Душа темнее ночи
Шрифт:
Третьяк имеет легальный бизнес, уважаемый в городе человек. Конечно, его прошлое ни для кого не секрет, но мало ли у кого какие скелеты в шкафах… И ничего, что скелетами Третьяка можно выложить целое футбольное поле. Теперь он солидный предприниматель, в друзьях у него такие люди, что мне и постоять с ними рядом не дадут. И на этого-то столпа общества я качу телегу?! Да кто я такая? Баба-охранница, странный персонаж. Бабам полагается дома сидеть, щи варить, детишек воспитывать, а не бегать по крышам с пистолетом… Да и
Соска тоже в обиду не дадут. Ну не может врач баловаться такими делишками, если у него нет прихвата наверху…
А у Дудникова вообще депутатская неприкосновенность.
В общем, ощущение такое, будто я скачу в атаку с шашкой в руке и на коне, вот только противники мои на танках…
– Понимаешь, Сергей, мне пока нечем их прижать. Я должна собрать доказательства вины – ну, хотя бы в смерти Авдюшкина. Это единственный доказуемый эпизод во всем этом деле…
– Ну-ну, – усмехнулся Коваль. – Узнаю прежнюю Охотникову. Бодался теленок с дубом…
– А что ты предлагаешь? – разозлилась я. – Подложить бомбу в тачку продажного депутата? Найти фальшивые доказательства вины Третьяка? Подбросить ему в дом ствол, на котором десять трупов, а перед этим самой же эти трупы и организовать? Да, я могу…
– Не злись, подруга, – вздохнул Сергей. – Отлично тебя понимаю и сочувствую. Но объясни, что ты хочешь делать? Пока ты собираешь доказательства вины этих упырей, они тебя попросту прикончат. Церемониться не станут, я тебя уверяю…
Следовало признать, что Коваль прав.
– Мне нужно остаться в живых до тех пор, пока я не смогу прижать этих ублюдков, – честно ответила я. – Как только они сядут, я буду в безопасности, и все закончится. Думаю, достаточно убрать всего двоих – Третьяка и доктора. Депутат слишком дорожит своей шкурой и своим положением, чтобы решиться на что-то серьезное. Думаю, он у них фигура декоративная – как садовый гномик…
Коваль хрюкнул.
– А вот Третьяк действительно опасен. Помоги мне собрать доказательства его вины. Твои ребятки могут свободно разгуливать по городу в отличие от меня.
– Сделаю, что смогу, – кивнул Сергей.
– И еще… можешь раздобыть мне ствол?
Коваль загадочно улыбнулся, достал с заднего сиденья сумку и вытащил из нее мой собственный «вальтер» в потертой кобуре.
– Откуда?! – вскинулась я.
– Мне твоя тетушка передала. После твоей, так сказать, смерти… «Пусть, – говорит, – у вас побудет. А то влезут в дом какие-нибудь грабители, и что тогда? Утащат Женечкино оружие. Разве я смогу его защитить? А так, если Женя вернется, у вас он будет в целости и сохранности. Ну а если нет…» И сама в слезы.
– Ладно, спасибо, что сохранил, – поблагодарила я Сергея,
– Хорошо, выделю тебе одну из моих разъездных тачек – из тех, на которых пацаны на задание мотаются, – легко согласился Коваль. – Давай через полчасика кто-нибудь из ребят подгонит тебе ее прямо сюда, лады?
Мы договорились, что будем поддерживать связь. Серега был готов хоть сейчас выделить мне своих гавриков для слежки за интересующими меня объектами, но мне нужно было хорошенько подумать, с чего начинать месть…
На прощание Сергей, вообще-то не склонный к сантиментам, вдруг смущенно улыбнулся и сказал:
– Знаешь, Охотникова… все-таки здорово, что ты жива. Без тебя этот городишко такой скучный…
И ударил по газам. Я поежилась на холодном ветру: ноябрь выдался совершенно зимний в этом году, а куртка у меня тонкая и не рассчитана на такие холода. Вот тебе, Охотникова, еще один стимул побыстрее закончить дела…
Через двадцать пять минут один из сотрудников охранного агентства Коваля подогнал мне напрочь убитую «шестерку». Но я знала, что машинка только с виду неказистая – ходовая часть у нее в полном порядке, и можно не бояться, что тачка заглохнет в решающий момент.
Парень молча кивнул мне и передал ключи. Я села за руль и поехала в хорошо знакомое мне место. Надо было кое-что прояснить, причем немедленно.
Я уже собиралась войти в ресторан «Фергана», как вдруг мой мобильный заерзал в кармане куртки.
Ничего не понимаю… Кто может мне звонить? Кто вообще знает мой номер? С Ковалем я рассталась пять минут назад, Белогуров тоже обещал меня не беспокоить.
Я взглянула на дисплей. Совершенно незнакомый номер. Рискнем?
Я поднесла телефон к уху.
– Женя? Женя, это ты? – бился в трубке задыхающийся женский голос.
– Кто это? – осторожно спросила я.
– Это Ксения! Ну, Ксюха я, Ксюха! Что, уже забыла?
С ума сойти! Мне звонит подруга Кипчака! Вот не думала, что она знает мой номер… Хотя блондинка половину своего досуга проводила за чтением эсэмэсок гражданского мужа.
– Что тебе надо? – довольно холодно поинтересовалась я. Такая вещь, как попытка отравления, знаете ли, не забывается за пару дней…
– Ой, Женя, я звоню сказать тебе… Я была такая дура!
Я едва удержалась от того, чтобы не сообщить Ксении, что ни секунды в этом не сомневалась.
– И чего я Акима к тебе ревновала?!
– Слушай, чего тебе нужно? – не выдержала я. Ветер задувал мне под курточку, а слушать откровения блондинки, внезапно осознавшей свои ошибки, мне и вовсе неинтересно.