Душа вашего ребенка. 40 вопросов родителей о детях
Шрифт:
И все эти страхи мы проецируем на своих детей, ведь за них мы боимся по-настоящему, боимся больше, чем за себя. Поэтому каждый раз, когда вы вольно или невольно продемонстрировали ребенку страх (а это обязательно произойдет, вы же не бездушный робот!), постарайтесь продемонстрировать и преодоление этого страха.
Означает ли сказанное, что мы вообще не должны беспокоиться о безопасности детей: пусть бегают где хотят, прыгают откуда хотят, купаются где угодно, лишь бы не росли в страхе? Безусловно нет! Вопрос только в том, как найти золотую середину между неоправданной беспечностью и паранойей. Мне кажется, граница лежит в области эмоций, ведь страх порождает страх. Если здоровью ребенка
Между принуждением и свободой, или «Ничего я не хочу…»
— Саш, пойдем на каток! — предлагает Наташа.
— Что там делать? — Саша уткнулся носом в монитор. — Я лучше дома посижу.
— Ты в прошлый раз тоже упирался, а потом говорил: «Как хорошо на катке!»
— А теперь не скажу.
— Да ведь ты каждый раз так, — напоминает Наташа, — то «не пойду больше на музыку!», то «как мне все это нравится!».
— На музыку — точно больше не пойду, — надувается Саша.
— Слушай, Борь, ну чего с ним делать? — спрашивает Наташа мужа на кухне. — Силком тащить?
— Тащи, тащи. Расти подкаблучника, — усмехается Борис. — Сегодня «на музыку не пойду», вчера «на карате не пойду», так мне чего — разрешить ему никуда не ходить, чтобы не рос подкаблучником? Так он вообще к стулу прирастет!
...
«Если ребенок заявляет: „Не хочу больше ходить на хореографию!“ — это некий кризис, который нужно преодолеть, настаивая на том, чтобы он ходил, или занятия лучше бросить? Но вопрос не только про кружки или уроки. Мне часто приходится заставлять своего десятилетнего сына делать и что-то приятное: например, походы в гости или на каток тоже не обходятся без уговоров. Такое ощущение, что он вообще ничего не хочет. Что с ним делать?»
Дмитрий Тюттерин, педагог
На самом деле требуются определенные умственные усилия для того, чтобы отвлечься от сидения на диване и представить себя, к примеру, на катке. С возрастом такие усилия даются проще. Это и называется опытом. Ребенок же в первую очередь представляет себе ближайшие действия — отрывание от дивана и занудное одевание. Именно эта картинка стоит у него перед глазами, когда вы предлагаете ему: «Пойдем на каток!» В крайнем случае, он прокручивает немного вперед
Следовательно, прямая обязанность родителей по отношению к ребенку — придавать ему ускорение в тех случаях, когда это необходимо. И тут не надо бояться, что вы подменяете волю ребенка собственной. Взрослый для того и нужен ребенку, чтобы делиться опытом. Другое дело, что здесь, как и вообще во всем, что связано с детьми, есть масса подводных камней. Например, человек боится своими «наездами» вырастить подкаблучника. Надо заметить, что, если он об этом говорит, значит, уже чувствует какую-то напряженность в этом отношении, — это повод быть внимательнее.
Вообще, в стандартной ситуации при должной заботе со стороны родителей ребенок не растет подкаблучником. Тем не менее такие мужчины встречаются сплошь и рядом. Какие же факторы способствуют формированию безвольной, несамостоятельной личности?
Например, мама, мотивируя сына, использует типичные «женские» приемы: «Ты же у меня мужчина!», «Помоги слабой женщине!», «Женщинам нужно уступать!». Ребенок совершенно естественно подчиняется взрослому. В дальнейшем взрослый уже человек, услышав нечто подобное, подсознательно занимает позицию ребенка, которому можно и даже нужно приказывать. Такие личностные деформации особенно характерны для мужчин, выросших в неполных семьях, без отца.
Другой пример. Мама подгоняет и ребенка, и мужа. Да, что и говорить, мужчин частенько приходится поторапливать. Но обращаясь к супругу с теми же словами и с той же интонацией, что и к сыну, она демонстрирует и внедряет в сознание ребенка модель такой семьи, где только один взрослый — женщина. А мужчины должны ей безоговорочно подчиняться. Часто мамы сами понимают это и даже заявляют: «У меня два ребенка — постарше и помладше!»
Подгонять мужчин (кстати, равно как и женщин!) периодически можно и нужно, вот только использовать при этом следует совершенно иные приемы и методы, нежели те, которыми вы пользуетесь, поторапливая ребенка.
Еще бывают ситуации, что сын уже бреется каждое утро, а мама все звонит и проверяет, позавтракал ли он. Надо вовремя остановиться!
Что же касается всевозможных кружков и связанных с ними детскими «не пойду» и «не хочу», то всегда следует убедиться в том, что вы перебарываете именно лень ребенка, а не ломаете его самого.
Во-первых, надо все время проверять себя — зачем вам нужно, чтобы ребенок ходил на эти занятия? Чтобы он гармонично развивался или это вы сами в детстве мечтали играть на пианино, а вам его так и не купили? Четких критериев тут нет, но материнское сердце никогда не обманет.
Во-вторых, ребенок может испытывать какие-то страхи или дискомфорт. Если он противится, всегда интересуйтесь причинами, почему он не хочет идти в тот или иной кружок? Что останавливает его от похода на каток? Либо ребенок сможет сформулировать свои проблемы, либо поймет вместе с вами, что они надуманны. В любом случае, это поможет ему лучше разбираться в себе.
В-третьих, ребенок может своей наигранной радостью по поводу какого-то мероприятия просто стремиться угодить вам. Для этого совершенно необязательно быть тираном, держащим своих детей в страхе. Наоборот, чем теплее и глубже отношения с ребенком, тем с большей готовностью он сообщит вам именно то, что вы хотите от него услышать. Критерием того, что ребенок действительно заинтересовался каким-то делом, должны стать не заверения, а его вовлеченность в процесс, его вопросы, желание рассказывать о происходящем.