Душегуб
Шрифт:
— Так чего же мы стоим? Скорее прикажите своим головорезам, пусть все сделают как надо…
— Э нет! — без всякого почтения покрутил пальцем перед лицом Виктора Сергеевича Зотиков. — Лично я, в этом не участвую! Вы командуете операцией, вот и отдавайте сами этот приказ. Мне под танки лезть, резона нет. В конце концов, не я так бездарно выставил засады, что мирных чичей настрогали…
— Но ведь там, этот майор с ними на связи… А вдруг он откажется передавать такой приказ… А если командир группы не захочет расстреливать пленных? Надо
— Ничего не надо, — устало вздохнул Зотиков. — Спецназ обучен выполнять приказы не рассуждая… Специфика такая…
Так в итоге и получилось, сидевший на связи в специально отведенный для оперативников палатке Поплавский выслушал распоряжение руководителя операции с нескрываемым удивлением, и на секунду Виктору Сергеевичу даже показалось, что вот сейчас майор потребует объяснений. Но оперативник лишь быстро глянул на стоявшего рядом Зотикова и, получив короткий подтверждающий кивок, поднес к губам гарнитуру рации.
— 513-ый, Главному.
— Ответил.
— Морген, ты?
— Нет, это Бал.
— Бал, это Поплавок. Как там ваши гости?
— В порядке, чего с ними будет? Трое трехсотых, остальные в норме. Один из трехсотых скоро в двухсотые перейдет, если доктора не пришлете.
— У вас шесть двухсотых, Бал. Понял? Шесть.
— Не понял, Главный, повторите.
— У вас нет гостей, 513-ый, у вас шесть двухсотых. Как понял?
— Нам что убить их что ли?
— Правильно понял. Машину тоже уничтожить. Выполняй.
— Подожди, Поплавок… Тьфу, Главный, подожди… Сейчас я Моргена позову. Я тебя что-то плохо слышу…
— Давай в темпе!
Моргенштейн только что сменил Бала на дороге и теперь стоял, небрежно кинув автомат на плечо прямо посреди шоссейки следя за неторопливым опасливым приближением проржавевшей «копейки». Машина шла со стороны Курчалоя, значит опасности не представляла, однако береженного бог бережет, и по знаку старшего двое разведчиков вскинули оружие, беря ее на прицел.
— Командыр, что случилось? Зачэм сытвол на меня наставляешь? Что хочешь, э? — из окна резко со скрипом тормозов остановившихся «Жигулей» высунулся начинающий лысеть чеченец средних лет.
— Проверка документов, — лениво глядя на него, процедил Морген. — Всем выйти из машины, предъявить паспорта и другие документы.
— Кому высэм? Адын я тут… Адын… — недоуменно развел руками водитель.
— Вот ты адын и ходы суда, — весьма похоже передразнил корявый русский чеченца Морген. — Очень быстро, пока я не осерчал!
Водитель, суетясь, рылся в бардачке, доставая и роняя на пол какие-то бумажки, наконец, добыл необходимый комплект документов и угодливо улыбаясь, подскочил к разведчику.
— Высе в порядке, командыр! Высе есть и мои документы, и на машин! Высе аформил, высе сделал! Сколько денег отдал! Ва! А там что за машин стоит? Что случилось?
— Где? — Морген, оторвавшись от засаленных бумажек, проследил за взглядом чеченца
Конечно расстрелянный «УАЗик» стоило откатить подальше с дороги, но искореженная, тяжело осевшая на пробитые колеса машина двигалась тяжело, пихать ее в гору не хотелось. Потому ограничились тем, что общими усилиями оттолкали ее на обочину, да там и бросили на виду у проезжающих. Не здорово. Но что уж теперь? Раньше надо было думать.
— А тебе чего? Что такой любопытный?
— Ничего, так просто сыпросыл… Знакомый машин покзался, похожий у нас в селе есть, я и спросыл… Если нэльзя говорыть, то и не надо, — заторопился, заискивающе улыбаясь, чеченец.
Морген, не отвечая, пролистал паспорт. Ну да, все правильно! Прописан этот абрек в Шуани-Беной, не мудрено, что узнал машину, не так уж много, наверное, в селе транспорта. Да и хрен бы с ним, узнал, так узнал…
— В багажнике что везешь?
— Нычего не везу, командыр… Совсэм пустой… Ну запаска там, инструмент…
— Открывай, посмотрим!
— Зачэм нэ вэришь? Нэт, тама нычего… Сматри нэ жалка!
— Вот и открывай шустрей, раз не жалко!
Чеченец скреб по замку ключом, вздрагивающими от волнения пальцами никак не мог попасть в замочную скважину.
— Эй, Морген! — крикнул от коровника, размахивая руками, Бал. — Брось этого урода, тебя Поплавок на связь срочно требует!
Моргенштейн досадливо обернулся в сторону подчиненного, но видя, что тот корчит жутко значительные рожи и отчаянно жестикулирует, проникся.
— Ладно, повезло тебе сегодня, — остановил он неуклюжие попытки чеченца. — Езжай отсюда, пока я добрый…
— Спасиба, командыр, спасиба! — запричитал чеченец.
— Да отцепись ты!
Странное распоряжение, полученное от Поплавского, обсуждали недолго, и все высказанное касалось в основном способа выполнения поставленной задачи, а вовсе не ее необходимости. Зотиков был прав, спецназ рассуждать необучен, он как хороший безотказный инструмент, в руках хозяина, права голоса сам по себе не имеет. Не пистолет ведь убивает, а рука, нажавшая на спусковой крючок. Так вот, спецназ в данном случае был именно пистолетом, потому возможность невыполнения приказа даже ни разу не всплыла в разговоре. Один раз, почти на грани ее позволил себе лишнее удивление Морген.
— Кто же они на самом деле такие, если их решено вот так вот зачистить?
— Я же говорю, разведгруппа Хаттаба, — пожал плечами Бал. — Видимо сведения какие-то чрезвычайно важные имеют. Вот командование и опасается, что боевики их отбить смогут.
— Похоже на то, — обстоятельно согласился, вызванный с поста на совет Погодин.
— Видно не верят, что мы их удержать сможем, рисковать не хотят.
— Надо серьезно обмозговать, как их в расход выводить, командир, — обеспокоенно произнес Бал. — Если это такие рексы, проблемы могут возникнуть. Ты посмотри, как святую невинность из себя изображают, Большой театр отдыхает…