Дуракам всегда везет!
Шрифт:
ГЛАВА 1
Если вы ни разу не были в Тарасове, то летом лучше не приезжайте. Потому что летом в Тарасове восемьдесят пять дней из девяноста стоит жара. Жара в Тарасове – это не просто когда жарко на улице… Это страшная жара, когда плавятся мозги, время пребывания на открытом солнце, не грозящее ожогами, ограничено десятью минутами, газированная вода в автоматах горячая, а главное чувство, которое тебя не покидает ни на минуту, – ненависть к древним рептилиям с их стремлением к перемене среды обитания.
Зачем миллионы лет назад они переселились
И это уже не Тарасов, это Каракумы, это Сахара, это Идехан-Мурзук, Эль-Джуф, это Тимбукту какое-то… Короче, это где угодно, но только уже не на Волге. Это на озере Чад…
И в такое время – работать?
Ну уж нет уж… По-моему, это все равно что, разбежавшись посильнее, со всего маху – головой в бетонную стену. А что? Не верите? Попробуйте. Уверяю вас, результат будет в обоих случаях один и тот же – мозги всмятку.
И если у вас есть выбор, то я знаю, что вы выберете… Если, конечно, вы не сумасшедший.
…Теперь угадайте, о чем я думала, когда, отстояв полчаса на шоссе, пока Светка пыталась поймать попутную машину, и за это время сварив свои мозги не только всмятку, но уже и вкрутую, ехала в душный, раскаленный Тарасов с прекрасной волжской турбазы с симпатичными деревянными домиками, в которых всегда, в любую жару, прохладно, потому что стоят они в тени огромных старых-престарых лип и дубов, буквально в нескольких метрах от волжской воды, где веет свежестью.
Вы правы, я думала – не сумасшедшая ли я и вообще – что я делаю?! Но выбора у меня не было. Я не могла даже надеяться хоть на минуту освободиться от бдительного конвоя, состоящего из моей близкой подруги Светки и ее близкой подруги, кажется, Людочки. С которой я до сегодняшнего утра не была знакома. Но это-то как раз вполне естественно для наших со Светкой отношений.
Мы никогда не знакомим своих друзей, ни я – с ней, ни она – со мной.
И то, что она привезла с собой эту Людочку, да еще приехала на автобусе, потому что ее машина накануне сломалась, были настолько для меня убедительными аргументами, что я заранее была согласна со всеми ее предложениями.
А предложение у Светки было, собственно, единственное. Оно же – просьба. И, учитывая характер наших с нею отношений, оно же – требование.
Немедленно покинуть турбазу, следовать с нею в Тарасов и в кратчайшие сроки спасти Людочку. От ужасной смерти от руки злодея-убийцы.
Что с Людочкой случилось и от кого ее нужно спасать, я толком из Светкиного рассказа не поняла, но это не имело особого значения. Теперь мне придется спасать Светкину подругу от кого бы то ни было.
Если я этого не сделаю, то спасать надо будет наши со Светкой отношения.
Едва я увидела ее, спускающуюся по крутой тропе с обрыва к турбазе с какой-то дамочкой, самые дурные предчувствия зашевелились у меня в душе.
Времени было всего семь утра, я возвращалась с рыбалки с двумя прекрасными лещами, на три килограмма каждый, и тут же вспомнила предсказание моих магических костей, с которыми я всегда советуюсь перед тем, как приступить к важному делу. А рыбалка – достаточно важный повод, чтобы серьезно поинтересоваться ее непредсказуемыми
Я никогда не расстаюсь со своими магическими костями – тремя маленькими двенадцатигранными кусочками кости, отполированными прикосновениями сотен ладоней нескольких поколений индонезийских колдунов и профессиональных гадалок. Их подарила мне колдунья с острова Калимантан, с которой мы встретились на международном парапсихологическом симпозиуме в Москве. На гранях одной из них нанесены числа от одного до двенадцати, на другой – от тринадцати до двадцати четырех, и на третьей – от двадцати пяти до тридцати шести. Каждый бросок дает практически неповторимую комбинацию из трех чисел, а каждой комбинации соответствует единственное толкование, прочитать которое можно в древних магических книгах. Я на память не жалуюсь и помню наизусть каждое значение, что позволяет мне эффективно пользоваться костями в любой ситуации.
Кости никогда не обманывают, хотя иной раз понять их предсказание не просто. Главное – точно сформулировать вопрос.
Проснувшись, едва начало светать, я, помнится, буркнула сама себе: «Ну-ка, посмотрим, что меня ожидает?», имея в виду, конечно, – будет ли клев, много ли я наловлю рыбы, ну и прочие дела, понятные и нужные одним только настоящим рыбакам.
А что имели в виду кости, до меня начало доходить только сейчас.
Комбинация, которую мне кости выдали, – 10+31+19 – означала буквально следующее: «Предстоит смена обычного ритма Вашей жизни – возможно, все это произойдет без Вашего согласия».
В четыре утра, спросонья, хоть и с трудом, но можно было расценить это как обещание хорошего улова. Особенно, если учесть, что, как правило, никакого клева не было и «ритм» моих уловов за всю предыдущую неделю – три плотвички и два «сопляка».
Однако, увидев Светку, я поняла, что кости имели в виду вовсе не клев и не удачу на рыбалке, а нечто совсем другое.
Звезды имели в виду Светку.
Вернее, ее подругу Людочку.
Хотя, если уж быть с собой до конца честной, с моей профессией пора бы уже и привыкнуть к резким сменам жизненного ритма и ко всякого рода непредсказуемостям. Потому что я – частный детектив, известная всему Тарасову как Ведьма, своим друзьям – как Таня Иванова или Колдунья, а близким подругам, в число которых Светка, без всякого сомнения, входит, – как Танюшка.
– Отдыхаешь? – без всяких предисловий напала на меня Светка. – Нас там в Тарасове убивают, а ты отдыхаешь? Детективчик ты наш знаменитый!
– Светочка! Я так рада тебя видеть. Не представляешь, как я без тебя скучала. Что ты такое говоришь! Кто вас убивает?
– Вот ты, – она указала на меня пальцем, – и узнаешь – кто. И найдешь их.
Надо сказать, Светка всегда гордилась моей профессией. Никогда, ни разу, ни намеренно, ни случайно, она не участвовала ни в одном из моих расследований, но всегда мои рассказы о них слушала, затаив дыхание. И я порою, признаюсь, распускала перед нею хвост. О чем потом всегда жалела. Особенно в ситуациях, подобных той, в которую мы со Светкой попали к концу дня.