Дурдом с призраками
Шрифт:
– Вы все сказали, Успенский? – процедил бежевый господин. – Теперь послушайте меня. Я работаю в этом бизнесе не первый год. Я обеспечиваю неукоснительное исполнение договоров. И я не могу допустить, чтобы кто-то вообразил, будто эти договора можно нарушать! Если сегодня кто-то один нарушит договор и ему это сойдет с рук, завтра таких умников найдутся десятки…
– Все, мне надоело слушать эту чушь! – оборвал его антиквар. – Я сказал, что заплачу через неделю! Так и передай своему хозяину! А сейчас проваливай…
– Вы по-прежнему не понимаете, господин Успенский!
– Не понимаю
– Фортинбрас, проводи этого господина! – приказал антиквар.
Дог медленно, с достоинством подошел к бежевому господину, остановился в одном шаге от него и чуть заметно опустил нижнюю губу, обнажив крупные желтоватые клыки.
– Ну-ну! – с плохо скрытой угрозой проговорил господин В. – Кажется, вы думаете, что выиграли этот раунд?
Антиквар не ответил, зато дог негромко зарычал и двинулся вперед. Бежевый господин втянул голову в воротник пальто, как черепаха, и попятился к дверям.
– Передайте привет своему хозяину! – напутствовал его антиквар.
– Непременно! – и дверь магазина закрылась за неприятным посетителем.
– Фортинбрас, домой! – скомандовал антиквар, и вместе с догом ушел в служебную дверь.
Магазин опустел.
Василий Макарович выскользнул из-за ширмы и направился к двери.
Делать в магазине ему теперь больше нечего – разве что починить протекающую батарею. Впрочем, он отнюдь не был уверен, что справится с этой работой, и не чувствовал в себе призвания сантехника.
Зато ему очень хотелось продолжить слежку за подозрительным бежевым господином.
На его глазах этот господин прошел три первые буквы алфавита – от А до В, но впереди у него были еще большие возможности.
Правда, на данном этапе этот господин явно спасовал, отступил перед сильным противником, что плохо вписывалось в его жесткий и опасный облик.
Выбравшись из магазина, дядя Вася быстро перебежал улицу, направляясь туда, где оставил свои «Жигули». Здесь он остановился и огляделся.
Черная «Ауди» стояла метрах в пятидесяти, и господин в бежевом пальто не спешил садиться в свою машину. На глазах Василия Макаровича он достал из кармана мобильный телефон, набрал на нем номер, но не поднес его к уху, а вытянул вперед, в сторону магазина, как направляют на телевизор пульт дистанционного управления.
И тут случилось нечто непонятное.
Как будто он и впрямь включил огромный телевизор: окна антикварного магазина раскололись и лопнули, засыпав осколками тротуар. В следующую долю мгновения из окон вырвалось темно-багровое пламя, и только потом, через бесконечно долгую секунду, раздался оглушительный грохот взрыва.
Дядя Вася присел за своей машиной и зажал уши руками.
– Что же это такое? – пробормотал он, пытаясь осознать происшедшее на его глазах.
Только тут он вспомнил про сверток, который бежевый господин положил в ящик комода.
Значит, это было взрывное устройство, бомба с дистанционным управлением! То-то безжалостный господин так легко отступил и покинул антикварный магазин! Он уже принял решение, подписал приговор, и через минуту сам привел его в исполнение!
Так вот что
Фаза «А» – это первое предупреждение, напоминание о приближающемся сроке, но пока еще без серьезных угроз. Фаза «Б» – это второе предупреждение, оно же последнее. Оно осуществляется уже в жесткой, угрожающей форме. И, наконец, фаза «В» – это последний визит, за которым следует безжалостная расправа…
– Ничего себе знакомые у господина Богуславского! – сказал дядя Вася сам себе. – Опасные люди!
Из всего сегодня услышанного выходило, что Богуславский кому-то задолжал. Причем очень большую сумму. И эти серьезные люди требуют у него возврата долга, для чего и прислали к нему человека-черепаху. Если же он не отдаст деньги в срок, то, как в случае с владельцем ресторана Ставриди, начнется следующая фаза операции. У Ставриди просто отобрали ресторан. У Богуславского же фирму отбирать никто не станет – даже дяде Васе ясно, что такой фирмочке грош цена в базарный день. И сам Богуславский это знает, вот и пытается достать деньги другим путем. Хочет кому-то продать что-то ценное.
Но как это связано с исчезновением горничной? Ох, надобно переговорить с Василисой, что у них там творится…
На следующее утро я поспала подольше, крикнув через дверь Анне Яновне, чтобы она катилась со своим завтраком куда подальше. В городе напьюсь нормального кофе!
Виталию понадобилось заглянуть в автосервис, так что он довез меня до самого города. Я попросила остановить возле первого же приличного кафе и с удовольствием съела предложенный фирменный завтрак – апельсиновый сок, сырники с вареньем, булочку с марципаном и большую чашку кофе со сливками. Пропадай, моя фигура!
После завтрака жизнь показалась вполне сносной, и я направилась в магазин игрушек.
Дверной колокольчик звякнул. Я вошла в магазин игрушек «Джумбо».
Чего только здесь не было!
Куклы самых разных размеров – от крошечных розовых пупсов до нарядных барышень чуть ли не в человеческий рост, в кружевных платьях и соломенных шляпках.
Машинки и машины – гоночные, грузовые, пожарные, полицейские, санитарные, с разными строительными приспособлениями и даже один инкассаторский броневик.
Железные дороги со всеми возможными приложениями – станционными домиками, стрелками, водокачками, ажурными мостами и туннелями.
Игрушечные собаки, медведи, лошадки и прочие животные, из которых можно было бы составить целый зоопарк…
Неожиданно я почувствовала щемящую грусть.
Никогда мне не приходилось выбирать игрушки для ребенка – когда я была замужем, муж не хотел детей.
Сперва он просил меня немного подождать, чтобы мы, по его словам, привыкли, притерлись друг к другу. Я поверила, я тогда вообще принимала все его утверждения за чистую монету. Потом он очень удачно уходил от ответа, когда я пыталась завести речь о детях. А потом наши отношения так испортились, что о детях не могло быть и речи. Как бы то ни было, а я считаю, что, если у женщины нет детей, ее жизнь не удалась. Но что же делать? Пока у меня на горизонте нет ни одной сколько-нибудь подходящей кандидатуры…