Дурное поведение
Шрифт:
Я застонала, сняла пиджак, бросила его на спинку стула, оставшись в облегающих черных брюках и серой блузке с длинными рукавами, и схватила распечатанные планы, которые нам было приказано держать на рабочем столе на случай внезапной проверки. К счастью, у меня было «окно» в расписании на время второго урока, так что следующая группа учеников ожидалась лишь через час.
Я миновала коридор и приемную, где заболевшие ученики ожидали медсестру, а нарушители дисциплины – наказания. Ковровая дорожка, расстеленная перед кабинетом директора, скрадывала звук шагов. Я сунула папку под мышку и дважды постучала в дверь мистера Шоу.
– Войдите, – пригласил он.
Сделав глубокий вдох, я повернула ручку и вошла, с легкой улыбкой кивком поприветствовав мистера Шоу, когда тот поднялся из-за стола. Повернувшись, чтобы закрыть дверь, я замерла на месте, обнаружив стоящего в противоположной части кабинета Тайлера Марека. Отведя взгляд, закрыла дверь и с оглушительно бьющимся сердцем снова повернулась к своему начальнику.
Какого черта ему от меня понадобилось?
– Мисс Брэдбери. – Мистер Шоу широким жестом указал на отца Кристиана. – Это Тайлер Марек, отец Кри…
– Да, мы знакомы, – резко перебила я его, прошла вперед и встала за одним из двух стульев, размещенных перед рабочим столом Шоу.
Марек не двигался с места, возвышаясь в углу мрачной тенью, и я понимала, чего от меня ждут. Рукопожатия, приветствия, улыбки… нет, нет и нет. Шоу выглядел смущенным моим поведением, но меня слишком терзали нехорошие предчувствия, чтобы вести себя по-другому. Директор вновь обрел самообладание, прочистил горло и взмахнул рукой.
– Прошу, присаживайтесь, – предложил он, глядя на нас обоих.
Я обогнула стул и села, но отец Кристиана продолжал стоять и не торопился занимать место рядом со мной.
– У мистера Марека есть некоторые опасения относительно Кристиана, – пояснил Шоу, – и его успеваемости по вашему предмету. Не могли бы вы просветить меня относительно того, какие проблемы у вас возникли?
Я моргнула, ощутив, как Марек сделал шаг вперед и оказался за моей спиной. Внезапно мне показалось, что мы втроем поменялись ролями. Шоу стал чьим-то взволнованным родителем, Марек – недовольным учителем, а я – учеником, которого разбирали по косточкам. Да как он смеет обращаться со мной так, словно я не знаю своих должностных обязанностей?!
– Сэр, я… – Я попыталась совладать с гневом, чтобы не сказать то, о чем потом пожалею. – Сэр, я впервые слышу, что у мистера Марека есть какие-то опасения. Я тоже хотела бы знать, что за проблемы возникли.
Мне не удалось скрыть беспокойство в голосе, так что прозвучало сказанное далеко не дружелюбно, но, по крайней мере, не резко. Кристиан действительно испытывал трудности в обучении, но учебный год только начался, и я все еще пыталась наладить с ним отношения. Я отправляла ему домой – один раз даже обычной почтой – приглашения вступить в группы в социальных сетях и копии учебного плана с особо отмеченными важными датами. Может быть, я и не звонила его отцу, но это не значит, что полностью бездействовала.
Шоу поднял голову и послал Мареку извиняющуюся улыбку.
– Мистер Марек, вы оказали неоценимую поддержку этой школе, и мы так благодарны вам за то, что вы доверили нам воспитание вашего сына. Пожалуйста, расскажите нам о своих проблемах и о том, как мы можем помочь.
Я опустила глаза и ждала, чувствуя, как от присутствия Тайлера у меня покалывает спину. Он приблизился, опустился на сиденье рядом со мной, расстегнул пиджак и откинулся на спинку стула с уверенным видом.
– В первый же день занятий, – начал Марек, глядя только на Шоу, – мой сын пришел домой и сообщил, что на уроках мисс Брэдбери обязан пользоваться телефоном. Что ж, я, как и многие другие родители в нашем классе, купил сыну дорогой ноутбук, потому что мы понимаем, какие инструменты использует школа такого уровня. Это вполне разумные требования, – подчеркнул он, и я собралась с духом, догадываясь, к чему все идет.
– Однако, – продолжил Тайлер, – моему сыну всего четырнадцать, и мне не очень хочется приучать его к социальным сетям. Я зашел в одну из часто посещаемых школьниками групп на «Фейсбуке», и мне не очень-то понравились некоторые из их дискуссий. Кристиану необходимо вести три разных аккаунта в социальных сетях, где он общается с людьми, которых я не знаю, – заявил он. – Сейчас меня больше всего беспокоит не только его безопасность и оказываемое другими людьми на него влияние, но и то, как сильно он отвлекается. Он сядет делать домашнюю работу по математике, а его телефон будет разрываться из-за уведомлений о новых сообщениях в группе мисс Брэдбери.
Я прикусила язык в буквальном и переносном смысле, но не потому что его опасения были напрасны, а потому что мы разобрали бы все эти вопросы, если бы с самого начала он проявил интерес. Я прочистила горло и повернулась, чтобы взглянуть на него.
– Мистер Марек…
– Зовите меня Тайлер, – приказал он, и я вспыхнула, заметив в его глазах коварное веселье.
Я покачала головой, раздосадованная тем, что он постоянно напоминает мне о своем имени.
– Мистер Марек, – упрямо повторила я, – в первый же день занятий я отправила вам документ с подробными пояснениями, потому что предвидела подобные опасения.
Его брови изогнулись. Я выставила его невнимательным родителем, и он это понял. Расправив плечи и ощущая на себе пристальный взгляд директора Шоу, я продолжила:
– Я просила родителей подписать документ и прислать мне обратно…
– Мистер Шоу, – раздался позади меня голос, и я умолкла, скрипнув зубами от досады.
– Извините, что прерываю вас, – продолжила женщина, – но у нас в приемной возникла одна проблема, которая требует вашего неотложного присутствия.
Я узнала миссис Винсент, секретаря. Должно быть, она не постучала. Мистер Шоу виновато улыбнулся нам и встал из-за стола.
– Прошу прощения, я оставлю вас на минутку.
Расстроенная, я тихо выдохнула, но, к счастью, никто этого не заметил. Шоу покинул комнату, оставив меня наедине с Мареком.
Чудесно.
Дверь за моей спиной с щелчком захлопнулась, и я никак не могла отрешиться от массивной фигуры Марека. Его напряженный вид и молчание подсказывали, что он раздражен не меньше меня. Я надеялась, что Тайлер не заговорит, но звук работающего в кабинете кондиционера лишь подчеркивал оглушительную тишину. И неизвестно, как бы я отреагировала, если бы Тайлер выдал что-нибудь в мой адрес. Я едва сдерживалась в присутствии директора, что уж говорить о беседе наедине.