Дурдом на выезде

Вечеринка удалась.

Сначала сдержанно выпили-закусили и потом уже все пошло как по маслу.

Занялся настоящий праздник: гости разбрелись по квартире и раскучковались по группам, спаянным интересами. На балконе о политике спорили и зверски дымили; в прихожей пудрили носики, беспощадно сплетнями наслаждаясь; с дивана лирическую затянули, не жалея чужих ушей; в ванной вяло поругивались, поминая какую-то мать; с кухни и вовсе доносился звон хлестких пощечин — там веселились, не покладая

Именинника не забывали — вспоминали, когда возникала необходимость «повторить-повторить».

И частенько, скажу я вам, «повторяли».

Раскрасневшиеся дамы скупо хвалили друг друга в глаза и щедро критиковали, едва удаляясь от объекта похвал.

Гомон и щебет — оптимистические, темы — традиционные. Обсуждались прически, прокладки, наряды, противозачаточные, ремонт Ивановых, развод Павловых, шел энергичный обмен рецептами кулинарии, отмечались качества стиральных порошков, дезодорантов, духов и кремов для обуви.

В общем, дамам очень весело было — мужчины, правда, слегка скучали, убивая время спиртным. Вечное противоречие: мужьям скучно именно там, где особенно весело женам. Поэтому, как на любой вечеринке дамы блаженствовали — мужья напивались.

Но только не муж Александры — за ним она усердно следила. Глаз не спускала даже тогда, когда Танюшка демонстрировала под столом свои новые трусики. Даже когда Зинка (уж в сотый раз) делилась секретом варки борща, Александра искоса контролировала своего Игорька.

Зинкин борщ Александру достал. Уж как она только его ни варила, каких только трав туда ни бросала, а все не то. Игорек твердит и твердит: «У Зинки вкусней, учись, Ася, у Зинки».

Александра училась, потому что считала себя продвинутой домохозяйкой. Она не из тех тупых жен, которым кроме мексиканских сериалов все безынтересно. Александра любознательна и не ленива. Она регулярно смотрит рекламу и точно знает какой надо жевать Дирол и какое растительное масло не содержит холестерина.

Ей, правда, никто не сказал, что вредных холестеринов не содержат все растительные жиры, но зато она точно знает как привязать к себе мужа.

Откуда, спросите вы.

Александра обожает литературу, постоянно читает… кулинарные книги, журналы для женщин и психологические труды о том, как управлять домашним животным — мужчиной.

И когда в самый разгар вечеринки на пороге возникла ослепительная красотка, Александра не растерялась, зная точно что надо делать. Она бросила Зинку с ее борщом, рысью переместилась к мужу и спешно начала отвлекать его от красотки. И в этом, надо сказать, была настоятельная потребность: все мужчины (даже отчаянно пьяные) приосанились и жадно ели красотку глазами.

Жены тихо сатанели от ревности, зависти и еще потому, что подвернулся им случай вдоволь посатанеть.

Александра не сатанела пока, но боязливо ждала когда и ее Игорек заметит красотку. Что-то ей говорило: муж не станет оригинальничать и поступит согласно звериным инстинктам, как сделали это чужие мужья.

Женские журналы и трактаты психологов Александру давно убедили, что любой нормальный мужчина неисправимый кобель. Нравственный же мужчина — кобель скрытый, не пойманный. Что еще хуже.

Не удивительно, что Александра (на всякий случай) мысленно готовила пространную речь — речь, призванную выполнить сразу пять функций. Расточительно, согласитесь, делая что-то, преследовать всего одну цель.

Первая функция речи была развлекательной — дабы супругу не скучно было возвращаться домой.

Вторая — воспитательная: а не смей смотреть на красоток!

Третья — информационная: пора бы уж знать, что жена лучше всех!!!!

Четвертая — устрашающая: допрыгаешься, голубок, будет тебе развод!

И пятая — эстетическая: мужчина с хорошим вкусом, с первого взгляда понял бы, что красотка урод.

Александра нежно льнула к супругу и невидимо, но вдохновенно творила, задумывая и «оперу», и «балет», и «цирк», и «водное шоу», и много-много такого, чему и названия нет, а зря — ведь ЭТО практикуют в семейном скандале все мудрые женщины.

Александра мудрой себя не считала, но и мелочиться не собиралась: ведь дело касалось семейного счастья. Поэтому готовилась не просто речь, а феерия — сказочное зрелище. Здесь были и сложные пируэты наскоков с угрозами, и рискованные антраша с упреками, и партитура верности…

Александра собиралась исполнить песнь святой любви к кровопийце. Кровопийце рыком протеста оставалось лишь усиливать святость этой любви.

Дальше (уже ближе к дому) начиналось водное шоу: эквилибристические номера полемики на тему «кто из супругов всегда виноват» планировалось проделывать на фоне горючих слез. Александра, жонглируя неопровержимыми аргументами, готовилась загнать мужа в угол их общей квартиры — загонять собиралась под аккомпанемент куплетов в адрес фигуры красотки и низменных вкусов супруга. Там же, в углу, предполагался смертельный трюк примирения, в ходе которого Александра кладет голову в пасть разъяренного (ею же) льва.

Закончиться, так называемая речь, должна была гимнастическим этюдом на супружеском ложе. Здесь умиротворенная женушка страстным бельканто исполнит гимн всепоглощающей любви да заодно и оставит за собой последнее слово.

В общем, речь готовилась тщательно и (как всегда) мысленно удалась, но… не пригодилась.

Игорек…

Игорек!!!!!

Игорек без интереса взглянул на красотку и, зевая, спросил:

— Асенька, тебе здесь весело, рыбка моя?

До прихода красотки (интересно, кто пригласил эту «стерлядь»?) «рыбка», не задумываясь, сказала бы «да!». Ну как же не весело! Александра щедро всем надавала советов, похвастала своим новым платьем и старой карьерой мужа, вставила три удачные шпильки задаваке Танюшке, узнала о разводе Петровых, блеснула новыми анекдотами (специально для вечеринки учила), пококетничала с Ивановым, ввела в ревность его жену…