Дурная Слава
Шрифт:
Бен оставил обочину и пополз к машине, закрываясь ее корпусом. Открыв заднюю дверь, не вставая, откинул заднее сиденье и позвал Артема.
Когда из темноты показалась испуганная головка сына, он едва не умер от счастья.
Он вытащил его, словно пушинку, и руки его дрожали не от напряжения, а от нетерпения. Он готов был нести его на руках хоть до Москвы.
— Отпусти! Ты чего, па? — Артем завозился в руках и ужом выскользнул.
Па — так он называл его еще до болезни. Они успели скрыться в лесу, когда
— Это я от неожиданности, па.
— Я знаю. А как…Веничка?
— Кто? — не понял Артем. — Идем домой, па. Мы соскучились по тебе с мамой.
Бен спрятал глаза:
— Я позже приду, сын. Потом.
Он дал ему денег на билет, спросив, не забоится ли он идти до Пестравки, где была пересадочная станция. Все-таки пять километров.
— Какая ерунда, па! — крикнул Артем и засмеялся. — Я мигом! Так мы тебя ждем?
Бен, поддакивая, указал сыну направление на шоссе, а когда тот, насвистывая, скрылся, сзади раздались шаги, ломающие стелющиеся по земле поверхностные корни и сухостой. Бен сказал, не оборачиваясь:
— Я готов сделать то, что вы скажете.
Звонок в антитеррористическое управление ФСБ поступил от пограничников порта Алги. Бич, он же Красный, он же еще два десятка вымышленных имен и фамилий, пытался прорваться на иностранный сухогруз "Морис Торез", был опознан, в последовавшей перестрелке убил двоих, и с заложниками скрылся в доках.
По тревоге были подняты отряды СОБРА, ОМОНа. Из Москвы вылетели бойцы антитеррористических подразделений «Альфа» и «Вымпел». Руководил операций лично начальник областного УФСБ генерал Крутохвостов. Группой захвата командовал майор Вагнецов.
Док был блокирован намертво. На поверхности стояли бронетранспортеры. Под землей спецотряды, ведомые диггерами, заваривали люки и крышки. Главарю убийц пришел конец. Это знали все.
Бич тоже прекрасно это понимал. Он метался словно раненый зверь, хотя в ходе скоротечного боя не был даже ранен. Пограничники не стали стрелять в ответ, рискуя зацепить невинных людей. Бич ничего не боялся и уложил наповал двоих. Это было так мало, он хотел бы залить кровью весь порт, но сам умирать отказывался категорически.
Среди заложников была одна девушка, когда он хотел, пользуясь затишьем, ее по — быстрому изнасиловать, у него ничего не вышло. Впервые его подвели нервы.
Взъяренный, он поднял оружие, чтобы убить наглую девицу, но был остановлен требовательным окриком.
В доке, заваренном снаружи проклятыми ментами, неведомо откуда взялся Бен. За ним застыла "Кончитта".
— Пошли, я за тобой! — произнес Бен.
— С чего бы это? — оскалился Бич. — С чего ты решил мне помогать? Денег у меня больше нет. Твой сын погиб. Уж, не в ловушку ли ты меня хочешь заманить, мой юный друг?
Его отвлек
— Без глупостей! Я вооружен, у меня есть гранаты! — предупредил Бич. — Я живым не дамся.
— Это ты скажешь им, — Бен указал на открытый люк.
"Кончитта" стояла в осиннике. Светил рассеянный свет, но солнца видно не было.
— Я выбрался! — закричал Бич, неизвестно кому грозя кулаками. — Ну, ты и дурак, Бен. Неужели ты думаешь, я оставлю свидетеля моего спасения?
Неожиданно он увидел двух пожилых людей на опушке.
— А это что за придурки?
— Негоже так оскорблять седых старцев, — прошамкал Касьян.
— Очень редко я соглашаюсь с тобой, но в этот раз, я тобой солидарен, — провозгласил плотник.
— Какие вы смешные, я даже плюну на ваши трупы! — выпалил Бич.
— Забирай его! — махнул рукой плотник. — Только на этот раз не выпускай! Устал, я за ним гоняться!
В руке у Бича появилась граната.
— Дай сюда! — ненавязчиво попросил Касьян, и Бич незамедлительно подчинился.
В глазах его появился немой ужас. Касьян подошел, надел поводок на шею и велел опуститься на колени. Бич, скуля, опустился.
— Пошли, собачка! — ласково сказал Касьян, и Бич затрусил за ним.
Касьян обернувшись, крикнул:
— Шли бы вы. Я сейчас начинаю, этот концерт вам не понравится.
И вот тогда Бич завыл в голос.
Бен, пронзенный догадкой, спросил:
— Вы хотите сказать, что Бич…ваш клиент?
— А ты думаешь, они все с рогами? — усмехнулся плотник. — Отдохнул? Тогда пошли.
Бен, прощаясь, посмотрел на небо, в котором не было солнца. Плотник протянул руку, и Бен вложил в нее свою. Сначала он шел, потом, не поспевая, побежал.
Фигура плотника росла как на дрожжах. Плотник вытягивался, становясь великаном.
Рука Бена в его руке уменьшалась, становилась белой и тонкой.
— Отец, еще долго? — спросил он тонким голоском, задыхаясь от быстрой ходьбы.
— Иди!
Плотник хлопнул его по заднице тяжелой дланью. По глазам полыхнуло ослепительное солнце. Бен по-прежнему находился в лесу. Только сосновом. Напротив стоял мальчик в странной форме, для которой Бен с трудом вспомнил название — пионерская.
Он насколько возможно, оглядел себя. На нем были шортики, белая парадная рубашка с погончиками и пионерский галстук. Ему было 12 лет. Он сдержал рвущийся из горла крик. В мозгу пронеслись многочисленные картины еще не прожитой жизни.
Институт. Женитьба. Жизнь с двойным дном. Неужели все придется прожить и перетерпеть заново? Он застонал.