Дурочка с маком
Шрифт:
Едва мне удалось сосредоточиться на мыслях о работе, в комнату ввалился Игорь Баталов.
Он маетно посмотрел на Алену, и я поднялся:
– Пойдем, покурим?
Мы вышли на площадку, и он мрачно сказал:
– Не подвела тебя твоя печенка. Подослал я туда своих ребят. У них на воротах объявление висит, о приеме в охрану. Костя сказал, что очень высокие требования к кандидатам. Он поболтался там немного, якобы с целью устроиться на работу. Кстати, любопытная деталь: всех сторожей, дежуривших тогда, уволили. Косте удалось разговориться с уборщицей, она дала ему адрес своего племянника, который работал в ту смену и даже пострадал на пожаре. Он нашел парня,
– А что там с погибшими? Может, следователь чего нарыл?
Игорь почесал переносицу:
– Тут вообще история непонятная. На заводе никто не пропадал, а в цеху два обугленных трупа. Одни головешки остались, температура там была очень высокая. Следователь предполагает, что это могли быть какие-нибудь молдаване или украинцы, рабочие строительной бригады. Но дело в том, что и директор строительной фирмы, и рабочие в один голос твердят: у них тоже никто не пропадал. На заводе пропускная система, посторонних быть не должно. Зарплаты там по нашим меркам приличные, люди за работу держатся, и присутствие чужих людей ночью на территории завода всем непонятно. Костя на всякий случай взял у парня телефон его приятеля, обещал свести с ним.
Я обдумывал сведения, полученные от Игоря, предостерег его:
– Смотри, чтобы до дирекции не дошло, что мы что-то вынюхиваем: Виктор с нас за самодеятельность шкуру снимет.
– Что я, без понятия, что ли? – обиделся Игорь. – Костя представился журналистом местной газеты. Ну, вроде он хочет написать о пожаре, о том, что погибли люди, а никто ответственность не понес.
– Ты еще что-нибудь узнал?
Игорь кивнул:
– Я посмотрел в налоговой реестр акционеров. Любопытная картина вырисовывается: в прошлом году произошло объединение двух фирм: «Омеги» и «Омеги-плюс». Второй фирмой руководил сын бывшего генерального, Андрей Одинцов. При слиянии фирм было произведено перераспределение пакета акций. В новой компании Одинцову-старшему принадлежал самый большой пакет – сорок процентов, его компаньону Ивченко М.А. – двадцать пять процентов, сыну выделили десять процентов, ну и у остальных по мелочам. Я просмотрел изменения, вносимые в реестр акционеров, и выяснил любопытные вещи: в течение года младший Одинцов методично скупал акции, в результате чего его доля возросла до восемнадцати процентов. Затем сообщается о переходе доли Ивченко М.А к его дочери Ивченко М.М. в соответствии с Уставом общества и законодательством о наследовании, а затем появляется вовсе любопытная запись: внесение изменений в связи с переменой фамилии.
– Неужто Ивченко стала Одинцовой?
– Правильно. Так что в мае прошлого года супруги объединили усилия, папу отправили в отставку, и генеральным стал Одинцов Андрей Викторович.
Я задумался.
– Знаешь, я когда-то был довольно хорошо знаком с Виктором Захаровичем, еще через наших с Ильей родителей. Замечательный был мужик, охотник страстный. А вот Андрей мне никогда не нравился. Я никогда не интересовался его личной жизнью, но знаю, что вторым браком он был женат на секретарше отца. Замечательной красоты была девушка, и помню, что очень любила
– Зачем? Ты говоришь, что мужик он хороший, скорее всего, он не захочет обсуждать с нами сыночка и его делишки.
Я выбросил сигарету.
– И все-таки я чувствую, что мне нужно с ним встретиться. У меня нет его телефона, но я помню, где он жил раньше. Вечером и проеду.
Я стоял у кованой ограды. Окна в доме были темными, и на мой звонок никто не откликнулся. К калитке подошел большой светлый с темными пятнами сеттер, печально посмотрел на меня и вздохнул.
Я вспомнил: это была любимый охотничий пес Виктора Захаровича, кажется, Байкал.
Я окликнул его:
– Байкал, где же твой хозяин?
Собака посмотрела на меня, и понуро побрела к дому. По собачьим меркам он был уже немолод, переступал осторожно, и лопатки его при ходьбе выдавались.
Мне стало тревожно.
Неожиданно в переулок свернул большой джип, и из него вышла девушка. Я вспомнил, что ее зовут Женя. В руках она держала какие-то пакеты.
Она вопросительно посмотрела на меня:
– Вы кого-то ищете? – Присмотрелась, и, кажется, узнала меня. – Если не ошибаюсь, Павел? Вот отчество, извините, не помню. Хотя, вы ведь сын Андрея Николаевича? Стало быть, Павел Андреевич.
Я улыбнулся:
– Склоняю голову. Ну и память у вас!
Она пожала плечами:
– Вы забываете, я ведь работала секретарем у Виктора Захаровича, это профессиональное качество. – Она внимательно посмотрела на меня: – И все-таки, что вас привело сюда?
– Я хотел встретиться с Виктором Захаровичем. Это очень важно для меня.
Она вздохнула:
– Виктор Захарович болен, у него проблемы с сердцем. Он уже месяц находится на лечении в госпитале. Волноваться ему совершенно нельзя. О чем вы хотели поговорить?
Я замялся: не слишком прилично расспрашивать женщину о ее бывшем муже.
Женя поняла мою заминку по-своему, она быстро проговорила:
– Ой, извините, ради бога, я даже не пригласила вас в дом. Заходите, я приготовлю ужин. Скоро должен подъехать мой муж.
Она отперла калитку.
– Вы не боитесь собак? Он не тронет.
Я улыбнулся:
– Да что вы! Мы с Байкалом даже побеседовали немного, пока вас не было.
Женя виновато присела перед собакой, погладила ее:
– Он очень скучает по своему хозяину. А у Виктора Захаровича тахикардия, на холодном воздухе ему становится хуже, и врачи ему категорически запрещают сейчас выходить на улицу. Я Байкалу пообещала, что возьму его с собой, и он все ждет.
В доме Женя сняла просторную куртку, и я заметил, что она ждет ребенка.
Я помог ей отнести пакеты в кухню. Она вынула овощи из холодильника, довольно сноровисто начистила картошку, выложила на противень замаринованное мясо.
Я с тоской подумал, что она мне чем-то напоминает Гелю. Видимо, перехватив мой взгляд, она присела напротив меня, участливо спросила:
– Может быть, я чем-то могу помочь?
Решившись, я изложил ей события, в результате которых я попал к воротам дома Виктора Захаровича.
Внимательно выслушав меня, Женя нахмурилась:
– Я не думаю, что Виктор Захарович помог бы вам, Павел. Уже почти год, как он не разговаривает с Андреем. Они ссорились и раньше, у обоих взрывные характеры, но в этот раз все оказалось слишком серьезно. А потом Андрей еще и затеял эту историю с выборами генерального…
– Я нахмурился:
– Подождите, Женя! Я думал, что причиной ссоры и было желание Андрея устранить отца от руководства фирмой.