Дубликат
Шрифт:
– Понятно. Ну что, будем выбирать добычу?
– Оно бы не заморачиваться, все же вторая половина дня. Но с другой стороны, нам нужно не четыре головы, а восемь. Вернусь в Рыбачий, Петру морду набью. Так подгадить, паразит.
– А он-то тут при чем?
– А кто тебе насоветовал переоборудовать свой «Урал»? Скажешь, не он?
– Он.
– Вот то-то и оно. Ладно, давай за руль и держись за мной, – наконец приказал Семеныч.
Оказывается, несмотря на целое море добычи, охота на зубра имеет свои тонкости. Владимир-то, грешным делом, думал, что они просто подъедут на дистанцию выстрела, пальнут – и разделывай тушу, пока тепленькая. Как бы не так! Подходящую дичь еще предстояло присмотреть. Животное должно было находиться в стороне от основного стада – так чтобы выстрел отпугнул оказавшихся рядом, а запах крови не взбудоражил остальное стадо.
Зубр – он, конечно, не хищник, но при стойком запахе крови теряет над собой контроль. Во что это выльется, можно только гадать. Одни начинали свирепеть, другие бросались в паническое бегство. Человеку же в любом случае оставалось только одно – улепетывать во все лопатки, потому что, случись ему оказаться на пути стада, его не ждало ничего хорошего. Разозлятся зубры – не спасет никакой «Урал», разберут машину на части. Ударится стадо в панику – тот же самый результат. В этот момент животные вообще мало соображают, да и задние напирают, так что огибать автомобиль никто не будет, а вернее, не сможет.
– Сиделец, становись рядом, – остановив свой «Урал», скомандовал Семеныч по рации. – Давай ко мне.
– Принял.
Владимир по уже появившейся привычке посмотрел на лайку, устроившуюся рядом на специальной подстилке. Хорошая собака, а главное – с отличным чутьем, но требует постоянного ухода. Стоит только запустить, как запах псины начинает усиливаться, да так, что вот вроде и притерпелся, а в носу свербит. Так что лучше не лениться и регулярно купать собачку. Поначалу Белка сопротивлялась, но потом поняла, что это бесполезно, и стала стойко переносить издевательства своего нового хозяина.
С водой у него никаких проблем, как, впрочем, и у любой другой промысловой машины: имеется емкость с технической водой на полтонны, причем с помпой, чтобы можно было заправиться в любой речушке или ручье. Работа у промысловиков грязная, но тут вопрос даже не в гигиене, а в том, чтобы смывать кровь с машины. Незачем лишний раз раздражать животных ее запахом.
– Ну что, Белка, выходить-то можно? – поинтересовался Владимир у собаки.
Лайка только облизнула и без того влажный нос и часто задышала, высунув алый язык. Ну да, жарковато, не без того, хотя уже и август, и далеко за полдень перевалило, и местность пониже – горы далеко в стороне, а впрочем, климат все же достаточно мягкий, в той же Калмыкии куда как жарче.
Убедившись в том, что собака не выказывает никаких признаков волнения, Владимир вышел из машины и направился к Семенычу, который уже извлек из специального контейнера под полом холодильной камеры свой слонобой. Впрочем, скорее уж зубробой, ввиду отсутствия тут слонов. Ну, или по официальному названию ПТРС.
– Стрелял когда-нибудь из такой дуры? – подмигнув, спросил Семеныч.
– Смеешься? Где бы я из него стрелял?
Угу. Смысла кататься в Андреевский и покупать «промысловое ружье», как его тут скромно именовали, он не видел. Ну, хотя бы потому, что не знал, станет ли он и дальше заниматься промысловой охотой или присмотрит какое-нибудь другое дело. А в этом случае если модернизированный «Урал» тут реализовать без проблем, то с ружьишком не все столь однозначно. Пользуют его только промысловики, а они предпочитают покупать оружие в лавке Вертинского. С рук же оно пойдет по существенно заниженной цене. А она у этого монстра оч-чень серьезная.
– Ну не стрелял, значит, постреляешь. Я тебе ликбез потом проведу. А сейчас держи дуру и пристраивайся на крыле «Урала». Не боись, лягается, конечно, сильно, но руки пока никому не оторвало. Ты, кстати, поплотнее к плечу прижимай, чтобы не рассадить.
Дура и впрямь оказалась дурой. В смысле – тяжелой и громоздкой. Правда, держа это оружие в руках, сразу начинаешь ощущать себя по-другому. Более грозным, что ли. Добавляет оно уверенности в себе и своих возможностях, чего уж там. Приклад чем-то похож на виденные им в фильмах. Но в то же время легко угадывается, что он не родной, а современный новодел. А еще очень увесистая штука – за двадцать кило перевалит легко.
Пристроил сошки на крыле «Урала». Будь он пониже росточком, то вышло бы не так удобно. А так, очень даже хорошо. Оружие как раз на уровне глаз, не нужно ни пригибаться, ни на носочки становиться.
– О как! Прямо как под тебя делалось, – довольно констатировал Семеныч. – Итак, Сиделец, тут ничего сложного. Ружьишко, конечно, переросток и лягается, но в общем и целом все то же самое. Сводишь вон ту хреновину с вот этой, жмешь на загагулину и замираешь в ожидании прилива приятных ощущений.
– Да ты поэт, Семеныч.
– Угу. Пока не наступает проза жизни, мы все немного поэты. Теперь по зверюге. В какую будешь бить?
– Ну, наверное, вон в ту, что в сторонке.
– Неверно. Видишь вокруг нее трется теленок, ему еще минимум полгода ее сосать.
– Это теленок? – искренне удивился Владимир.
Было чему. Он наблюдал довольно внушительное животное. Судя по расстоянию, до него метров двести, этот малыш был росточком со взрослого быка, которых Валковский видел на Земле.
– Поверь, самое что ни на есть неразумное телятко. Чужое потомство самки к себе не подпускают – не смотри, что живут семьями. Так что – убил кормящую самку, убил и теленка. Нерационально это, да и в нашей среде не принято. Так что лучше бить в одинокую корову.
– А она стельная, и тогда опять урон, – не без иронии возразил Владимир.
– Ну, отстреливать-то все одно кого-то нужно. Так что это уже рефлексия. А вообще, по возможности конечно, предпочтение лучше отдавать самцам. Они крупнее, а потому, чтобы забить холодильник, хватит и трех особей. Возни меньше. Но тут тоже нужно смотреть, чтобы в семье для защиты оставалось минимум четыре самца. Потому и получается, что самка вроде расположена удачнее всего, но лучше все же выбрать вон того самца, справа. Их тут еще семеро. Явный перебор.
– Ясно.
– Теперь о том, куда нужно бить. Целься под лопатку. Попадешь – свалишь гарантированно.
– А как у ружьишка с разбросом?
– Нормально. На две сотни метров порядка сорока сантиметров, что для этих зверушек несущественно. Вот, собственно, и все. Теперь стреляй.
А что делать? Прицелился. Выстрелил. Хм. Как там оно было до установки этого приклада, который должен был компенсировать отдачу, Владимир не знал, но лягнуло его знатно. Плечо с непривычки сразу же заныло. А можно ли к подобному вообще привыкнуть? Это же форменная гаубица. Кстати, и по звуку тоже. Надо бы озаботиться берушами или наушниками, а то эдак и контузить может.