Дурманящий запах мяты Егер Ольга
Шрифт:
Подхватив сумку со снадобьями, я быстро пошла к шалашу советника. Думала, добить, чтоб лекарства не тратить. Я застала его врасплох, сидящим за складным походным столом. Он не сразу понял, кто перед ним, вскочил с места и уставился на меня. Мой взъерошенный вид и покрасневшие от лихорадки бешеные глаза заставили мужчину задуматься: на столько ли он нуждается в помощи знахарки, чтобы быть случайно отравленным? Пока мы таращились друг на друга, в шалаш, споткнувшись, влетела шпионка. Её лицо уже приобрело обычный матовый цвет, но синяки от моих пальцев остались на шее. Встав возле
– Господин советник плохо себя чувствует. Вылечи его!
Я слушала скрестив руки на груди с видом: “Чтоб у тебя язык отсох!”. Она про себя, видимо, подумала: “Чтоб у тебя глаза повылезли”. Так мы и стояли, мысленно занимаясь членовредительством.
Посчитав, что мне уши заложило, шпионка повторила ещё раз, грубее и громче:
– Доставай свои зелья и лечи, ничтожество!
– Ты ещё ногой топни!
– посоветовала я, и она бы топнула. Такое хамское поведение соплеменницы, ниже её по статусу, взбесило до предела. Стиснув зубы, она готовилась броситься на меня, но в перепалку неожиданно вмешался Тай. Он выдвинулся вперёд и, перехватив мой взгляд, мурлыкающим голосом позвал по имени:
– Ори!
При упоминании сокращенного моегоимени, да ещё и устами советника, шпионку ввергло в ступор. Я наблюдала, как у Войки медленно лезут на лоб глаза. Она была готова подавиться собственной желчью. Лишённая дара речи, шпионка таращилась на, казалось бы очарованного ею, мужчину в данный момент протягивающего руки к другой.
– Утреннее купание, мне не пошло на пользу. Ты сможешь помочь?
– ясное дело, ему было так же плохо, как и мне. Только советник не имел права показывать свою слабость.
Я прошла мимо шокированной таким панибратством амазонки, застывшей аки статуя. Тайрелл улыбнулся. И я начала с осмотра: его лицо блестело от пота, глаза горели болезненными огоньками, но казались всё ещё зеркалами трезвого разума, щёки окрасились румянцем. Я положила ладонь ему на лоб, но проверить есть ли жар, не смогла - меня и саму морозило. Попробовала пойти другим путём и прикоснулась к его лбу губами - если его и температурило, то горячими губами горячий лоб я не смогла прочувствовать.
– Войка, - пришлось обратиться к посторонней помощи, чему не были рады ни я, ни случайный помощник.
– Поцелуй его!
На меня уставились сразу двое. Растерянная шпионка приблизилась к губам не менее удивлённого советника, искоса глядящего на меня, и явно посылающего разгневанный вопрос: “Ты совсем рехнулась?”
– Да не в губы!
– опомнилась я.
– В лоб целуй! Мне нужно узнать есть ли жар!
Войка фыркнула, Тай облегчённо вздохнул.
– Кажется, горячий, - промямлила она.
– Так и думала. Неси ведро горячей воды!
– скомандовала я, роясь в сумке в поисках маленькой глиняной баночки.
Слушаться меня, естественно, никто не горел желанием, и шпионка изобразила: “Знаешь, куда ты можешь засунуть свой приказ?”. Я бросила взгляд на Тая, мгновенно среагировавшего:
– Войка, исполните просьбу!
– сладко улыбнулся он, я только покачала головой - похоже, с женщинами он всегда обращался слишком обходительно, за что они его и боготворили, поддаваясь чарам красивой улыбки, исполняя все, что ни попросит мужчина, и даже, если дамам сие совершенно не по душе. На примере Войки я убедилась, что власть его над нами во истину велика. Правда, на меня его чары не действовали, потому что у меня неправильное устройство организма. Так все говорят!
Сестра скрылась с глаз долой.
– Снимай рубаху!
– воскликнула я, не обращая внимания на странное слащавое выражение застывшее на физиономии советника.
– Тебе ещё и уши лечить надо?
Хмыкнув, он всё же послушался, скинув одежду на подушки, служившие ему походным ложем. Но как он это сделал! Медленно и красиво, будто я не лечить его собиралась, а чем-то другим заниматься. Вот же гад!
Надо сказать, что фигура у него привлекательная. Почти безволосая грудь, крепкий торс. Я даже подумала, что если бы меня постигло сумасшествие, и я согласилась на последнее испытание, то выбрала бы его для любовных игрищ.
– Предупреждаю, сейчас будет холодно, - злорадно пообещала я, встав за его спиной, и медленно размазала по широкой спине серую жижу. Он не поморщился, даже не шелохнулся, а потом мне вообще показалось, что он спит стоя. Его голова была опущена на грудь, за спадающей чёлкой, и выбившимися из хвоста локонами, я никак не могла рассмотреть лицо. Встав перед ним, я поймала внимательный взгляд на себе: он смотрел на меня. А меня тянуло к нему прикоснуться, но глупые желания с лёгкостью подавлялись противным внутренним голосом: “А вы здесь совсем одни! А знаешь, к чему это может привести?..” Я нахмурилась.
Тай схватил меня за кисть руки, сделав шаг в мою сторону. Я смотрела на него с замиранием сердца, боясь пошевелиться. Воцарилась смущающая тишина. Он ничего не говорил. В моей же голове впервые гулял ветер по просторам выжженных колкостей, которых раньше здесь копилась тьма-тьмущая.
За спиной раздались шаги, хлюпы. Не стоило даже оборачиваться, чтобы понять чей нож-взгляд, торчит в моей спине. Принесло Войку… в смысле, она принесла воду. Шпионка злобно глядела на нашу немую сцену, а подлый Тай не двигался, даже не посмотрев в её сторону. Я совершенно не понимала, что происходит, но губы зачесались, сделать гадость на зло шпионке и поцеловать так опекаемого ею советника. В этот момент он как раз сделал ещё один шаг вперёд, по-прежнему удерживая меня. Я струсила скорее, чем успела что-либо сделать.
– Спасибо! Оставьте нас!
– не поворачиваясь к шпионке, произнёс Тай.
Так и не скажешь, что больной. Приказы отдаёт как вполне здоровый!
Объятая жуткой ненавистью сестра выскочила из шатра, помышляя о мести. Так что этой ночью меня ожидали все краски издевательств, может быть даже настоящий холодный клинок всаженный под рёбра… Ну, а если её фантазия всё же развита, в чём я лично сомневаюсь, то она придумает какое-нибудь изощрённое возмездие, вроде выдёргивания волос из моей головы меленькими пучками, отравы в киселе, и обязательно - выколупывание глаз соперницы тупым предметом.