Dura lex sed lex. Право на невесту

Ясинская Лика

+*+*+*+*+*+

— И что я могу сказать…, - Неприметный тяжело вздохнул. — Мальчишка понятия не имеет, кто охотится на него и Мари. И куда делась девушка, тоже. Получается, на его помощь можно не рассчитывать.

— А кто он ей вообще? — только что пришедший из города Старший был хмур, но делиться новостями не спешил. — Он же ей не брат и не любовник?

— Что-то вроде названного брата, — Неприметный недовольно поморщился. — Он сирота. Сын одного деятеля из «Ночной гильдии». Если коротко, после смерти отца решил продолжить династию и начал воровать. Ему было восемь лет, как раз с такой комплекцией только по форточкам

и лазить. Залез в дом, где проживала Мари со своей приемной матерью, ну, и попался. Городской страже его не сдали, вместо этого оставили у них жить. Почему, он и сам не понимает. Но с воровством завязал, и последние три года работал подмастерьем в оружейной лавке.

— А чего сбежать пытались? — Старший насторожено посмотрел на дверь в соседнюю комнату, куда временно заперли мальчишку. — Трупа испугались? Ведь, если они криминалом не занимались, то чего бояться-то? Почему стражу не вызвали?

— И в самом деле — испугались убитого, — подтвердил Неприметный вопрос Старшего. — Хотя я их отлично понимаю. Девчонка — дочь казненного за измену, мальчишка — сын одного из тружеников воровского мира. А тут, труп, да еще и императорского гонца. Вот и запаниковали. И еще у них какая-то неразбериха с документами. Как я понял, и у Мари, и этого Итэна нет опекунов. Правда, Мари, вроде как, уже совершеннолетняя, но официально сообщать об этом в мэрию не спешила. А мальчишке вообще прямая дорога в сиротский приют.

— Всё как обычно, про них власти просто-напросто забыли, — криво ухмыльнулся Старший. — А поскольку в криминале они замечены не были и на преступлениях их не ловили, то никому они не были нужны. Мальчишка знает, что родителей Мари оправдали?

— Не знает, и я ему об этом сообщать не спешу, — Неприметный задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Мари тоже не знает, иначе бы они не сорвались с места. Поэтому, задача прежняя — найти Мари. А мальчишка пока побудет у нас. Сдается мне, что его будут искать. Если Мари похитили, чтобы выдать замуж, то будут пытаться с ней договориться. И девушка явно потребует встречу с Итэном. И устроить его дальнейшую жизнь, как минимум. Старший, а у тебя как? Что в городе говорят?

— В городе много чего болтают, — мрачно буркнул Старший. — Про исчезновение Мари и Итэна после пожара в их доме с тремя трупами говорят мало. Кого интересуют новости с окраин? Там каждый день кого-нибудь убивают. Как понимаете, власти сообщать о личности убитых не спешат, поэтому про смерть императорского гонца население пока не знает.

— Скоро и узнают, и заговорят, — недовольно пообещал Неприметный. — Я же говорил, что у горничной с нашего этажа хахаль в городской страже служит? Парень ума недалекого, да и выпить любит. Я его уже третий день местным пивом пою… Хороший стражник, он тут у своей зазнобы вместо патрулирования улиц отсиживается. Так вот, среди городских стражников ввели режим повышенной готовности. И даже отменили выходные и отпуска. Ищут Мари и её похитителей. И Итэна заодно.

— Это они еще про охоту на ринтийцев не знают, — Старший секутор внимательно посмотрел на своего начальника. — Неприметный, начали убивать ликвидаторов. Вчера одного зарезали возле их постоялого двора. И, похоже, на работу наших коллег. А сегодня с утра из арбалета подстрелили еще одного человека Триниона. Причем, в наглую, при выходе из дверей постоялого двора. И это уже не наши!

— Почему думаешь, что первый — секуторы, а второй — чужаки? — Неприметный неуловимо напрягся. — Что-то мне все это все больше и больше не нравится!

— Первому перерезали горло, со спины, — начал излагать свои соображения Старший. — Почерк тот же, как и при убийстве императорского гонца. И рана, не совсем типичная, не ровно по горлу, а от левой ключицы через кадык и вверх. То есть, наискось. А этому удару только у нас учат. И еще, убитый ликвидатор к себе просто так бы никого не подпустил. А вот если ему в лицо ткнули нашу служебную бляху, то пока ликвидатор её рассматривал, второй секутор вполне бы успел нанести удар.

— Все-таки коллеги! — Неприметный от досады стукнул кулаком по столу. — Что-то неладное творится в нашем ведомстве! А почему второй труп не наш?

— Арбалетный залп из окна соседнего с постоялым двором дома, — усмехнулся Старший. — Три стрелка. Это точно не секуторы. Мы вообще арбалеты не очень любим, это раз. А во-вторых, никто бы из наших не стал устраивать стрельбу по стоящему в дверном проеме мужчине. Поскольку в случае промаха, есть очень большая вероятность зацепить постороннего постояльца. А это ненужное внимание к нашей службе. Нет, если бы это были наши, то прирезали бы втихаря в его же номере! И это не люди Хилоша, этим сейчас не до ринтийцев. Так что, похоже, в игру вступил еще кто-то. И этот некто очень дерзкий и очень наглый. Почти, как похитившие Мари.

+*+*+*+*+

— Пап, смотри, что я нашла! — маленькая, чумазая девочка, лет пяти, в залатанном платье протянула лениво развалившемуся на скамейке у добротного домика пожилому мужчине испачканную в грязи сумку. Она в канаве валялась!

— Лучше бы ты там её и оставила, а еще лучше никогда не находила! — в сердцах сплюнул тот на вытоптанную около лавки землю, беря в руки кожаную сумку с оборванным ремнем и тиснением в виде голубя, несущего в клюве свиток. — Тарька, ты была одна, когда её нашла? Кто еще у тебя эту сумку мог видеть?

— Нет, не одна, а что? — девочка с удивлением посмотрела на непонятно на что разозлившегося отца. — Еще Сира, Кирян, Лушка, Крин, — малышка начала перечислять своих уличных друзей. — Но я её первая нашла! Так что это — моё! И друзья так и сказали, что я могу её себе забрать!

— Вот паршивцы! — мужчина еще раз сплюнул на землю. — Они же постарше, знают, чего трогать нельзя! А из взрослых тебя с сумкой кто видел? Быстро вспоминай! Пока я тебе крапивой не всыпал!

— Дядя Тим, тетя Сона, бабушка Каля, — на глазах у девочки стали наворачиваться слезы от проявленной к ней взрослой несправедливости. — И еще много кто. Пап, а что я плохого сделал? Смотри, какая красивая сумка! Если её отмыть, то мы её Ганьке отдадим, в школу ходить.

— Иди домой, умывайся и сиди дома! — рявкнул отец на ничего не понимающую пигалицу. — И чтобы нос за порог не высовывала! Всё поняла? Вы сумку открывали?

— Нет, там замок сложный, — сквозь рыдания пробормотала маленькая девочка, спиной пятясь к спасительной двери дома. — Кирян предлагал сломать, но я не дала! А вдруг там ценное что-то, денюжка, например? И если бы мальчишки сумочку открыли, то они бы у меня денюжку отобрали. А ты мне пирожок купишь.

— Я тебе сейчас розг отвалю! — мужчина заорал на ребенка. — Быстро в дом! И чтобы я тебя не видел до вечера!