Душа ночи
Шрифт:
— Давай поиграем, сладкая. Ты притворишься, что не хочешь, а я — что верю тебе.
— Сволочь, — вырвалось у меня.
— Хочешь? — он упирался жёсткой ширинкой в джинсу, облегающую моё лоно и я всхлипнула, ненавидя его за то, как сильно хочу. Толкнув бёдра вперёд он задел чувствительную точку, заставив меня рвано выдохнуть. — Ведьма… — на мгновение встретившись с моими глазами, он замер, поняв, что сказал лишнее. — Лана…
— Я не позволяла называть меня по имени, — просипела я и швырнула в него обидой, каждой бессонной ночью и унизительными неудовлетворёнными желаниями. Волна силы вырвалась из меня рывком, почти
Мужчина отшатнулся, тряся головой и запнувшись о бордюр, упал на спину. Оказавшись без поддержки жадных рук, я осознала, где мы находимся и разозлилась ещё сильнее. Вокруг был мой город, жители, которые мне доверяли, полагались, видели во мне опору, но были и те, кто ждал моего падения.
— Не смей ко мне прикасаться, сволочь, — обхватив себя за плечи, я отлепилась от стены и, качаясь, пошла прочь. Ноги налились свинцом и я заставляла себя двигаться вперёд. Кем бы не был этот ублюдок, мне нельзя позволять ему травить себя.
— Какого… Стой, ведьма! — выкрикнули позади и я тяжело развернулась, оценивая расстояние до здоровяка бегущего от бара.
На мостовой продолжал лежать Кинар. В тусклом свете витрины отчётливо виделось, как поднимается и опускается его грудь. Если бы я убила его в запале, город уничтожили остальные и никто бы не остановил их ярость. Лысый тем временем опустился рядом с поверженным и склонился к нему, помогая подняться. Отвернувшись, я продолжила свой путь домой. Желудок сдавило болезненным спазмом, напоминая, что сегодня ничего не ела. Опять.
Я почти добралась до дома, когда моего сознания коснулся другой разум. Усевшись на низкий подоконник окна пекарни, я опёрлась на колени, свесив голову. Распустившиеся волосы упали между мной и миром, закрыв от скудного света фонаря. Замерев, я смежила веки и приоткрылась перед гостем. Он остановился на границе, дав мне узнать, оценить его силу и только потом скользнул в разрешённый край.
— Сестра, — голос холодно прозвучал в моём сознании. — Ты нужна мне. Сейчас.
Как я могла отказать? Втащив собственное тело в незапертую дверь пекарни, я грудой свалила его у стола и вышла, оставив массу мышц и костей на холодном бетоне.
Глава 9
— Ты меня в могилу сведёшь, зараза мелкая, — приговаривал Рато, кутая меня в плед.
Сопротивляться я и не думала. Он всучил мне кружку с щербинкой и я узнала свой подарок ему на Зимнее равноденствие. Внутри потеплело ещё до того, как я отхлебнула травяной чай.
— Ты как ушла, через минут десять эти дикие молча рванули наружу. Мы следом, тебя уж нет, а эти то, ещё одного в машину затащили и уехали. Мы решили ты его шарахнула. Не думай, дочка, тебя никто в обиду им не даст. Весь город встанет под ружьё. Мы вчера так проголосовали и пошли к тебе. А тут пожар… — я поперхнулась, а старик, не заметив, продолжил. — Подвал выгорел, первый этаж тоже, квартирку твою залили, но там одни угли. Ты это, не переживай, детка, город скинется и возместит тебе все потери.
— Там нечего возмещать, — успокоила я пекаря, — всё уже в новом доме.
— Это хорошо, — посветлел он.
— Просто перееду сейчас. Заодно потороплю мастеров.
— Ты мне вот что скажи, Милана. Что у тебя с солдатом тем стряслось?
— Не о чем беспокоиться, — уверила я. — Пришлось познакомить с правилами поведения…
— Он что? Приставал к тебе? — старик подскочил, сверкая глазами и раздаваясь в плечах. — Руками голыми порву собаку. Обидел тебя, тварь дымная!
— Рато, тшшшш, — я ухватила старика за узловатые ладони и он медленно вышел из трансформации, став сразу старше. Обняв за шею, я уткнулась лбом в его лоб, наблюдая, как зрачки перестают светиться. — Он не причинил мне боль. Не кипятись. Ничего плохого он не сделал.
— Чего ты его защищаешь? — буркнул он и хитро прищурился. — Слууушай, а ты случаем…
— Хватит, — оборвала я некроманта, — глупости не думай. Позвонить дай в гараж. Пусть подготовят мотоцикл.
— Как ты у меня оказалась-то?
— Сильно ударила солдата и…
— Убить не побоялась?
— Да он стойкий, гад. Такого не просто вырубить.
— Значит, уже встречались, — заключил старик и осклабился. — Тебе мужик нужен, чтобы под стать был. Смотри, может этого не зря прибить не можешь.
— Телефон дай, — зашипела я кошкой, что не произвело на пекаря впечатления. Он видел страсти и похлеще злой «почти ведьмы».
Конечно, я слукавила, сказав, что в пожаре нечего не потеряно. Забравшись на подоконник, я спрыгнула на испачканный в саже пол и осмотрелась. Стойкое ощущение, что огонь был не случайным переросло в уверенность: только управляющий стихией мог направить её так искусно, опаляя всё, что принадлежало лично мне и огибая казённое. Книги кулинарных рецептов с цветными закладками, несколько фотографий в деревянных рамках, флешки, ниткой бус обёрнутые вокруг бюста Эйнштейна, лаптастый цветок в горшке и маска для сна с вышитыми глазами, кружка с глупой надписью подаренная Рато… всё превратилось в прах. Не уголь, а именно прах. Зато старая мебель осталась почти нетронутой. Кроме кровати. На её месте перекрытия выгорели полностью, открыв вид на нижний этаж. Спрыгнув через отверстие вниз, я обошла стеллажи, отмечая, что уничтожены те документы, к которым я прикасалась, то есть почти все. Рабочий стол напоминал место падения крохотного астероида. Задумчиво собрав пальцами пепел с уцелевшего края, я растёрла его и сдавленно вскрикнула, обжегшись. Вытерев его о клочок бумаги, я смогла увидеть, что кожа вздулась волдырями. Бумага вспыхнула и сгорела буквально на глазах.
— Дорогое удовольствие, — пробормотала я потрясённо.
Неприятным открытием был хищный огонь. Он искал и уничтожал только определённую цель. В моём случае он сожрал всё, на чём остались мои следы и даже сейчас, не остыв окончательно, оставался активным. Кто же мог настолько меня ненавидеть, чтобы потратить маленькое состояние? Кто так отчаянно желает моей смерти? Кто был уверен, что я буду в доме? Другой вопрос заморозил внутренности: кто мог быть уверен, что я не смогу оказать сопротивления стихии? Любой, кто видел, как я уходила от бара, едва держась на ногах или… тот, кто призвал меня на помощь.
Пьяно качнувшись, я привалилась к полке, боясь упасть и оказаться в смертоносном пепле. Если бы я не одолжила у Рато бахилы, чтобы не оставлять следов, то уже корчилась бы на полу.
— Найду и порву на тряпки, — пообещала я в тишине и медленно побрела к выходу, морщась, когда крохотные пылинки попадали на открытые участки кожи. Отгонять их я не спешила. Остановившись в дверном проёме, я оглянулась и хлопнула в ладоши, едва слышно шепнув. — Вернись домой великий голод, покойся с миром старый друг.