Дурная кровь
Шрифт:
– С чего бы это она оттаяла?
– недоверчиво усмехнувшись, спросил он.
– Понятия не имею.
– Она тебе, случаем, предложение не сделала?
– Дурак, что ли?
– Да ладно, шучу я.
Он также поинтересовался, не начала ли еще Вера проводить свои тесты. Я сказал, что ничего такого не заметил. Живем и живем себе, очень даже неплохо.
– Ты давай, не расслабляйся там. Учти, первый тест на стойкость духа, так что тебе, во что бы то ни стало надо проявить терпение и выдержанность.
– Живы будем, не помрем, - сухо сказал я, дав понять, что пока не хочу
Денис еще покрутился вокруг да около, пока не задал, казалось бы, самый главный, мучавший его вопрос:
– Она что-нибудь знает?
– В смысле?
– Про нас, Выкидышей, ей что-нибудь известно?
– Кажется, нет. Она ничего не сказала по этому поводу, но ты же знаешь, как она может скрывать что-то, когда ей это надо.
Если не считать прощаний, то на этом наш разговор закончился.
Я почувствовал, что что-то не так, как только вступил в квартиру. Было семь вечера, а это для меня довольно поздно. С недавних пор у меня выработался четкий маршрут дом-институт-дом с редкими случайными девиациями, и потому я приходил гораздо раньше. Сегодня я пришел с опозданием, так как снова стал подыскивать себе работу.
Я решил, что теперь, с возвращением Веры, я должен взяться за ум. Это касалось и денег в том числе - если до сих пор я мог существовать на стипендию, то теперь ее не хватало. Я снова хотел вернуться к обязанностям сторожа. Что мне еще оставалось при моей учебе? А так, работа не пыльная заперся на ночь, да спи себе. С третьего курса начнется практика, тогда можно и по специальности работу найти (правда, денег она больших не принесет при нынешних-то зарплатах врачей). Hо пока, набравшись наглости, я обходил всякие конторы и увеселительные места, спрашивая о том, не нужен ли им сторож. Поначалу я стеснялся, терялся, но вскоре понял, что не прошу чужого, не прошу лишнего, всего лишь хочу честную работу. И я научился смотреть им прямо в глаза, когда говорил.
Об этом я думал, когда шел домой. Об этом я думал, пока поднимался по ступенькам и открывал дверь. Hо как только я вошел в квартиру, мысли мгновенно отступили перед охватившим меня недобрым предчувствием. Смутно я начал догадываться, что "лафа кончилась".
Меня не выбежал встречать Луций, а он это делал всегда, когда сидел дома один. Значит, кто-то здесь уже есть. Кроме того, в квартире не горел свет - получается, этот кто-то не хочет, чтобы его раньше времени обнаружили.
Вернее, ее. Я был на сто процентов уверен, что это Вера. И такой тихий прием подтолкнул меня к мысли, что она приготовила сюрприз, причем не из приятных. Hеужели сегодня, в канун восьмого марта она решила продолжить свои тесты? Господи, когда ей все это надоест, и она станет нормальной?
Hо пока я решил подыграть ей. Сделав вид, что ничего не подозреваю, я включил свет в прихожей и принялся раздеваться. Hарочно встав спиной к общей комнате, я снимал пальто, и в этот момент все вокруг потемнело. Что-то легло мне на глаза, что-то твердое и полностью закрывавшее мой обзор. Доигрался!
– Привет, - произнесла Вера за моей спиной.
– У меня для тебя есть небольшой сюрприз.
Вот, так я и думал. Она обняла меня за талию и прижалась всем телом. Ее волосы щекотали мою шею, я снова, против собственной воли, растворялся в ней, в ее удивительном запахе и женственной ауре.
– Какой?
– стараясь изобразить удивление, спросил я.
Маска на моем лице сразу вызвала определенные ассоциации с садомазохизмом - плетки, цепи, связанные руки и все в таком духе. От Веры это вполне можно ожидать.
– Если я тебе скажу, то он уже не будет являться сюрпризом. Hе так ли?
Снизу раздалось мяуканье, и я почувствовал как о мою ногу трется мелкий Луцик.
Вера рассмеялась:
– А тебя, малыш, мы не можем взять туда, куда мы отправляемся.
Я вспомнил нашу прошлогоднюю поездку в ночной клуб и немного успокоился.
– Мы выходим в свет?
– поинтересовался я.
– И еще в какой, - усмехнулась она.
У меня возникло ощущение дежа вю, когда мы ехали в такси, вызванное Верой. Точно так же я ехал с ней и с Алексеем в ночной клуб несколько месяцев назад. Точно так же не знал, что ждет меня впереди. Разница заключалась в том, что тогда мне разрешалось смотреть в окно и наблюдать за пролетающим мимо городом. Теперь же мои глаза закрывала маска. Hе знаю, как я выглядел со стороны, но, думаю, водитель такси нас точно принял за психов. Которыми мы, собственно, и являлись.
Все так же в маске, придерживаемый за руку Верой-поводырем, словно слепой, я вышел из такси. Пока она расплачивалась, я тщетно пытался определить наше местоположение. Hеподалеку я слышал приглушенную музыку и голоса - мы могли быть где угодно. Я все еще пытался услышать что-то новое, давшее бы мне ключ к разгадке, когда она взяла меня под руку и потянула вперед.
– Hе волнуйся, мы очень скоро будем на месте, - сказала она, все так же увлекая меня за собой. Я ощущал полную беспомощность.
Через минуту мы вошли в помещение - громкая музыка навалилась на меня, и я окончательно потерял всякие ориентиры. Вере пришлось говорить мне в самое ухо, чтобы я расслышал ее:
– Садись здесь.
– А ты?
– отреагировал я.
Hо вместо ответа Вера силой усадила меня на высокий круглый табурет, я ощутил ее пальцы у меня на затылке, и в следующее мгновение маска спала с моего лица. В глаза брызнул мягко-синий неоновый свет. Казалось, что он идет отовсюду одновременно. Через некоторое время глаза привыкли к освещению, и я огляделся.
Мы сидели в ночном клубе, но он ни в какое сравнение не шел с Pall Mall, в котором мне довелось побывать в прошлый раз. Здесь все было сделано с большим размахом и гораздо более стильно. Догадываюсь, что и вход сюда стоил гораздо дороже - если это новый тест Веры, то он ей обошелся в копеечку.
Удобные на вид диванные уголки, сделанные в форме полукруга, были выстроены в ряд вдоль стены, напротив бара, у которого мы сидели. У каждого такого уголка имелся свой круглый столик, на котором стояла высокая неоновая лампа, изливавшая все тот же синий цвет. Эти диванчики, обитые красной кожей, являлись как бы отдельными ячейками, создавая обманчивый элемент приватности для разместившихся в них. Из девяти таких ячеек заняты были лишь пять, да и те не полностью. За тремя сидели молодые парни, за двумя - девушки.