Душа ночи
Шрифт:
— Я не приглашала…
— Иначе бы я не смог войти. Ты хотела меня и я пришёл, — слабо упираясь ладонями в его грудь, я попыталась оттолкнуть мужчину. — Я и сейчас здесь, потому, что ты меня впустила.
— Кин…
— Да, милая? — прошептал он в мои губы.
— Зачем я тебе?
— Сейчас покажу…
С тайным восторгом я позволила ему толкнуть меня на кровать. Усевшись на самый край, я смотрела, как джинн стянул футболку и спустил джинсы. Переступив через них, он остался обнажённым и невероятно возбуждённым.
— Ты такой…
— Какой же? — мужчина опустился передо мной на колени и благоговейно огладил ноги от ступней до колен.
— Опасный… — прошептала я, пытаясь свести бёдра, — горячий…
— Нравлюсь? — довольно проворчал он, цепляя пальцами резинку трусиков и стягивая её вниз. Приподнявшись, я позволила ему их снять. — Насколько?
Я ухватила его лицо и притянула к себе. Его губы были со вкусом кофе и дыма. Прикусив их, я добилась, что он впустил меня в свой рот и поцеловал в ответ. Жадно, сминая мою уверенность, что я смогу контролировать его. Зарывшись пальцами во всклокоченные волосы на его затылке, я не отпускала его, пока мы оба не стали задыхаться.
— Так сильно? — прохрипел Кин. Мне не удавалось понять, что он имеет в виду. — Нравлюсь так сильно? — уточнил он, и мне пришлось ему улыбнуться.
А разве я могла иначе? Он был прекрасен. Сильные ладони пленили моё тело. Он сминал кожу, лаская мои стиснутые бёдра и разводя их в стороны.
— Ты потрясающая, — заявил он уверенно, придвигаясь вплотную и упираясь членом в моё лоно. — Впустишь меня? — он действительно ждал мой ответ и я судорожно кивнула. — Скажи мне, милая, что мне можно… — он удерживал пальцами ствол у самого основания и скользил головкой по влажным складкам.
— Можно… — простонала я жалобно, — ну, пожалуйста.
— Ты не пожалеешь, — просияв, джинн толкнулся в меня и думать я перестала.
С каждым его движением что-то вспыхивало в самой глубине моего сознания, на груди сладко ныла метка от его ладони. Опрокинув меня на спину, Кинар, с лёгкостью надорвав бюстгальтер, лихорадочно сдавил ноющую грудь. Я вскрикнула от острого удовольствия. Он точно знал, что мне нужно. Склонившись надо мной, мужчина коротко прикусывал шею и бормотал что-то во взмокшую кожу. Я не понимала ни слова. Странные, рычащие звуки запускали во мне огненную волну наслаждения. Вцепившись в сильные плечи, я взмолилась:
— Не останавливайся…
— Скажи мне… — он покинул моё тело.
— Кинар! — вскрикнула, ненавидя его за то, что он посмел сохранять рассудок, когда я горела в безумии удовольствия.
Зарычав, джинн вернулся в меня и за несколько толчков возвратил мне смысл жизни.
Наверно он был самым странным инкубом в мире, но когда я содрагалась в оргазме, этот гад с невыносимой нежностью целовал моё лицо и, выплеснувшись своим удовольствием мне на живот, прижался всем телом, упираясь на локти.
— Как хорошо… — прошептала я, мечтательно и, открыв глаза, увидела его слишком серьёзный взгляд. — Что?
— Ты же не думаешь, что между нами только секс?
— Не только? — глупо переспросила я. Вообще рядом с ним я стала часто задавать глупые вопросы.
— Откуда у тебя эти шрамы?
— От людей.
— Ты была дефектной? — от того, как он легко всё понял, стало и проще и горше.
— Мне нужно в душ.
— Ответь мне, — настаивал джинн, с нежностью целуя меня в висок.
Мне не хотелось раскрывать ему душу, рассказывать о том, что изменило меня. Это было не просто больно, но опасно. Я тряхнула головой и вопреки здравому смыслу выпалила:
— Я и сейчас такая же.
— Тебя поймали?
— Продали, — выдохнула я раздражённо и с неожиданной злостью толкнула его от себя.
Кинар не сопротивлялся и перекатился на бок, отпуская меня. Сев на край кровати, я обхватила живот, явственно вспомнив, как, глумясь, сестры меня били в него, до потери сознанья, как потом незнакомые люди тащили в неизвестность и, затолкав в клетку, научили ненавидеть. Их и всех, кто пытался ограничивать меня после.
— Я не хочу говорить об этом. Ни сейчас, ни потом.
— Мне важно знать о тебе…
— Ты не имеешь на это прав, — бросила я неприязненно и поднялась на ноги.
— Лана, — я обернулась. Джинн едва сдерживал ярость. Стало душно. — У меня есть права. Поверь. Не надо провоцировать меня выяснять, как далеко я могу зайти, и как много ты мне позволишь.
— Не пугай, — я шагнула к нему. — Как только ты зайдешь дальше, чем следует, я тебя возненавижу, и ты узнаешь, наконец, с кем связался. Поверь, тебе не понравится увидеть моё истинное лицо. Давай останемся любовниками, которым просто хорошо в постели. Не лезь мне в душу, джинн.
— И всё-таки ты ведьма, — на смуглой коже проступали огненные знаки. Дышал он тяжело, в глазах плескалось пламя. Он был на пороге трансформации. Стоило испугаться, но мне удалось фыркнуть и развернуться к мужчине спиной.
— Мне нравятся твои ноги в чулках, — он снова попытался меня ошарашить.
— Не слишком привыкай, — парировала я.
— К чулкам?
— К моим ногам, — с этими словами я закрылась в ванной комнате.
Глава 40
Я злилась. Это было привычнее, чем испытывать вожделение или восхищение, наблюдая, как по дому ходит роскошный мужчина. Кинар занимался камином. Мне хотелось ему запретить, но мерзавец игнорировал меня и не отреагировал, когда я его позвала.
— Это мой дом, — твердила я едва слышно, разыскивая коробки со своими вещами.
На кухне нашлись упаковки с посудой, салфетками и полотенцами. Половину из них я не заказывала. Или не помнила этого, что маловероятно. В раковине не было грязной посуды, и я не сразу нашла стакан, чтобы набрать воды. На самом краю шкафчика стояла кружка с изображением огня. Наверняка его кружка. У него есть своя кружка в моём доме. А у меня нет. Это странно. И немного обидно. Я выпила воды прямо из-под крана, наклонившись над раковиной.