Дуэль

Мецгер Барбара

– Но мы действительно торопимся, матушка.

– Капитан мне так и сказал. Такая неуправляемая страсть не приличествует графу и не подобает графине.

– Я говорю о том, что Ренсдейлу нужно вернуться домой к своей беременной жене.

– Пока он не в состоянии путешествовать. Думаю, понадобится не один месяц, чтобы состояние его улучшилось. Пожалуй, месяца два. Мне с моим хлипким здоровьем понадобилось бы еще больше времени.

– В таком случае его жена родит без него.

– Не имеет значения. Он свое дело уже сделал.

Вашего отца никогда не было дома, когда я разрешалась от бремени. Кстати, мы с вашим отцом были помолвлены в течение целого года.

– Год? Это нелепо!

– Больше того, для меня было бы слишком утомительно произвести все приготовления менее чем за два месяца. Ведь одни приглашения нужно написать и доставить.

Как будто эта леди хоть раз пошевелила пальцем, чтобы устроить званый обед, не говоря уже о свадебном завтраке.

– Нам не нужны сложные церемонии, и моя прислуга в состоянии управиться со всем. А Доро и Афина будут помогать.

– Прекрасно. Месяц.

– Два дня. Вот для чего я обзавелся особым разрешением.

Афина кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание графа и его матери.

– Прошу прощения, миледи, но я не хочу, чтобы на меня глазели в переполненной церкви, не хочу развлекать толпу незнакомых людей у нас в доме. И не вынесу примерок экстравагантного свадебного туалета, который мне вовсе не нужен. Мои новые платья почти готовы, одежда для моих братьев тоже. – Афина жаждала предаться той неприличной страсти, которая вспыхнула в них перед появлением ее дяди. То, что Йен охвачен страстью до такой степени, что настаивает на свадьбе завтра же, заставило ее кровь петь, пусть слегка фальшиво, но зато с большим подъемом. – И еще, милорд. Даже вашу опытную прислугу нельзя просить испечь свадебный торт за день до свадьбы. Неделя, – заключила она.

Графиня тяжело вздохнула от такого нарушения приличий, а граф начал браниться. Афина топнула ножкой.

– Неделя, – решительно заявила Афина. – В конце концов, чья это свадьба?

Глава 22

Почему женщины плачут на свадьбах? Плакать должен жених.

Аноним

Мужчины не в состоянии распознать радость, если она не облачена в смятые простыни.

Жена анонима

Леди Марден взглянула на мисс Ренслоу с уважением. Йен, сидевший на диване рядом со своей нареченной, словно та могла убежать, если он выпустит ее руку, сказал:

– Миледи Афина мудра, как греческая богиня. Говорил же я вам, что она весьма неподатлива духом. – Он наклонился и, поцеловав Афину в щечку, шепнул: – И очень податлива телом.

Ушки у Афины порозовели, но она уже начала привыкать к двусмысленным замечаниям своего нареченного. Даже ждала их. Какая это радость – ощущать себя желанной, и какую это дает ей власть! Теперь она отчасти

употребила эту власть, заявив, что капитан должен уступить ей. Леди Дороти, если пожелает, будет свидетельницей с ее стороны и подружкой невесты, мистер Карсуэлл – шафером. Мистер Уиггз может отслужить короткую службу.

Йен опустил руку.

– Уигги? Это же лицемерный дурень, отвергнутый поклонник, и вы его терпеть не можете!

– Но он превосходный учитель, к тому же единственный священник в Лондоне, которого я знаю. Уигги – то есть мистер Уиггз – друг нашей семьи, поэтому мы просто обязаны оказать ему любезность и попросить его совершить богослужение и благословить нас.

Она не смогла пригласить преподобного мистера Уиггза в течение двух дней, хотя послала записку в гостиницу, где тот остановился.

Когда мистер Уиггз наконец прибыл в Мэддокс-Хаус, чтобы дать урок Трою, он принялся издавать свои «ишь ты, ишь ты» по поводу плачевного состояния лорда Ренсдейла, плачевного состояния нравственности в городе, где мужчина не может пройти по улице, чтобы к нему не пристала уличная женщина, и о плачевной глубине выреза на новом платье Афины, когда та вошла в комнату, где лежал ее больной старший брат. Его «ишь ты, ишь ты» превратились в почти бессвязное лопотанье, когда она попросила его провести церемонию венчания в Мэддокс-Хаусе в конце недели.

– Нет-нет. Она не может выйти замуж за Мардена сейчас, – сказал он ее брату, словно Афины здесь не было.

– Конечно, может. У него есть особое разрешение. Можно обойтись и без предварительного оглашения.

Уиггз заходил по комнате.

– Но он ей не пара.

– Очень даже пара.

Уиггз стал мерить шагами комнату.

– Я имею в виду его нравственность. Ведь мисс Ренслоу – благовоспитанная леди.

– Что такое? И перестаньте ходить, Бога ради. Когда вы ходите, у меня в глазах двоится.

Одного Уигги было достаточно и для Афины, которая пожалела, что не позволила леди Марден просить епископа провести службу.

– Не думаю, что нравственность его сиятельства вас касается, мистер Уиггз. Ведь это я выхожу за него замуж.

– Хм… Но вы невинная барышня. Нужно, чтобы вами руководил человек старше и опытнее вас. Что вы знаете о повесах и распутниках?

Достаточно, чтобы знать, как они целуются.

– Достаточно, чтобы самой решить, подходим ли мы с лордом Марденом друг другу.

– Ишь ты, ишь ты! Вы не можете знать всех глубин развращенности.

– Не вам, сэр, рассуждать о нравственности. Где вы провели последние два дня, хотела бы я знать? Вы не жили в гостинице.

Уиггз хмыкнул, что-то промямлил и выпалил:

– Я ездил по делам Господа нашего.

– На самом деле вы были в любовном гнездышке господина нашего, в Кенсингтоне.

– Проклятие! – вставил ее брат. – Этот болван прав. Ты не можешь выйти за этого чокнутого Мардена. Не можешь, если он и Уиггз…