Дуэт влюбленных
Шрифт:
Но уехать оказалось не так просто. Со скоростью, удивительной для его мощной комплекции, к такси подскочил Никос. Довольно бесцеремонно затолкал мать и Маджи на заднее сиденье, влез вслед за ними, стеснив обоих, и что-то бросил водителю на греческом.
— А теперь, мама, не объяснишь ли мне, что ты делаешь здесь с этой рыжей дьяволицей? — ядовито глянув сначала на мать, потом на ее спутницу, произнес Костаки.
— Я решила устроить себе каникулы, — резко ответила Дороти. — Маджи Смит — моя новая компаньонка. Прежде чем ты скажешь хоть одно слово, знай, доктор Фрэнклин дал ей отличную рекомендацию.
Девушка почувствовала
Внезапно Никос быстро заговорил с матерью на греческом и властно потянулся рукой вдоль спинки сиденья к ее плечу, непроизвольно коснувшись завитков на шее девушки. Маджи вздрогнула, вспыхнула, разозлилась, расценив жест на свой лад: такие, как он, позволяют себе все!
Она и раньше встречала подобных хамов. Наглый тон и бесцеремонность… Не случайно мать и сын не очень-то близки. Теперь Маджи понимала причину — достаточно вспомнить, как он затолкал их в такси, словно никому не нужный багаж. Высокомерный поросенок, подумала она и вдруг сообразила, что произнесла эти слова вслух, но было поздно. Сверкающие яростью черные глаза уставились на нее.
— Милашка, если хотите дожить до завтра, лучше держите рот закрытым. Вы и так уже достали меня. Украли мать, подрались… Еще одно слово — и окажетесь за тюремной решеткой, даже не сообразив, как все произошло…
— Хватит, Никос, — сурово вмешалась Дороти. — Такси — не место для ругани. К тому же мы приехали.
Не говоря ни слова, тот вылез из машины, обошел ее, предупредительно открыл дверцу для матери. Такая вежливость удивила Маджи. Еще больше — то, как он наклонился и слегка коснулся губами ее макушки. Заплатив таксисту, с величайшей осторожностью взял прихрамывающую женщину под руку и повел по трапу на борт теплохода.
Может, я ошибаюсь, размышляла Маджи, вышагивая следом. Может, Никос вовсе не пренебрегает матерью?.. Она вспомнила сцену в кафе. Миссис Костаки, не раз уверявшая, что почти не видится с сыном, совершенно, однако, не поразилась его неожиданному появлению — все восприняла как хорошо разыгранную шутку. Странно. Очень странно…
Впрочем, какое это имеет значение? Девушка почти не сомневалась: она потеряет свою работу. Неплохо хотя бы закончить круиз, но, судя по настроению Никоса, и такого удовольствия ее лишат.
На палубе Маджи чуть помедлила. Надо попытаться успокоиться. Нельзя выдавать чувства и выставлять себя на посмешище.
В каюте, куда она наконец вошла, явно царила напряженность. Дороти сидела в кресле, демонстративно сложив руки на коленях, Никос же метался словно тигр в клетке.
— Вы всегда тянете резину или только сейчас, мисс Смит? — Пронизывающий взгляд обдал девушку ледяным холодом. — Упакуйте ваши вещи как можно скорее. Я договорюсь с капитаном, чтобы он не отплывал, пока вы не будете готовы, — каждая минута задержки будет мне слишком дорого стоить.
При этих словах у Маджи упало сердце: итак, ее выгоняют! Но Никос неожиданно продолжил:
— Обе перейдете на мою яхту! Сейчас нет времени объясняться на этот счет. Раз мама настаивает на выполнении вашего шестимесячного договора, пусть так и будет, коли вы столь бесценная помощница…
Никос скептически скользнул взглядом по ее рыжей голове, упругой груди под короткой блузкой, тонкой талии, узким бедрам, обтянутым белыми шортами. Оценивает, как скаковую лошадь, которой не грозит выйти в фавориты, гневно подумала девушка и инстинктивно сжала кулаки, призвав на помощь все свое самообладание. Что-то в этом мужчине пугало и притягивало одновременно. Самоуверен, жесток, по лицу видно — от такого ни в чем пощады не жди. Где-то она уже видела его. Внезапно мелькнувшая нелепая мысль на мгновение отвлекла Маджи, слова же, которые она услышала, вновь вернули ее к реальности.
— Специалисток вроде вас я повидал достаточно, — цинично процедил он. — Меня не проведешь, не надейтесь!
Маджи даже задохнулась от ярости. С каким наслаждением она врезала бы ему по физиономии. Так оскорбительно еще никто не обращался с ней.
— Скажите спасибо Дороти. Только ради матери я уступаю ее очередной прихоти. Понятно? — Девушка почувствовала, будто электрический ток пробежал по руке, когда он властно сжал ее пальцы. — А теперь немедленно упакуйте все вещи. На сборы даю десять минут. И не думайте, что я прощу то, как вы набросились на меня. Вы за это еще заплатите, зеленоглазая ведьма.
Хлопнув дверью, Никос вышел из каюты. Высокомерный дьявол! Как смеет он угрожать? Да какой бы ни была выгодной работа, она порвет контракт, если с ней так обращаются! Маджи была полна решимости, но тут увидела мольбу в глазах хозяйки.
— Я прошу извинения за сына. Он иногда бывает чересчур грубым. Но ты же не оставишь меня, правда?.. Мне нужна твоя помощь.
— Не уверена, что в такой ситуации это будет правильно, — сухо ответила Маджи. — Мы с вашим сыном явно не поладим, особенно после стычки в кафе. — Улыбка скривила губы девушки при воспоминании о случившемся.
— Ты не виновата. К тому же, честное слово, он не злопамятный! Да и надеюсь, мы нечасто будем видеть Никоса. У него огромная яхта, и он всегда захватывает с собой друзей, одну из своих подруг, если не двух сразу, и, конечно же, семью. — Дороти нахмурилась и загадочно добавила: — Поэтому я и согласилась. В таком окружении нам станет веселее.
У Маджи сжалось сердце. Хорошенькое веселье, особенно для нее, да и матери такой человек разве уделит свое драгоценное внимание?..
— Доктор предупреждал — вам нельзя волноваться. Может, лучше сказать сыну правду? После того как вы упали, вам нужен полный покой, а не постоянные встряски.
В свое время миссис Костаки потребовала от доктора и Маджи держать втайне ее нелепую травму плеча, мотивируя это тем, что не стоит лишний раз доставлять сыну беспокойство. Сама же Маджи считала — сыну как раз следовало бы уделить внимание матери, а не бросать ее одну в Лондоне, ради удовольствия проводя все свое время в Греции или где-то еще.
— Если бы он знал о травме плеча, то наверняка побыл бы с вами. И никакая сиделка вроде меня вам бы не потребовалась!
— Ты не понимаешь, дорогая. Я не могу открыть ему правду. Я наперед знаю, что он скажет, — ты слишком стара и уже не можешь быть одна. А я не намерена оставлять свой лондонский дом и жить с семьей! Мне ненавистна сама мысль об этом. Не хочу терять независимость и быть родным в тягость. Пожалуйста, останься со мной. Главное — ты меня устраиваешь, остальное уладится…