Духов День. Хаоме

Поселение Трикет.

— Не думала, что этот год пролетит так быстро, — с обидой произнесла Мирта.

— Год как год, в чем проблема? — Елья переступила через корягу, приподняв длинный подол и примяв куст папоротника пошатнулась, но удержала равновесие и припустилась следом за подругой.

— Скоро явятся Эти лесные дикари Ийманны, их сородичи Дру-энры и остальные, не хочу учавствовать в этой общей мароналии, — поджав губы Мирта обернулась и взглянула на Елью, — И вот почему «Духов день Хаоме» должны на нашей территории

— И чтобы это изменило, А? — Елья сорвала с куста почти спелые ягоды фаллии и протянула ладонь Мирте, та покачала головой «нет», тогда Елья поднесла ладонь к своим губам и аккуратно подхватила оранжевые ягоды нежным язычком, — Спелые…

— Мы бы никуда не отправлялись, пусть отец злится, но я не хочу учавствовать в этих «обжинках». Хочу ещё годик-два свободной погулять.

— С Юроном? Свободной? — хихикнула Елья.

— И что? Мне с ним спокойно. Юрон не навязчивый и такой красавчик… Когда смотрит на меня, моё сердечко так странно трепещет… и целуется особенно не то, что эти дикари. От одного их взгляда, у меня от страха, зубы сводит, — произнесла Мирта, и пафосно закатила к небу мимолетный взгляд своих нежно-голубых глаз.

Впереди сквозь ольховник показался просвет и девушки вышли из лесу, направляясь в сторону озёра, которое их поманило своей прохладной зеркальной поверхностью. Спускаясь с пригорка Елья обогнала подругу, прямо на ходу развязывая поясок на белоснежном платье.

— Давай здесь, — произнесла она остановившись возле камышей и начала стягивать платье с плеч, оголяя свой стройный стан.

— Угу, давай здесь, — оглядевшись по сторонам Мирта взялась расплетать длинную до пояса русую косу. Она также быстро сбросила свой длинный наряд и побежала следом за подругой в воду. День выдался как и предыдущие жарким, не смотря на первую неделю лета. Чистая озерная вода окутывала и обдавала юные молодые тела холодком, смывая дневной зной и смолистый аромат их кожи.

В этот год, празднование «Духов день» по Великому календарю мира Хаоме, выпало проводить на территории поселения Трикет. На который съезжается не только лесной народ, но и молодые мужчины других поселений

Территория народа Трикет была второй по величине, после сектора Ийманн и богаче по разнообразию. Её кедровники и вековые ельники, а также многочисленные заросли высоченных кустарников, пьянили своей нетронутой первозданностью. Не проходимая стена вековых деревьев и дикие изгороди из можжевельников, скрывали это поселение от посторонних глаз. Своё жильё трикеты как и ийманны предпочитали скрывать в лесной чаще, в отличие от жителей секторов Дру-энр и Керейд.

Ийманны издревле расселялись в непроходимых зарослях лиственных лесов, защищая свою территорию глубокими оврагами. Из покон веков они были отличными охотниками и до неприличия гордились этим.

Дру-энры и Керейды занимали территории с мелколесьем и в основном равнины, невысокие заросшие пригорки и холмы. Предпочтение отдавали размещать своё человеческое жильё у рек, на равнинах с сочной травой и даже не боясь заболоченных местечек.

Жители мира Хаоме чем-то сродни древним кельтам (друидам), схожи по их культуре и традициям. Их жизнь протекает в параллельном нашему мире и только в период празднества «Духов день» пространство наших миров соприкасается на полных пять суток. До настоящего времени эти границы были нерушимы и жители Хаоме никогда не касались цивилизации и нашего современного мира.

Накупавшись вдоволь, дочь главы старейшин Кеда — Мирта и дочь целительницы Галы, Елья, сушили волосы предоставив это ласковому ветерку, после чего набросив свои одеяния они отправились обратно в поселение.

— Если отец заставит меня ещё и прислуживать на пиру, скажусь больной. Нужно у тебя что-нибудь из трав в тереме присмотреть.

— Мирта не смей. Мне ещё за прошлый раз матушка лица не кажет, хмурая и время от времени ворчит. Не нужно было над Уймой так потешаться. Без меня в этот раз, прошу, — Елья остановилась и с наигранной обидой обернулась к подруге, — Подумаешь, ну прислужишь, ну потанцуешь с одним, другим ийманном и с Юроном оставшиеся вечера проводи. Вряд ли отец тебя заметит, занят будет с такими же как сам.

— Легко тебе говорить Елья, ты ещё не на выданье. Твои родители тебя пока не тревожат, а мои почему-то здесь достойных для меня не видят, — запыхавшись произнесла Мирта и поднялась на пригорок и увидев знакомую протоптанную дорожку, выдохнула.

— Мирта! Елья! — послышался мужской голос в пролеске.

— Юрон? Он, что тебя по запаху находит? — шепнула Елья и засмеявшись помахала рукой высокому симпатичному блондину, — Мы здесь!

Поравнявшись с ними, Юрон с укоризной произнёс:

— Почему одни и так далеко? Наступают духовы дни и всякое может случиться.

— Да ладно тебе Юрон, что может произойти? Глушь кругом и зверьё не страшнее зайцев, — произнесла Мирта с милой улыбкой и чмокнула наклонившегося к ней парня в щеку, которую тот предусмотрительно подставил и приобнял её за талию одной рукой.

— Год на год не приходится, а вдруг? Следующий раз зовите с собой, буду рад посторожить ваши одеяния и одним глазком вас…

— Да хоть двумя, — рассмеялась Мирта.

Елья из-под челки глянула на парочку и вздохнула подумав о «вольности» подруги. А Мирта весело улыбаясь и поглядывая время от времени на своего парня начала что-то мурлыкать себе под нос, крепко держась за его руку. Елья приподняв подол шагала за ними следом глядя на их фигуры. Юрон был хорошо слажён и на полторы головы выше худенькой как тростинка Мирты. Хрупкая и нежная подруга крутила им как хотела, может это и есть любовь? Размышляла Елья по дороге к дому.

Поселение Ийманн.

Жрец Вахр окликнул Яра и Тиса проходивших неподалёку от кузни:

— Эй дубы! (доброе обращение в этой народности).

— Ну, Вахр? В чем дело? — поинтересовался Яр и взмахнув рукой, забросил тяжелый арбалет себе на плечо, неся в другой руке кожаный колчан со стрелами. Тис только выглянул из-за плеча друга, хмыкнув и прищурив один глаз развернулся в сторону жреца.

— Сегодня вечером старейшина оповестит тех, кто отправится в земли Трикет, на празднование «Духов дня». Пророчу, что в этот год вам без невест не вернуться, раз здесь не присмотрели, — скалился жрец.