Дуэльный кодекс

Рейнольдс Мак Даллас МакКорд

— И это вы считаете подходящим средством для поправки здоровья, синьор? Там, откуда я родом, такую отраву называют «вырви глаз»!

— Напрасно, — покачал головой фьорентиец, с удовольствием потягивая граппу маленькими глоточками. — Восхитительный напиток! Благодарю вас, синьор.

— За что? — удивился Джерри.

— За угощение, разумеется, — расплылся в улыбке Великий Маркони.

— Халявщик хренов, — пробормотала. Элен, как бы невзначай придвигая к себе недопитый бокал Родса.

— Знаете, синьор Маркони, — задумчиво проговорил Джерри, пристально

глядя на фьорентийца, — мы прилетели вчера вечером, и я только сейчас вспомнил, что не успел заскочить в бюро обмена валюты. Как вы думаете, примут у меня здесь мою межпланетную кредитную карточку?

— Что такое кредитная карточка? — рассеянно спросил тот, сделав очередной глоток.

— Карточка. Пластиковая. С магнитным кодом. Удостоверяет личность владельца и наличие денег на его счете. Возможно, у вас она называется как-то по-другому.

— Понятия не имею, о чем вы толкуете, — пожал плечами фьорентиец.

— Тогда скажите хотя бы, — потерял терпение Родс, — чем я должен расплачиваться за вашу выпивку?

— Деньгами, естественно.

— Вы хотите сказать, настоящими деньгами?

— Да уж лучше не фальшивыми, синьор, — усмехнулся Маркони.

— Эй, ты что творишь?! — внезапно воскликнул Джерри, выхватывая свой бокал из рук Элен. — Тебе еще рано употреблять эту гадость!

— Ой, какая крепкая! — хихикнула Элен, провожая взглядом несколько капель оставшейся на донышке граппы.

Великий Маркони изумленно посмотрел на девочку, потом на опустевший бокал и покачал головой.

— Думаю, вам следует немедленно отвести ребенка в гостиницу, синьор, — сказал он. — Горькая граппа очень забористая вещь. Поэтому ее и отпускают только по одной порции на посетителя.

— Знали бы вы, сколько… — вскричал Джерри, но тут же вспомнил о конспирации, натужно закашлялся, бросил сердитый взгляд на Элен и сказал: — Наверное, вы правы, синьор. Беда в том, что у меня нет денег. Не могли бы вы заплатить по счету? Я отдам, как только доберусь до отеля.

— Нет.

— Нет? — вопросительно поднял брови Родс.

— Я тоже на мели и рассчитывал, что платить будете вы.

— А еще великим называется! — осуждающе пробормотала Элен.

— Не просто великий, а величайший, синьорина! — обворожительно улыбнулся Маркони.

Джерри поискал глазами официанта, не нашел и еще больше расстроился.

— Слушай, ты, фраер дешевый! — рявкнул он. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Почему тебя зовут Великим Маркони?

Физиономия фьорентийца моментально утратила всю благожелательность.

— Потому что я величайший маэстро на этой планете, синьор. Что же касается ваших ничем не мотивированных инсинуаций…

— Какой такой муэстра? — громко спросила Элен.

— Ах, юная синьорина! — театрально всплеснул руками Маркони. — Я просто в восторге от вас, чего никак не могу сказать о вашем маловоспитанном спутнике, с которым я намерен разобраться чуть позже. Никогда бы не поверил, что маленький ребенок может в мгновение ока выпить порцию граппы без видимых последствий! Но вернемся к вашему вопросу. Я занимаюсь тем,

что инструктирую благородных синьоров, получивших вызов. — Он снисходительно посмотрел на Родса и напыщенно произнес: — В моем лице вы имеете дело с безусловно лучшим на Фьоренце стрелком и фехтовальщиком!

Джерри недоверчиво фыркнул:

— Почему же тогда, позвольте узнать, гражданин Великий Маркони сидит без гроша? И почему, раз уж он такой спец по всем видам оружия, не гребет деньги лопатой, вместо того чтобы шляться по дешевым кабакам, не имея средств заплатить за пару рюмок?

— И мороженое! — с ехидством добавила Элен.

Великий Маркони немедленно изобразил на лице преувеличенно скорбную гримасу и тяжко вздохнул:

— Увы, синьор, потенциальные клиенты не спешат прибегать к моим услугам. Они бы с радостью осаждали двери моей фехтовальной академии, но они боятся.

— Почему?

— Только потому, что я энгелист! — с горечью ответил фьорентиец.

— Что?! — подскочил Джерри.

— Долго объяснять, да вы и не поймете, — отмахнулся Маркони. — Это наши внутренние политические разборки.

Из пресыщенного жизнью богатого бездельника Джерри на глазах преобразился в учуявшую горячий след полицейскую ищейку.

— Вы на самом деле энгелист, синьор Маркони? — выпалил он в волнении. — Как интересно!

Элен положила куклу на коленку и начала раскачивать ее, приговаривая:

— Тихо, Гертруда, тихо! Лежи спокойно, кому говорю!

Великий Маркони устало покачал головой:

— Еще раз повторяю, вам этого не понять, синьор. Скажу только, что, будучи энгелистом и представителем меньшинства, я постоянно подвергаюсь жестокой и незаслуженной дискриминации.

— Да-да, конечно, я все понимаю, синьор, — поддакивал Джерри, напрочь игнорируя Элен, которая уже дважды больно лягнула его под столом. — Послушайте, а не могли бы мы с вами поговорить поподробнее на эту тему? Я готов…

— Мне плохо, — захныкала Элен. — У меня животик болит! Хочу к папуле!

— Заткнись! — не глядя бросил Джерри и снова обратился к фьорентийцу. — Понимаете, синьор, с тех пор, как мы прибыли на Фьоренцу, все вокруг только и толкуют об энгелистах, но вы первый и пока единственный из них, кого нам довелось, так сказать, лицезреть воочию. Мы с друзьями были бы счастливы поближе познакомиться с вами и побольше узнать о вашей программе, методах и планах борьбы с режимом.

— Это все, что вас интересует, синьор? — насмешливо прищурился Великий Маркони.

Элен в немом отчаянии закатила глаза.

— В основном, — кивнул Джерри. — Но я готов выслушать все, что вы расскажете. И мои друзья тоже.

Вы даже не представляете, как это важно для нас— Он обернулся и нетерпеливо щелкнул пальцами, подзывая официанта.

— Очень любопытное предложение, — сухо произнес Маркони, чья физиономия утратила прежнюю живость и сделалась абсолютно непроницаемой.

Эта перемена не укрылась от глаз Элен и только укрепила зародившиеся у нее подозрения. Мысленно содрогнувшись, она пустила слезу и заканючила: