Дубина для Золушки
Шрифт:
Когда мы добрались до двери, я, как и положено, активировал входной портал и отступил на полшага, давая Алико войти первой. А сам на секунду замешкался, оглянувшись на Кайдена.
Именно в этот момент он шагнул ко мне почти вплотную, вперился горящим взглядом мне в лицо и прошипел:
— Даже не вздумай вообразить, что я тебе завидую, понял?!
Если бы меня веками не муштровали, приучая никогда и ни при каких обстоятельствах не показывать открыто эмоции, я бы открыл рот от изумления.
Потому что понял, что за
Действительно ведь… завидует! И не вовсе месту и славе первого клинка, а...
Глава 25
Закрыл за собой дверь я со странным чувством удовлетворения. Конечно, я понимал, что подобная «победа» была слишком зыбкой и эфемерной, но тем не менее она… приятна. Кто ж знал, что, чтоб отвадить этого прилипалу, достаточно было лишь парочки искренне сочувствующих слов.
Кивнув сам себе, я быстро перевел взгляд на Алико. Мастера явно надо было подбодрить и поблагодарить, она хорошо справилась.
И тут меня ждал неприятный сюрприз. Это определенно уже начинает действовать на нервы. С какой ржи там в зале рядом со мной был Мастер, а стоило вернуться в комнату — и вместо сияющей женственности передо мной опять серая, забитая... я не знаю, как это назвать. Посредственность? Да даже Скрепка и та сделана из железа и прекрасно понимает, что она выше обычных смертных созданий. А тут на ум приходит только дурацкое название аборигенской домашней скотины. Конкретно — овца! А точнее, ягненок, покорный, серый и безынициативный.
Хотя про безынициативность я погорячился. Инициатива вполне присутствует, только вечно направлена куда-то не туда. Вот какой ржи она сейчас кинулась собирать собачью шерсть с кресла? Да еще с таким видом, словно я ее за это прибью?! А то я раньше не видел, что меховой клубок уделывает мое любимое покрывало, или питал иллюзии насчет того, что пакостная псина перестанет линять.
Я раздраженно нажал на кнопку на панели управления.
— Поддерживающая уборка при наличии длинношерстного питомца, — сменил я режим ботам. Из всех щелей повыскакивали механические уборщики и начали кружить по апартаментам.
И вот тут снова на какую-то секунду на место овцы вернулся нормальный Мастер. Я, как ни стыдно было даже себе в этом признаться, в са-а-амой глубине души лелеял позорное и абсолютно детско-мальчишеское желание увидеть, как она завизжит и бросится спасаться ко мне на руки. Ну хоть что-то же должно стряхнуть с нее эту прилипшую намертво овечью личину?
Стряхнул.
— Кхм. Это был… у вас это называется «пылесос». И он не собирался есть ни меня, ни тебя, ни твою собаку, — со вздохом констатировал я, глядя на расплющенного пачкой моих собственных конспектов робота-уборщика. Ржа. Ну, как минимум реакция у нее хорошая, это же плюс, да? Для будущих тренировок…
Да ржа все побери!
— Не смей! — Я резко дернул ее за руку, не давая перепуганной насмерть девчонке с причитанием опуститься на колени, чтобы тут же начать собирать детали от безвременно почившего робота. — Да прекрати же ты! Подумаешь, пылесос, их тут только в комнате несколько десятков! И конспекты старые, ничего с этой макулатурой не случилось. — Я отобрал у нее из трясущихся рук листы галогенной бумаги. — Ну хватит!
Я не знаю… точнее, знаю, что не должен так разговаривать с Мастером, не должен чувствовать такую злость и раздражение, но она… точнее, не она, а эти ее ржавые метаморфозы в овечку… они меня бесят!!!
Алико подняла на меня огромные глазища, полные такой невыразимой растерянности, паники и ужаса, что меня как током ударило. Да ржу вам все во все места!
Ничего другого не оставалось. Я все еще держал ее за локоть, причем достаточно… ну, крепко и, наверное, грубо. С Мастером так совершенно точно нельзя. А что делать? Вот за эту руку я и дернул девчонку на себя, так, что она буквально впечаталась мне в грудь, обнял и прижал, не давая даже трепыхнуться. Наверное, просто чтобы не видеть эти испуганные не по делу глаза и не позволить ей совершить очередную глупость…
Было дико непривычно, я сам толком даже не понимал, что и зачем делаю. Мозг отключился, остались какие-то невнятные инстинкты и интуиция.
— Тихо. Все хорошо, — шептал я какие-то глупости и слегка гладил девушку по голове. — Успокойся, никто тебя не обидит больше. Никто не ругается и не бьет, слышишь? Все хорошо…
Напряженное и тонкое тело (интересно, она же вкусно готовит, почему сама ни ржи не ест тогда? Все ребра наружу) в моих руках на пару секунд замерло, как маленький зверек в момент опасности.
А потом вдруг обмякло, и я тихо охнул про себя. Потому что… потому что еще никто и никогда так отчаянно и горько не рыдал у меня на груди.
Вокруг мерно жужжали роботы-уборщики, распространяя запах стерилизующих средств. Они тыкались в наши ноги, но Алико все рыдала в мою рубашку, судорожно вцепившись тонкими пальцами в отвороты, и уже ни на что не обращала внимания.
Даже на псину свою шерстистую, которая флегматично сползла с моего белого мягкого кресла и с ленивым интересом пыталась схватить пастью каждого робота, подобравшегося к собаке слишком близко.
Кабато это явно забавляло, всерьез он не боялся и агрессии не проявлял. Вообще этот пес был на редкость спокоен и полон чувства собственного достоинства. Почему, спрашивается, его хозяйка так не может?!
Кончилось все закономерно. Поскольку я терпеливо ждал, пока Алико наревется, и не пытался помешать, только обнимал покрепче, эта мелкая абори….хм, Мастер наплакалась до того, что потеряла способность просто стоять на своих ногах. Натурально: отпустишь — падает! Дурдом. Моя жизнь медленно и верно превращается в дурдом.