Дрянь

Ли Анабель

– Придётся какое-то время потерпеть моё общество, а потом мы вызовем полицию.

– Я ничего не брала! – она разочарованно качала головой. – Вы слышали, мои аргументы или у вас проблемы с аналитическими навыками?

– Выбирайте выра…– договорить я не успел у меня зазвонил телефон.

Глава 2. Райли

День не заладился с самого утра. Меня разбудил звонок директора школы Лу в одиннадцать, когда я пыталась выспаться после бессонной ночи в клубе.

– Мисс Кинсли, я настаиваю на встрече с вами. – Вещал он мне, пока я, свесившись с кровати, пыталась вообще прийти в себя и понять кто это

и что им от меня нужно.

– Да, я подъеду после обеда. – Стараясь говорить бодренько, и голос даже не хрипел.

– Мы ждём. – Директор бросил трубку, а я, вздохнув, упала обратно на одеяло, поверх которого вчера уснула прямо в одежде.

Какого дьявола, она опять устроила?

Холодный душ привёл меня в вертикальное положение и почти открыл один глаз. Две кружки кофе убедили, что я могу связно изъясняться и шагать, не засыпая на ходу. Больше не пойду в ночную смену, если концерт. Это, считай, до утра. Я домой вернулась только в девять. Плевать на двойную ставку по оплате, возьму больше дней в зоне бара, там хотя бы мозг не начинает пульсировать в такт орущей музыки.

Вздохнув, я влезла в свежую одежду и направилась в школу сестры. Стараясь выглядеть максимально взросло, даже пиджак напялила для солидности и очки. Бесит, что в обществе все оценивают тебя по внешнему виду, будто в джинсах и футболке я перестаю быть собой, мой мозг деградирует до уровня пятилетнего ребёнка и жизненный опыт рассасывается, будто конфета в горячем чае.

– Мисс Кинсли, – директор школы для девочек, где училась моя сестра, не был рад меня видеть. – Поведение мисс Луизы заставляет нас уже не первый раз задуматься об отчислении.

– Что случилось? – волнение заставляло нервно сжимать сумку и сидеть на стуле выпрямившись, будто в корсете. Ненавижу эти ситуации, когда приходится краснеть и оправдываться, особенно не за себя.

– Согласно данным нескольких учеников, она взяла с них деньги и обещала приобрести по бросовой цене автографы солиста группы «Пинк Скинс» однако этого не произошло. Деньги одноклассникам не были возвращены. – Мистер Собер смотрел на меня выразительно-осуждающе, будто это была моя идея, будто я стою с банкнотами, сжатыми в кулаке за спиной.

– Я поговорю с сестрой.

– Мисс Кинсли, при всём уважении, разговоров недостаточно и они, очевидно, неэффективны. Мы предлагаем принять меры.

– Какие?

– Некоторые родители настаивают на открытии дела, – он выдержал паузу, будто видел, как волна страха ползёт от моего затылка к пояснице. – Заявления в полицию уже написаны.

– Мистер Собер, я прошу вас…

Он перебил меня: – Мисс Кинсли, я понимаю ваше волнение, но полюбовное решение вопроса более невозможно. Это не первый проступок вашей сестры, и мы предлагаем действенные меры, пока ситуация не вышла из-под контроля. Мы так же на два месяца переводим её на дистанционное обучение.

– Вы хотите, чтобы её арестовали? – я сжала сумку ещё сильнее, чтобы хотя бы внешне унять панику и гнев и выглядеть спокойно. – Как это поможет? Это поставит крест на её последующем образовании.

– Пока мы просто оформим мелкое правонарушение, но комплекс общественных исправительных работ будет убедительным уроком, что такое поведение наказуемо. – Мистер Собер встал и, обойдя кресло, положил руки мне на плечи, сочувственно сжимая. – Я не враг вам, Мисс Кинсли, я действительно хочу помочь.

– Что за работы?

– Уборка территории.

– Ладно. – Я вздохнула, вставая и скидывая его руки. – Где Лу?

– Она в классе для продленных занятий, –

мужчина вздохнул. – Не волнуйтесь, вы принимаете правильное решение.

Я вышла из кабинета директора в коридор и глубоко вздохнула. Если бы мама была жива, она бы презирала меня, что я не в состоянии справиться с младшей сестрой. Лу шестнадцать и перевоспитать её невозможно. Очевидно, я где-то ошиблась, направляя её в жизни. Обычно, старшие служат примером, к которому нужно стремиться, а в этом я точно провалилась. Дистанционное обучение и две работы, чтобы его оплатить. Естественно, девушке-подростку трудно жить в стеснённых обстоятельствах. Конечно, Лу хотела бы красиво одеваться и не ущемлять себя финансово при встрече с друзьями. Я знала, что она мечтала о фешенебельных ресторанах и дорогих бутиках, но я не в состоянии ей это устроить. Мы приехали в Нью-Йорк в поисках лучшей жизни, продав дом в Лузиане, купив маленькую квартирку в Бронксе с отдельным входом с улицы. Я устроила её в школу, нашла работу для себя и поступила в университет. Лу в силу своего возраста не понимает, как трудно это было. Тогда, пять лет назад, я сама была подростком. Сейчас мне почти двадцать пять, и я безнадёжно провалилась в качестве опекуна. Теперь сестру обязуют отрабатывать долг.

– Меня подставили! – приветственная фраза Лу, вместо: – Я рада видеть тебя, сестра.

– Мне странно, что подставляют всё время тебя и каждый раз с деньгами. – Я держал ледяной тон, махнув ей следовать за мной.

– Райли, меня всех удобнее подставить, у меня нет влиятельных предков, и сирот всегда считают потенциальными преступниками.

– Лу, ты взяла деньги у людей.

– Я, правда, могу достать автографы, я никого не обманула! – восклицала она, пока мы шли по коридору на выход. – Это есть на странице группы в Инстаграм.

– И что не достала? – я скептически выгнула бровь.

– Это не так быстро.

– Вот пока ждёшь, будешь отрабатывать долг. – Открыла дверь, пропуская сестру вперёд.

– Как! – она встала на пороге и схватила меня за руку. – Ты что, не отмазала меня?

– Нет, Лу. Тебе не десять и на детские шалости уже не списать. Ты должна научиться понимать последствия.

– Райли, как ты могла! – она пихнула меня в плечо. – Поверить не могу, что и ты с ними!

– Замолчи и иди к велосипеду. Я очень зла на тебя!

Домой мы приехали к трём, и я прошла на кухню сварить пасту, пока сестра, недовольно пыхтя, села за домашние задания.

Нью-Йорк бурлит, будто кастрюля с бульоном забытая на конфорке. Люди, живущие тут, по большому счёту либо сволочи, либо неудачники. Есть ещё идиоты, как мы, кто надеялся на что-то, приехав из откровенной дыры, где единственной перспективой было сдохнуть потихоньку, едва сводя концы с концами. После смерти родителей, бабушка настояла на том, чтобы мы попробовали себя в городе. Она, как и многие люди нашего круга, верила в красивые сказки о перспективах большого города. Это всё чушь. Перспективы есть только у тех, кто с ними родился и не спустил их по дурости. В нашем с Лу случае старт предопределяет жизненный путь. Да, я, как дура, по-прежнему верю, что, доучившись, найду постоянную работу получше. Это будет мой потолок, выше которого не прыгнешь. О чём мечтает сестра, я не знала, но она фантазёрка в силу своего возраста. Думает, может быть хитрой, считает, что сорвёт куш. Как вправить ей мозг? Хоть у нас и была одна мать, видимо свои характеры мы обе унаследовали у отцов. Своего я не знала, а отчим, отец Лу, в моей памяти навсегда останется вечно измазанным в солярке, с перегаром и чёрными ногтями.