Дурная примета
Шрифт:
– Ты сделал тест? – ровно интересуется она, а я не выдерживаю.
Вскидываю на нее взгляд, готовясь дать отпор, если услышу хоть одно оскорбление в адрес Оли.
Но Ольга Сергеевна в мою сторону даже не смотрит, приподняв брови, ждет ответ Майкла.
– Да, мама, я же…
– Зря потратил деньги, – обрубает резко, - девочка наша.
Мне кажется, мы с ним выдыхаем одновременно. Прижавшись губами к головке Оле, встречаемся с ним глазами. Он улыбается.
– Здравствуй, Яна, я тебя помню.
–
Черт. Что за бред я несу?..
– Поболтаем? – спрашивает, сложив губы в подобие улыбки, и, подойдя, обнимает одной рукой за плечи.
Мое тело тут же деревенеет. Я не помню, когда в последний раз ко мне вот так кто-то прикасался. Даже, когда мама умерла или когда Антон оставлял на моей коже синяки, свекровь в утешение хлопала меня по плечу.
– Майкл, а ты сходи в магазин… за тортом…
– Ян… - обращается он ко мне, спрашивая моего позволения оставить нас наедине.
Все мы понимаем, что торт, всего лишь предлог. И я решаю, пусть это случится сегодня. Если она хочет, значит все равно разговор рано или поздно состоится.
Лучше сейчас, чем мучиться в ожидании.
– Иди, - киваю Майклу.
Усаживаю Олю на полу в гостиной, а сама опускаюсь в кресло, стоящее напротив дивана, на котором, закинув ногу на ногу, уже сидит Ольга Сергеевна.
Я не видела ее больше трех лет, но, по-моему, сейчас она выглядит даже моложе, чем тогда. Как старшая сестра Майкла, но никак не его мама. Белые волосы распущены по плечам, а на лице ни единой морщинки. Полные губы, скорее всего, подкачаны, но очень аккуратно, совсем не портят общей картины. Скорее наоборот, придают образу обманчивой невинности и свежести.
– Рассказывай… - выводит из раздумий ее голос.
– Рассказывать?.. – мгновенно теряюсь, - что именно?
– Все, Яночка, - улыбаясь, склонят голову набок, - почему не сказала сыну о беременности?
С преувеличенным интересом наблюдаю, как Оля ставит кубики друг на друга, одновременно судорожно придумывая достойный ответ.
Она же не думает, что я буду говорит с ней о подобном?!
– Наверное, на то были причины?.. – подсказывает она.
– Были… - нехотя соглашаюсь.
– Он тебя обидел?
Я никогда никому этого не рассказывала. Ни одна живая душа не знает, что и как было между нами тогда. Я похоронила эти воспоминания в самом дальнем уголке сознания и никогда, ни при каких условиях не воскрешала их.
И вот сейчас, всего парой вопросов эта женщина вскрыла наболевшее.
– Он попросил, чтобы я позвонила, если будут последствия, обещал дать денег на аборт.
– Ну, козлина! – хмыкает она.
– Нет! Он не такой, - вырывается у меня, - это я виновата.
– Даже так? – выразительно вскинув брови, взглядом требует пояснений, - ты
– Нет, конечно, - боже, как это сложно.
Вытаскивать из себя то, что заперто на тридцать замков. Не только вспоминать, но и озвучивать его маме!
ЕГО МАМЕ!
– Ян… - я вскидываю на нее глаза и с удивлением понимаю, что хочу… хочу рассказать.
Три года эта тема была под запретом. Я не обсуждала ее ни с одним человеком. Более того, я даже не пыталась ее анализировать. Мне казалось, проще забыть, адаптироваться в новых условиях, учиться жить с тем, что есть, а не копаться в хламе никому не нужных сожалений.
– У нас не было отношений, - прочистив горло, проговариваю я, - мы были вместе только один раз.
– Дай угадаю, он был пьян в кашу…
Видимо, мой бегающий взгляд, не оставляет место сомнениям, потому что, демонстративно, поджав губы, Ольга Сергеевна пересаживается ближе, обволакивая меня ароматом цитруса с нотками жасмина.
– Послушай, девочка, старую мудрую женщину - в деле, касающемся двоих, виноваты всегда оба. А то, что он был пьян, его не оправдывает, скорее, наоборот.
Как завороженная, смотрю в ее сверкающие голубые глаза и чувствую, как кровь разгоняется по венам. Я ведь обижалась на Майкла, очень сильно, не за ту ночь, а за то, что он наговорил мне перед отъездом в Штаты. И, возможно, именно эта обида стала причиной того, что я скрыла от него беременность.
Но, в том, что забеременела, я всегда винила только себя.
Прокручивая в голове эту мысль, не замечаю, как Оля, подойдя ко мне, тянет пупса.
– Это твой? – с восторгом в голосе спрашивает ее Ольга Сергеевна, - какой славный!
Дочка настороженно осматривает женщину и замечает на ее груди бусы из перламутровых плоских дисков.
– Нравятся? – указывает на них пальцем, - хочешь потрогать?
Бросив на меня быстрый взгляд, закусив нижнюю губку, возвращает его к вожделенному украшению.
– Пойдешь к бабушке?.. – тихо спрашивает мама Майкла, осторожно тянет к Оле руки, и та соглашается, вмиг продается за блестящие кругляшки, - вся в меня… удавится за понравившуюся цацку…
Снимает с шеи бусы и надевает их на дочку.
– Ой… зря вы дали ей, вдруг порвет…
– Другие купим… - проговаривает женщина с улыбкой и смотрит мне в глаза, - я буду ее баловать.
– Не стоит…
– Посмотри, какая красотка получилась! Блондинка с глазами цвета кофе! Конечно, она будет нашей принцессой!
– Спасибо, - бормочу смущенно, краснея от распирающей гордости.
Моя дочка ей понравилась!
В прихожей хлопает дверь и вскоре в дверном проеме появляется Майкл с тортом в руках.
– Все нормально?.. – с опаской глядя на нас, спрашивает он.