Душа по обмену
Шрифт:
— Вы не видели Никея? — спросила я с робкой надеждой. Вдруг она искала меня, чтобы передать от него весточку?
— Нет, — дэйра нахмурилась. — Леста, я не понимаю, что происходит, но вижу, что дело идёт к беде. К сожалению, сейчас не время и не место для таких разговоров, а этот упрямый мальчишка ничего не объяснил, когда увольнялся. Настоял только, чтобы я кое-что сделала, если он сегодня задержится.
— Что? — Значит, Никей всё-таки предвидел такое развитие событий.
— Протяни руки, — целительница достала что-то из висящей на плече сумки и склонилась над моими ладонями.
Я не сразу поняла, что
— Что… со мной? Я стала видеть всё по-другому.
— Я сняла браслеты полностью. Заменила на похожие, но не блокирующие, а скрывающие магический фон, — со вздохом объяснила заведующая. — Правда, не уверена, что поступаю правильно. Сейчас, когда твой дар раскрылся полностью, он будет для тебя лучшей защитой, и в то же время ты можешь причинить вред другим людям, сама того не желая.
— Спасибо, дэйра Найрис! Обещаю, я буду очень осторожна! — горячо заверила я женщину, с трудом удержавшись от желания её обнять, и мы вернулись в холл, где толпились пары в ожидании приглашения в бальный зал.
Вот только народу здесь, как мне показалось, стало гораздо больше, чем было. Причём многих я видела впервые.
— Откуда здесь столько людей? Было ведь меньше. Как они тут помещаются? — удивилась я, растерянно оглядываясь по сторонам.
Целительница проследила за моим взглядом и, покачав головой, тихо сказала:
— Нет, Леста. Людей здесь не прибавилось. Просто ты теперь, похоже, видишь и живых, и мёртвых…
Эта новость, мягко говоря, шокировала. А как их теперь различать?! Я ведь Мириэлу тогда за живого человека приняла. Но присмотревшись, поняла, что отличия есть и немалые. Часть образов, которые я сейчас видела, казались более тусклыми, плоскими и двигались странно, словно плыли по воздуху. Они располагались не беспорядочно, а группировались возле живых людей. Рядом с кем-то их было больше, с кем-то — меньше. Это были скорее фантомы, чем неупокоенные души вроде племянницы Зиэлды.
Я читала, что они надолго остаются в поле человека, который не может отпустить своих мертвецов из-за чувства вины, тоски, отчаяния. Фантомы были рядом с каждым, находящимся в зале, кроме… Доргана. Значит, он ни о ком не тоскует и ни в чьей смерти себя не винит. Да человек ли он вообще?! Впрочем, рядом с собой я тоже никого не заметила, а вот за спиной у дэйры Найрис стояла пожилая женщина — мама, наверное.
— Леста, не смотри на них. Кроме тебя души умерших никто не видит. Дорган что-нибудь заподозрит, — предостерегла целительница. — Будь осторожнее.
Легко сказать! Взгляд так и тянулся в сторону необычных полупризрачных фигур. С трудом заставив себя смотреть исключительно на живых, я от души поблагодарила заведующую за помощь и вернулась к Мартиону. А через минуту всех пригласили в бальный зал…
Глава 49
В бальном зале звучала приятная музыка, и всё вокруг — занавеси, цветы, украшения, даже магические осветители — было цвета иргаля. От такого обилия розового я невольно поморщилась. Спасибо, платья нас не обязали надеть в тон убранству. Их черёд настанет завтра — в день брачных обрядов, потому что все свадебные одежды по традиции также имеют цвет иргаля.
Вообще
Я тщательно разглядывала ядовито-розовое убранство зала и, украшающие стены, искусственные цветы иргаля, стараясь не смотреть на фантомы умерших, которых, казалось, стало больше. Дорган не должен заметить изменения в моём поведении. К счастью, людей в зале было так много, что затеряться в этой толпе не составило труда. О Никее я пока запретила себе думать. Иначе сдерживаться будет ещё сложнее.
А потом прибыл король, и церемония началась. Мне стоило большого труда не прожигать его неприязненным взглядом, а изображать восхищение и почтение, как остальные. Прячась за спинами адептов, я украдкой разглядывала убийцу мамы и, хотя в моём сне он был гораздо моложе, узнавала каждую чёрточку. Фантомы умерших возле него тоже имелись, но ни мамы, ни отца Блордрака среди них не было. То есть виноватым в их смерти он себя точно не чувствовал!
Из-за волнения я толком не осознавала происходящее. Виски налились тяжестью, которая вскоре сменилась ноющей головной болью. Церемония прошла как в тумане. Потерявшись в ощущениях, я словно выпала из реальности и очнулась только, когда Мартион дважды позвал по имени.
— Ты в порядке? Выглядишь не очень, — спросил он, глядя на меня с лёгкой тревогой. — Может, не стоило полностью ограничения снимать?
— Всё нормально. Просто немного непривычно. Эм… уже всё закончилось?
— Да, дипломы вручили. Сейчас начнутся танцы. Идём, дед тебя ищет. Хочет представить королю.
Ох, как же мне не хотелось, чтобы этот момент наступил! Но Дорган уже уверенно шёл нам навстречу, ловко лавируя между парами, и стало ясно — отвертеться не получится. Пришлось приложить массу усилий, чтобы ничем не выдать переполняющих меня чувств, когда мы с монархом оказались лицом к лицу. Я старалась избегать его взгляда и отвечала односложно, опасаясь ненароком сболтнуть лишнего, но что-то пошло не так. Стоило моему взгляду зацепиться за чёрный перстень с серебряным рисунком на его пальце, как голова буквально взорвалась от новой вспышки боли.
Я извинилась и, сославшись на плохое самочувствие, попросила Мартиона снова отвести меня к целительнице. Наверное, это был полный провал, но я уже почти не контролировала происходящее — в голове яркими страшными картинками замелькали кадры из прошлого. Забытого прошлого. Кажется, я начала вспоминать…
Поняв, что со мной творится что-то неладное, Мартион завёл в ближайшую пустую аудиторию, сказал, что целительницу приведёт сам и исчез, велев сидеть тихо и никуда не высовываться. Я и не собиралась. Голова болела. Мысли путались, воспоминания всплывали сплошным потоком, и сдерживать эмоции больше не получалось. В памяти оживали голоса, лица, цвета, звуки тринадцатилетней давности. Я снова была четырёхлетней девочкой и заново переживала каждую минуту той давней трагедии. В памяти всплывали всё новые и новые подробности.