Душа даркана
Шрифт:
— Нужно что-то придумать и срочно. Боюсь, у нас совсем не осталось времени. Завтра вся эта ватага пожалует к нам под стены.
В кабинет вошла ВАлла с новой порцией закусок и напитков.
— Простите, господин — склонилась она в поклоне — но я услышала, о чем вы говорили. Могу я вам рассказать свою идею?
— Говори — махнул рукой Андрас, не особо веря в ее речи.
— Сделайте внутри большого круга еще один, поменьше и оставьте его на виду. У вас получится два круга — один большой, куда все войдут и малый для поединка.
Дарканы удивленно уставились на пожилую женщину.
— У тебя на редкость
— Спасибо, Валла, можешь идти — отпустил женщину Соррано.
Женщина поклонилась еще раз, скрывая крайнюю степень удивления на лице, и поспешила выйти.
— Времени мало — нужно сделать, как сказала служанка — согласился с ней Ситрикс.
— Хорошо. Идем.
Почти до самого рассвета дарканы создавали еще один круг внутри и напитывали силой начертанные на камнях символы, чтобы создать видимость готового круга для поединка.
Когда все трое вновь собрались в кабинете, то Данталион внимательно вгляделся в лицо Соррано.
— Тебя беспокоит еще что-то?
— Ты проницателен, как всегда — устало улыбнулся Соррано — предки сказали, что я должен выжить и достойно воспитать своих детей.
— Кого?!
— Детей. Они сказали, что у меня будут дети.
— Ты уверен, что правильно понял их?
— Уверен. И хотя мне это кажется нереальным, ведь у нас не рождались дети уже больше трехсот лет, но в глубине своей души, я очень хочу этого.
Ситрикс присвистнул. Он попеременно глядел то на одного, то на другого даркана.
— Получается, если у тебя могут быть дети, то и мы тоже можем?
— Возможно. Если нам удастся пробудить других, то природа придет к нужному балансу, мир оживет, и мы вместе с ним. Но я думаю, тут не все так просто. Нужен кто-то особый для продления рода. Во всяком случае — поживем-увидим.
— Тебе нужно отдохнуть и набраться сил перед боем. Вот возьми — Данталион протянул фиал из красного стекла.
— Это же сок травы жизни! Откуда он у тебя? — Сит даже подпрыгнул на месте.
— От отца достался. Все хранил на всякий случай. Сейчас — именно тот самый случай.
— Это же бесценный эликсир!
— Не ценнее наших жизней, тебе не кажется? — с усмешкой спросил Данталион.
— Мне кажется, или он все больше ведет себя, как подросток?
— Есть такое — рассмеялись мужчины.
— Когда мое сердце остановилось и стало каменным, мне было всего двадцать — обиженно пробурчал Ситрикс — это вам уже за тридцать было.
Андрас взял фиал из рук Эрдана.
— Спасибо, друг — рука Соррано легла на плечо Данталиона.
— Я о себе пекусь, не радуйся раньше времени — ответил с улыбкой Эрдан.
Андрас залпом осушил флакон, кивнул, попрощавшись и вышел из кабинета. Дойти до спальни он не успел — все его внутренности скрутило от дикой боли, по венам словно протекла жидкая лава вперемешку с кислотой. Ноги даркана подкосились, и он рухнул на пол почти у самой двери своей комнаты. Вокруг никого не было и никто сейчас не смог бы ему помочь. Сознание разрывалось от боли, в глазах давно стало темно, лишь странные золотые огоньки плавали перед зрачками. Сколько продлилась эта пытка — он не знал, но когда его взор прояснился, то солнце уже сияло над горизонтом. Даркан еле поднялся на ноги и, пьяной походкой, доплелся до кровати и рухнул в
А ближе к обеду в комнату ворвались Сит и Эрдан, тряся Андраса за плечо и пытаясь разбудить.
— Вставай! Просыпайся, бездна тебя дери! Властитель уже у самых ворот!
— Что с ним вообще такое? — голос Эби пробивался сквозь дрему — он был без сознания и весь горячий, в поту! Мне пришлось в него все силы влить!
— Он выпил сок травы жизни. Видимо, его организм был поврежден очень сильно, раз такая реакция. Но сейчас-то он в полном порядке!
Андрас кое-как приоткрыл глаза. Он просканировал свое тело и изумился — его источник магии внутри сверкал, словно голубой бриллиант. От него отходили абсолютно чистые каналы, переполненные силой, сверкающей и сияющей, переливающейся всеми оттенками радуги.
— Твои глаза… — удивленно смотрела на него жена.
— Что с ними? — хрипло произнес он.
Ситрикс схватил зеркало с туалетного столика и кинул Андрасу.
Из отражения на него смотрела его лицо, но вот глаза действительно полностью изменились. Его серые холодные зрачки превратились в жидкое серебро в котором плавали, переливаясь как в лава-лампе, маленькие цветные молнии — сиреневые, фиолетовые, голубые и белые. Взгляд был таким завораживающим, что все неотрывно смотрели в его глаза.
— Это так красиво — протянула Эби — так и должны выглядеть дарканы в своей истинной форме?
— Наверное… — протянул Данталион — Так! Времени нет! Одевайся!
Все снова забегали с удвоенной силой. Спустя двадцать минут все три даркана и Эби уже стояли на замковой стене, хмуро взирая вниз, где располагался лагерь властителя и старейшин.
Глава 27
После довольно бессонной ночи, когда мне приходилось вливать свою силу в Андраса, чувствовала я себя, мягко говоря, не очень. Но показать сейчас свою слабость я не могла — нельзя его отвлекать от действительно важных дел.
Я смотрела сверху вниз на поляну, которую нещадно затаптывали кони и сотня ног в доспехах, и на сердце становилось еще грустнее и печальнее. Внизу суетились около трехсот различных существ, из которых самих даркан едва ли насчитывалась сотня. Я раньше не думала, что его раса действительно стоит на грани вымирания — количество всех их вместе взятых едва достигало двух сотен. А женщин так вообще единицы. Я чувствовала, что если их не останется никого — то миру придет конец.
От тяжелых раздумий меня отвлек чей-то пристальный тяжелый и полный ненависти взгляд. От него у меня по спине даже ледяные мурашки пробежали. Мужчины, стоящие рядом со мной, внешне выглядели абсолютно спокойно, даже холодно, но я знала, что это лишь маска, за которой клокочет целый вулкан. Но показать сейчас перемены — значит показать свою слабость, которой они не преминут воспользоваться. И я понимала, что я — самое слабое место Андраса.