Дурная компания
Шрифт:
– Я так боюсь, что когда пойдут дожди, овраг может размыть, и наш дом упадет. Я уже несколько ночей не могу спать!
– Она сложила худые руки на груди и неожиданно пошатнулась и потеряла равновесие. Я поддержал ее за локоть.
– Спасибо, дорогой.
– Старушка облокотилась о стену.
– Правда прекрасный цветочек?
– и она с любовью посмотрела на горшок с каким-то растением, стоящий на резном столике в стиле "Ампир".
– Я очень расстраиваюсь, когда этот цветочек отодвигают с середины столика. Кто-то все время его сдвигает. Вы не видели, кто?
– Нет, нет, не видел.
– Мне так нравится здесь наверху.
– Старушке явно хотелось поговорить.
– Здесь совершенно нет муравьев и пчел и этих противных, безобразных
Неожиданно отворилась еще одна дверь и в коридор выглянула еще одна старушка с кудрявыми седыми локонами. Она была маленькая, сухонькая, с бегающими живыми глазками и, видимо, немного помоложе моей собеседницы.
– Дорогая моя, - вскричала она.
– А я слышу, что вы с кем-то разговариваете.
– Ах, ах, молодой человек, очень приятно, очень очень приятно. Вы из шестой квартиры, видите, как я угадала. Вы знаете, в ней все время сменяются жильцы, вот уже двадцать пять лет мы с Марией за этим наблюдаем. Перед вами здесь жила такая распутная девушка, фу!
– кудрявый старенький ангел начал строить гримасы.
– Нам было очень интересно за ней наблюдать, к ней все время приходили какие-то мужчины. Мы все обратились к управляющему с просьбой ее выселить. Ну, я надеюсь, вы не будете приводить сюда девушек?
– и она с интересом заглянула мне в лицо.
– Нет, нет, что вы, я женат, у меня скоро приедет жена.
– Я не знал куда деться
– Ох, такой молодой и уже женаты. У вас акцент, вы из Европы? А я сегодня пойду на седьмой этаж на вечеринку, - и она кокетливо улыбнулась.
– Миссис Грин сегодня исполняется сто десять лет! Это для нас всех большой праздник. Хоршо, что вы сюда вселились. Вы знаете, в этой квартире очень многие жильцы умерли, такое странное место. Как только кто-нибудь вселяется, так вскоре приезжает скорая помощь, и его увозят и вскоре вселяется новый жилец. Ужасно интересно!
Мне стало не по себе.
– Извините, у меня срочные дела, - сказал я и захлопнул за собой дверь. Теперь я видел эту квартиру в совсем другом свете. Мне стало жутко -тени многочисленных умерших жильцов, казалось, населяют пустое пространство салона и спален. "Чертовщина какая-то!" - подумал я и тряхнул головой. Встречаться с любопытными старушками мне больше не хотелось, и я осторожно приоткрыл дверь в коридор и убедился, что престарелые одуванчики разошлись по своим комнатам.
"Что это, какой-то дом престарелых?" - думал я, выходя из лифта. К моему ужасу, в холле стояла еще одна живая мумия, судя по виду ей было все сто двадцать.
– Где мои деньги?
– с гневом стонала она.
– Я имею право знать, где мои деньги!
– Мумия пыталась взмахнуть тростью и ударить мужчину лет пятидесяти с брезгливым и неприветливым лицом. Тот ловко уворачивался.
– Успокойтесь, госпожа Уилкер, - говорил он.
– Вы забыли о том, что деньги были уплачены почти что пять лет назад. Уже пять лет прошло, в этом году вы ничего еще не платили!
– Жулики, - кричала старуха.
– Верните мне деньги! Я все помню как вчера.
– Ирэн, - обратился мужчина к строгого вида даме, сидевшей за перегородкой.
– Может быть, вы сможете объяснить ей, что к чему. Мистер… - он поглядел на меня.
– Я менеджер этого здания, Ник. Нам необходимо поговорить.
– На лице у него вдруг появилось какое-то брезгливое выражение.
Мы прошли в его комнату.
– Насколько я понимаю, - начал Ник, - вы сняли квартиру на десятом этаже. К сожалению, ваш хозяин нарушает порядок, установленный в этом здании. Вы, наверное, уже обратили внимание на то, что дом этот не совсем обычный…
– Да, - осторожно ответил я.
– Мой долг и обязанность ознакомить вас с правилами внутреннего распорядка. Прошу иметь в виду, что правила эти необходимо строжайшим образом соблюдать. В противном случае мы будем вынуждены рассмотреть ваше поведение на собрании домового комитета. Вы понимаете?
– Он с какой-то брезгливой гримасой посмотрел на меня.
– Да, конечно, не волнуйтесь, мы не создадим вам никаких неудобств.
– Я чувствовал себя не в своей тарелке.
– Наш дом, - Ник многозначительно посмотрел на меня, - является объединением владельцев кондоминиумов и управляется двенадцатью комитетами жильцов, избираемых тайным голосованием на ежегодном общем собрании членов дома.
– Он поморщился и достал толстую пачку бумаг.
– Комитеты самоуправления состоят из комитета по безопасности здания, комитета по хозяйственным вопросам, комитета по управлению двориком, комитета по гаражу, комитета по социальным вопросам, комитета по финансовым вопросам … -голос его поднимался и опускался, а пухлый палец следовал по листам бумаги.
– Прошу вас срочно ознакомиться с распорядком и расписаться. Вами займется комитет по социальному приему новых жильцов. Вообще-то у нас принято не принимать никого в дом до знакомства с ним ведущих членов комитетов и обсуждения кандидатуры на общем собрании комитетов. Но ваш хозяин грубо игнорирует наши правила. Что поделать, мы не можем лишить его частной собственности и надеемся, что вы поймете всю ответственность сложившейся ситуации.
– Ник поджал губы и внимательно смотрел на меня.
– Учтите, -продолжил он.
– Жильцы нашего дома люди в основном пожилые, поэтому вы не имеете права шуметь. Хочу отметить, что шуметь запрещается не только вечером, но и во время тихого часа. вы не имеете права никого приводить в дом без тщательной проверки его личности и записи в книгу посетителей. Особо обратите внимание на …- и он назвал какой-то незнакомый мне термин, напоминающий по своему произношению "Манай".- Вот наши правила по уходу за манаем.
– Он достал из шкафа толстенное руководство и торжественно вручил его мне.
– Прошу вас привести ко мне вашу жену и ребенка в первый же день их приезда, так как я обязан их проинструктировать.
– Ник снова брезгливо сморщился, словно в ожидании предстоящего инструктажа.
Я с трудом дотащил до лифта гору бумаг, которую мне предстояло изучать. За время моего разговора с менеджером на стене лифта появилось объявление. Первым пунктом было извещение о смерти жильца с пятого этажа и выражение соболезнований его жене. Вторым пунктом было поздравление миссис Грин с седьмого этажа по поводу ее стадесятилетия. В третьем пункте жильцов дома извещали о моем появлении на десятом этаже и информировали о своевременном проведении со мной инструктажа и проявленном мной понимании традиций дома и правил внутреннего распорядка, которыми так гордятся жильцы.
Я вошел в квартиру и бросил ненавистную пачку бумаг на пол. В руках у меня остался только тоненький циркуляр, заинтриговавший меня частым упоминанием непонятного слова "Манай".
"Манай, - прочел я, - является важным и неотъемлемым архитектурным элементом здания, обеспечивающим его устойчивость, гармоничность и безопасность. По решению домового комитета объединения владельцев Кондоминиумов города Литтл-Три, манай объявляется предметом особой ценности и заботы жильцов. Комитет просит жильцов дома в случае возникновения проблем с манаем немедленно извещать администрацию и полицию города Литтл-Три. Запрещается: красить манай, просверливать дырки в манае, затыкать манай материей, препятствующей выполнению манаем своей важной функции…"
Я с ужасом захлопнул руководство. Самое интересное, что слова этого я так и не нашел ни в одном словаре, а спрашивать у Ника, что это такое, было как-то неудобно…
На улице стемнело. Я подошел к застекленному окну. Внизу открывался вид на вечерний Литтл-Три. Вдалеке мигали красные лампочки маяков на вершинах лысых выжженных гор, над которыми как светлячки сновали десятки самолетов. Поближе к дому шумели деревья, и переливалось море огней. Далеко внизу по улице ходили люди, проезжали автомобили, и бурлила ярко освещенная центральная улица. Она стрелой уходила в темноту и терялась среди далеких огоньков где-то в восточной части города. Я приоткрыл окно, и в комнату ворвался свежий ночной воздух.