Дуэль нейрохирургов. Как открывали тайны мозга и почему смерть одного короля смогла перевернуть науку
Шрифт:
В качестве небольшой уступки реальному положению вещей, Дуглас обратился за специализированным лечением в Нью-Йорке во время отпуска 1975 года, но улучшения так и не произошло. Другие судьи наконец вынудили его подать в отставку в ноябре, но даже тогда Дуглас периодически возвращался к работе, называл себя «десятым судьей», командовал клерками и пытался завоевать больше голосов. «Со мной все в порядке», – настаивал он. Это был грустный конец для видного юриста.
Такие случаи, как у Вильсона и Дугласа, возникающие в результате повреждения теменной доли, печально знакомы неврологам. Вильсон имел «синдром игнорирования» одного полушария – неспособность замечать половину окружающего мира.
Такие пациенты бреют только половину лица
Их воспоминания тоже разделены пополам. Итальянские неврологи однажды предложили нескольким жертвам «синдрома игнорирования» представить себя стоящими посередине знаменитой площади в их родном Милане, обратившись лицом к собору. Когда людей просили назвать каждое здание вокруг площади, они могли вспомнить лишь дома с одной стороны. Потом ученые предложили им мысленно развернуться кругом и посмотреть в обратном направлении. Тогда они могли назвать все здания с другой стороны, но ни одного из тех, которые они называли несколько секунд назад.
Один человек, который игнорировал все, что находилось с левой стороны, пришел в замешательство, когда его попросили нарисовать стрелки часов на циферблате в положении 11.10. В конце концов он изобразил цифры от шести до двенадцати с другой стороны, заставив часы идти в противоположном направлении. Но этот парадокс не расстроил его. В отличие от типичных жертв инсульта, которые часто оплакивают утрату своих способностей и впадают в депрессию, люди с «синдромом игнорирования» одного полушария, как правило, остаются бодрыми и жизнерадостными.
Наряду с этим некоторые жертвы инсульта (такие, как Дуглас) отказываются признать свой паралич и бесстыдно лгут себе и другим, чтобы сохранить иллюзию компетентности. (Врачи называют таких людей анозогнозиками, от термина анозогнозия – в буквальном смысле неспособность распознать собственную болезнь.)
Справа – рисунки человека, страдающего «синдромом игнорирования»; он не замечал ничего, что находилось слева от него. (Масуд Хусейн, из статьи «Hemispatial Neglect», Parton, Malhotra and Husain, Journal of Neurology, Neurosurgery and Psychiatry 75, no. 1 [2004]: 13–21).
Попросите их поднять парализованную руку, и они с улыбкой ответят, что она устала, или скажут: «Я никогда одинаково хорошо не владел обеими руками». Попросите их взять поднос с бокалами для коктейля, и они – в отличие от обычных людей с гемиплегией [38] , которые подхватывают поднос посередине здоровой рукой, – возьмут поднос с одного конца, как будто другая рука может поддержать его. Когда содержимое упадет на пол, они просто извинятся за неуклюжесть.
38
Гемиплегия – паралич половины тела (мед.).
Когда женщину, страдавшую таким расстройством, просили захлопать в ладоши, она подняла действующую руку и помахала ею в воздухе перед собой. Ее врач в шутку заметил, что она наконец решила старинный дзен-буддистский коан и услышала звук хлопка одной ладонью.
Но что действительно странно, подобные люди выглядят нормальными во всех иных отношениях. Они могут шутить, вспоминать былые времена и связно излагать свои мысли. Но их рассудок был поврежден, и
Мы уже многое узнали об устройстве человеческого мозга. Мы узнали, как работают нейроны и как они объединяются в нейронные цепи и контуры. Мы узнали, как взаимосвязанные контуры создают зрение, движение и эмоции. Но теперь пришло время перейти от физической стороны к психической, а для этого нет лучшего моста, чем иллюзии и галлюцинации.
Разумеется, врачи тысячелетиями имели дело с иллюзиями и давно знают определенные психологические факты: многие иллюзии исчезают через несколько недель, а некоторые иллюзии чаще всего появляются у людей с характерным складом личности, например у перфекционистов. Но лишь в прошлом веке врачи повидали достаточно случаев со зловеще сходными симптомами, чтобы определить, что многие иллюзии имеют органическую основу в мозге. В сущности, некоторые иллюзии повторяются так часто и отключают такие специфические умственные модули, что позволяют проникнуть в одну из великих загадок неврологии: как клетки и биохимические соединения порождают человеческий разум со всеми его странностями.
3 июня 1918 года женщина, известная лишь как мадам М., ворвалась в полицейский участок в Париже, тяжело дыша и плача. Она сообщила дежурному полисмену, что знает как минимум о 28 000 людей, в основном детях, которых держат заложниками в парижских подвалах и катакомбах. Некоторые были мумифицированы заживо, других свежевали врачи-садисты во время своих экспериментов, и все подвергались невообразимым пыткам.
Когда М. спросили, почему никто не заметил такой огромный заговор, она объяснила, что каждую жертву заменяли «двойником» – почти точной копией, которая сохраняла личность похищенного человека. Для подтверждения своей истории она потребовала, чтобы двое полисменов немедленно пошли вместе с ней. Они действительно пошли – в психиатрическую лечебницу.
М. много лет проработала модной портнихой и оформительницей, но для психиатров, обследовавших ее, самая важная часть ее биографии касалась ее пятерых детей. Четверо умерли в младенчестве, включая близнецов, и этот удар подорвал ее психику. Она начала рассказывать людям, что ее малышей отравили или похитили, и с тех пор ее фантазии становились все более разнузданными.
М. сочиняла настолько сложные истории, что иногда сама терялась в этом лабиринте. Она якобы происходила от короля Генриха IV, но для того, чтобы стереть ее личность и украсть ее наследство – включая восемьдесят миллионов франков и Рио-де-Жанейро, – шпионы перекрасили ее льняные волосы в каштановый цвет, закапали в глаза какую-то жидкость, чтобы изменить их размер и «украли ее груди». Не ясно, каким образом все это сочеталось с заговором и катакомбами, и в целом история почти не представляла интереса для ее врача Жозефа Капграса: он видел множество безумцев, выдумывавших для себя великие генеалогии.
Но одна деталь все же показалась Капграсу важной и необычной: вера М. в существование «двойников». Она часто повторяла это слово и настаивала на том, что даже последние оставшиеся члены ее семьи, дочь и муж, были убиты и заменены двойниками.
Как М. определяла двойников? Тем же наметанным взглядом, который делал ее хорошей портнихой.
Когда она рассказывала свои истории Капграсу, то описывала оттенок костяных пуговиц на одежде, вид шелка на подкладке пальто или форму белого пера на шляпке. Сходным образом при описании людей она называла цвет глаз и размер усов, расположение шрамов и веснушек с такой же точностью, с какой старинные астрономы составляли карты небосвода. Но проблема в том, что люди меняются: они делают новую стрижку, получают новые шрамы и порезы, едят эклеры и набирают вес. И каждый раз, когда какой-либо человек в жизни изменял внешний вид, ее мозг считал его новым человеком, то есть двойником – как будто «старый» человек исчезал.