Дуэль Верховных Главнокомандующих. Сталин против Гитлера

Рунов Валентин Александрович

26 октября. Войска 5-й армии Западного фронта остановили противника в районе Кубинки, что в 63 километрах западнее Москвы.

27 октября. Немцы заняли Волоколамск, но были остановлены восточнее города частями 316-й стрелковой дивизии генерала И. Панфилова и курсантами Московского военного училища имени Верховного Совета РСФСР.

28 октября немецкие войска подошли к Волхову на расстояние 3–5 километров и начали артиллерийский обстрел железнодорожной станции.

И. В. Сталин все это время вместе с членами Политбюро оставался в Москве. «Вокруг его Ближней дачи, – пишет Д.А. Волкогонов, – разместили несколько зенитных батарей, усилили охрану. Однажды, приехав под утро на дачу в Кунцево, Сталин,

едва выйдя из машины, оказался свидетелем воздушного налета на Москву. Оглушительные хлопки зенитных орудий, лучи прожекторов над головой, надсадный гул множества самолетов в московском небе наглядно продемонстрировали сегодняшнее положение столицы. Сталин застыл у машины. Мог ли он думать еще четыре месяца назад, что его дача окажется на расстоянии дневного броска немецкой танковой колонны? Рядом на дорожке что-то упало. Власик нагнулся: то был осколок от зенитного снаряда. Начальник охраны пытался уговорить Сталина войти в дом (укрытие было сделано позже). Но Верховный, пожалуй, впервые в этой войне ощутил ее непосредственное смертельное дыхание и постоял еще несколько минут, вдыхая промозглый воздух октябрьского утра. Тогда-то у него и возникло желание побывать на фронте.

В конце октября, ночью, колонна из нескольких машин выехала за пределы Москвы по Волоколамскому шоссе, затем через несколько километров свернула на проселок. Сталин хотел увидеть залп реактивных установок, которые выдвигались на огневые позиции, но сопровождающие и охрана дальше ехать не разрешили. Постояли. Сталин выслушал кого-то из командиров Западного фронта, долго смотрел на багровые сполохи за линией горизонта на западе и повернул назад. На обратном пути тяжелая бронированная машина Сталина застряла в грязи. Шофер Верховного А. Кривченков был в отчаянии. Но кавалькада не задерживалась. Берия настоял, чтобы Сталин пересел в другую машину».

P. S.Лично я сомневаюсь в том, что И. В. Сталин в столь ответственное время пожелал бы приблизиться к линии фронта только для того, чтобы почувствовать дух войны. Малейший риск для личной жизни был не в его характере. Кроме того, у «Хозяина» огромной страны и Верховного Главнокомандующего было много других забот, чтобы заниматься такими пустяками. Из военных, кроме начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова, который не оставил никаких воспоминаний о том времени, ближайшим человеком к И. В. Сталину был А. М. Василевский. В своей книге «Дело всей жизни», описывая события конца октября 1941 года, он ни слова не пишет о выездах Верховного Главнокомандующего за Москву в сторону фронта. Зато он пишет, что часто приходилось работать по ночам, делать ночные доклады И. В. Сталину и возвращаться от него из Кремля около четырех часов утра. Трудно себе представить, что при таком режиме работы у Верховного Главнокомандующего находилось время на загородные прогулки.

Ноябрь

1 ноября. В Ставку был вызван Г. К. Жуков.

– Мы хотим в Москве, кроме торжественного заседания, провести и парад войск, – сказал И. В. Сталин. – Как вы думаете, обстановка на фронте позволит нам провести эти мероприятия?

– В ближайшие дни враг не намечает большого наступления, – ответил Жуков. – В предыдущих боях он понес большие потери и вынужден пополнять и перегруппировывать свои войска.

4 ноября немцы на Калининском фронте продвинулись на 16 километров восточнее города Калинин. Их войска оккупировали Курск. Неудачей для советской стороны завершилась Харьковская оборонительная операция.

В этот день в дневнике Ф. Гальдера записано:

«Группа армий «Центр». Никаких существенных изменений. На правом фланге танковой группы Гудериана также потеряно соприкосновение с противником…

На северном фланге группы

армий «Юг» и на южном фланге группы армий «Центр» потеряно соприкосновение с противником, в результате чего оценка противника базируется лишь на туманных сведениях о том, что противник держится южнее течения Дона, усиливает оборону Москвы и еще держится на северном участке Восточного фронта. По сообщениям прессы и радио, противник всецело поглощен заботами о своих коммуникациях и эвакуацией. Русское правительство также эвакуировалось из Москвы в Казань, что ни в коей мере не способствует единому руководству. В результате следует ожидать известной медлительности, а возможно, и противоречивости в мероприятиях противника».

6 ноября. На станции Московского метрополитена «Маяковская» состоялось торжественное собрание в честь 24-й годовщины Октябрьской революции. На нем присутствовало около 2 тысяч делегатов от различных организаций и предприятий Москвы. С речью выступил И. В. Сталин. В частности, он сказал: «За четыре месяца войны мы потеряли убитыми 250 тысяч и пропавшими без вести 378 тысяч человек, а раненых имеем 1 миллион 20 тысяч человек. За это же время враг потерял убитыми, ранеными и пленными более 4,5 миллиона человек. Не может быть сомнений, что в результате четырех месяцев войны Германия, людские резервы которой уже иссякают, оказалась значительно более ослабленной, чем Советский Союз, резервы которого только теперь разворачиваются в полном объеме».

Из дневника Ф. Гальдера:

«Имеются признаки постепенного усиления обороны противника западнее Москвы. Противник подтягивает сюда силы с востока и юга. Проводится подготовка к отражению предстоящего наступления противника, которое ожидается 7 ноября, в день празднования годовщины Октябрьской революции».

7 ноября в Москве на Красной площади состоялся традиционный парад Красной Армии. Корреспондент фронтовой газеты так описывал это событие: «…Часы Спасской башни гулко бросили на площадь восемь ударов.

– Парад, смирно!

Из ворот Спасской башни на белом горячем коне выезжает заместитель народного комиссара обороны СССР Маршал Советского Союза тов. Буденный. Навстречу ему скачет командующий парадом генерал-лейтенант тов. Артемьев.

Приняв рапорт, тов. Буденный в сопровождении генерал-лейтенанта объехал войска, выстроенные к параду, и поздоровался с ними. Бодрым «Ура!» отвечали бойцы на приветствие Маршала Советского Союза. Закончив объезд, тов. Буденный подъехал к Мавзолею, легко соскочил с коня и поднялся на трибуну.

Наступила торжественная тишина. Рупоры разносили по площади четкие, ясные слова товарища Сталина.

«На вас, – отметил он, – смотрит весь мир, как на силу, способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков. На вас смотрят порабощенные народы Европы, подпавшие под иго немецких захватчиков, как на своих освободителей. Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Дмитрия Донского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!»

Начинается марш частей. Открывая торжественное шествие, мимо Мавзолея в четком и ровном строю проходят курсанты артиллерийского училища. Шумными аплодисментами встречаются батальоны моряков. Идут войска НКВД, батальоны пехоты, стрелковые подразделения. Впереди четко маршируют командиры и политработники. Заключая торжественное шествие, мимо Мавзолея проходят отряды вооруженных рабочих города Москвы, потомки славного ополченца земли русской Кузьмы Минина. Они вооружены винтовками, автоматами, ручными пулеметами. Они готовы сегодня же идти на боевые рубежи, биться до последней капли крови за свой город, за свою великую Отчизну.