Дурная кровь

Пьянкова Карина Сергеевна

Я все больше и больше понимала, что псы действительно не люди. Для Кройца все вампиры по умолчанию являлись врагами. Все. До единого. Поэтому что бы ни делал Гранд-мастер, Крис все равно испытывал к старейшему вампиру Нового Света только страх и ненависть. И ничего больше.

– Крис, успокойся, он ведь не причинит нам вреда, – попыталась я успокоить спутника, но в ответ получила только раздраженный рык, напугавший таксиста.

Я увидела, как испуганно темнокожий пожилой мужчина посмотрел в зеркало заднего вида.

Наверное, ожидал, что вместо двух подростков на заднем сидении окажется дикий зверь.

– Даже если он действительно рядом с нами, что в этом такого? – продолжала я. – Не забудь, он все равно свободно ходит по «Розе». Думаю, что ходил. И ничего дурного не происходило.

– А если произойдет?
– задал мне вопрос Кройц. – Если однажды ему надоест быть добреньким? В конце концов, ему есть за что мстить. Не забывай, как он попал в Новый свет. Ты бы могла простить несколько дней в гробу, в темноте, когда все тело ломает от ужасного, нечеловеческого голода?

Гранд-мастер ненавидел темноту... И закрытые пространства... И одиночество... Пережитый много лет назад ужас до сих пор притаился у него внутри, как змея, готовая ужалить. Но увиденные мною воспоминания ясно говорили, что в душе у вампира не осталось ненависти к брату, обрекшему его на такие муки.

– Я бы, наверное, не смогла. Но он простил, - тихо откликнулась я, прижимаясь к стеклу. Мимо неспешно проплывали огни ночного города. Новый Орлеан ночью казался мне куда более бодрым, чем днем.

Пес тяжело вздохнул.

– А ведь ты самый добрый, пожалуй, человек, которого я знаю. Если ты говоришь, что не смогла бы простить за такое, то как мог простить Гранд-мастер?

Я смотрела, как запотевает от моего дыхания окно, и мучительно пыталась подобрать подходящий ответ, который бы устроил Кройца, заставил его поверить.

– Быть может, он добрей меня? – в конце концов задумчиво произнесла я, чувствуя, как тяжелым грузом опускается на плечи усталость. – Не стоит рассказывать дяде о нападении. Он станет переживать.

Волновать Рене Арно в очередной раз не хотелось. Думаю, я и так неплохо расшатала ему нервы со всеми теми неприятностями, в которые постоянно попадаю. Да и родственник так и не оправился после смерти младшего брата.

– Все равно один из твоих бешеных кузенов обо всем узнает...

Прозвучало безнадежно.

– Можно попросить Реми не говорить ничего отцу...

Если только близнецы согласятся. В чем я очень сильно сомневалась. Как и сам Кройц. И Реми, и Анри на дядю Рене просто молились. Можно было бы, конечно, попытаться какое-то время не показываться на глаза мальчишкам. Но тогда могут что-то заподозрить.

– Мальчишки обожают Месье. Они не будут ничего от него скрывать. Так что готовься к очередному домашнему аресту в «Белой розе».

Очередной домашний арест. Ну и ладно. Словно этим меня можно напугать, особенно теперь, когда стало ясно: шансов стать девушкой Вампа у меня нет вообще.

Когда мы с Кройцем вернулись в «Белую розу», мальчишки уже спали. Точнее, заперлись в комнате и опять во что-то рубились, я в этом ни капли не сомневалась. Все-таки выходные... О том, чем на самом деле занимаются ночами близнецы, знали, кажется, все, от бабушки до дяди Рене. Не в курсе оставалась только тетя Лотта, которая искренне считала, что ее маленькие ангелочки ложатся в кроватки в десять вечера и не открывают глаз до самого утра.

Никто не спешил разочаровывать Шарлотту Арно в этом заблуждении.

Сегодня я только порадовалась тому, что близнецы настолько сильно увлечены компьютерными играми.

Дядя вышел нас встречать в холл, убедился, что подопечная вернулась назад целой и невредимой, и удалился, пожелав нам доброй ночи. Дядя казался слишком уставшим...

– Спать?
– спросил меня Кройц, когда мы поднимались по лестнице.

Ложиться в постель я еще не хотела, хотя и чувствовала себя разбитой.

– Я зайду к тете Жаннет. Со мной?

При упоминании будущего регента Ковена, пес поморщился, будто у него разом все клыки заболели.

– Нет уж, к твоей тетке я соваться не собираюсь. Поболтаешь с ней без меня.

Огромных сил стоило не рассмеяться. Видимо, тете Жаннет удалось произвести на Кройца поистине неизгладимое впечатление.

– Ладно, ты тогда ложись. А я у тети, если вдруг понадоблюсь.

Хотя кому я на самом деле могу понадобиться?

Пес принципиально довел меня до дверей кабинета тети Жаннет, убедился, что я вошла внутрь, и только тогда ушел.

Тетя Жаннет, как всегда, писала. Рядом стояла большая кружка с чаем и тарелка с парой тостов. Кофе Жаннет Дюпон не терпела и не признавала.

Тонкие пальцы писательницы выбивала торопливую дробь на клавиатуре. Глаза женщины азартно сверкали, словно бы это именно с ней сейчас что-то происходило, а никак не с ее героями. Тетя Жаннет даже не сразу заметила меня.

– А, Тесса? Ну как ты? Все в порядке? – с долей волнения, пусть и небольшой, спросила она, оторвавшись от монитора.

Я, подозрительно сощурившись, смотрела на нее. Вопрос показался мне странным. Очень странным. Моя тетя явно была в курсе случившегося в клубе. Или, по крайней мере, понимала, что я могла быть по некой причине не в порядке.

– Тетя, а почему вы спрашиваете? – спросила я, подойдя вплотную к женщине.

Писательница взяла в руки кружку и взглянула мне прямо в глаза. В этот момент она как никогда походила на Чеширского кота.