Душехранитель (Книга 1)
Шрифт:
– Я уходил.
– Вот стерва! Каким местом она думает?! И вообще! Она не стоит того, чтобы за нею бегать!
– Но ведь ты поехал с нами из-за нее ...
– тихо и устало отозвался телохранитель.
Ник сел и, обуваясь, усмехнулся:
– Ревнуешь, что ли?
– Нет.
– Какой-то ты странный, Шура! Стойкий оловянный солдатик...
– Гроссман набросил "косуху".
– Помнишь, чем там дело закончилось? Я уже не помню. Я-то понятно, зачем за нею: она мне не чужая, ну, вроде сестры - не то, конечно, что раньше было - вода с огнем, пар во все стороны... А вот ты чего?
– он слегка толкнул Сашу в плечо и засмеялся.
– Времена шпаги и плаща прошли, работу тебе оплатить никто не сможет, а рисковать собой за ее красивые глазки - ты что, с неба свалился?! Она ж никого, кроме себя самой не любит!
Саша многозначительно взглянул на часы. Гроссман стал застегиваться:
– И охота тебе с этой фригидной инфантилкой дело иметь?! Пф! Ты умный мужик, Шура! А ты, часом, не силиконовый?
– Собирайся поскорее, - телохранитель чуть поморщил правый глаз и отвернулся, чтобы выйти из номера, но Николай снова встряхнул его за плечо:
– Ну, съезди мне по морде, если это не так!! Я же оскорбляю твою девушку! Ну!
Тот молча развернулся и сунул ему кулаком аккуратно в скулу. Гроссмана отшвырнуло на добрых полтора метра.
– Я съездил тебе только потому, что ты тянешь время, объяснил Саша Николаю, поднимающемуся с кровати с изумленным взором.
– Через три секунды я уеду один, - и он негромко хлопнул дверью.
Держась за щеку, Николай качнул головой:
– И правда не силиконовый...
*************************************************************************
Игорь повернул ключ в замке и вошел. На табуретке посреди комнаты сидел "доброволец" и чистил пресловутую картошку на очередном номере "Магии в клеточку".
– А где... Рената?
– растерянно спросил Гарик, не желая верить, что утренняя гостья была наваждением.
– Рыжая, что ли? На балкон пошла вместе с длинным с вот такущими зенками. С ними - еще какой-то тип в черном. Длинный выступать на нее начал, а она - огрызаться, и этот, в черном, их обоих увел...
Не вдаваясь в подробности, Гарик помчался на балкон. Первым он увидел этого высокого незнакомца, похожего на капитана Немо из советсткого кинофильма. Саша, заслышав шаги Гарика, заслонил собой сидящую на скамейке Ренату - по-видимому, это у него уже рефлекс. Атмосфера была накалена, и черные глаза "капитана Немо" пылали гневом.
– Незачем тут светиться. Короче, пошли в комнату... За мной это... должны заехать...
– сказав это, Игорь пошел назад.
Немного придержав Ренату, "капитан Немо" глазами указал ему вслед:
– У него что, личный шофер, или как?
Девушка хихикнула и чуть-чуть поморщила точеный носик. Гроссман покачал головой и протянул:
– Шайта-а-ан!
В одной из дверей коридора торчала взлохмаченная голова дяди Гены. Этот алкоголик уже два дня пытался продать Игорю лохматую дворнягу в репейниках. Гарик отказывался, и дядя Гена грозился съесть бедного пса. Может быть, он уже так и сделал: собаки нигде не было видно.
– Гаррик!
– сипло заорал алкаш на все крыло.
– Ну, подкинь пятерку, бля, в натуре!..
– Спать иди...
– Ну, ты чё, в натуре?! Ну, треху!
– он вытянул им вслед руку. На нем была грязнущая, некогда белая майка, и потому все его тюремные татуировки представали перед зрителями в полной красе и великолепии.
– Да пошел ты...
– пробормотал Гарик.
– Бляха-муха! Ну, треху дай, две штуки должен будешь, япона-мама!
– бормоча что-то недоброе в их адрес, алкаш подался назад.
В это мгновение Саша оглянулся и встретился с ним взглядом. Дядя Гена скрылся в своей конуре, а телохранителя как будто передернуло.
"Доброволец", исподтишка разглядывая Ренату, по традиции жарил картошку. С непривычки девчонке явно было плохо от запаха топленого сала, и она стояла, прилепившись к раскрытому окну. Оттащив в сторону парня с измученными глазами и шрамом на щеке, Гарик что-то втирал ему вполголоса за шкафом, а длинный в шутку приставал к рыженькой. Та от дурноты лишь вяло отталкивала его.
– Какая-то чертовщина на даче у этого мужика...
– говорил Игорь Саше, который, сунув руки в карманы брюк и прислонясь к косяку, устало слушал его.
– Я, короче, не знаю, что там за цирк, но... тебя хотят видеть...
– Кто?
– Саша обреченно вздохнул и прикрыл глаза.
Оживленно жестикулируя, Гарик принялся объяснять:
– Пять дней назад я попал туда в первый раз. Ну, захожу - а это дача, мужик этот, дядюшка больного, был партаппаратчиком, так что дачка не хилая... Во всем доме света нет: лампочки взрываются, электропроводка плавится, коротит все время. Даже зажигалкой чиркнул - чуть глазом... эт самое... не поплатился... Только свечи горят, да и то не всякие...
– Подожди секундочку, - Саша поджал губы, вышел из-за шкафа, бросил взгляд на Ренату и вновь вернулся на место.
– Я одного не понял: что ты там делал - на даче у партаппаратчика?
– Ну... типа, беса изгонял...
– Че-е-его?!
– всегда ровный и спокойный, даже апатичный, телохранитель на сей раз был откровенно изумлен: - Кого ты изгонял?!
– Ну, этого... беса!
Саша расхохотался. И настолько непривычно звучал его смех, что Гроссман замолчал, а Рената, забыв о тошноте и боли в зубе, с приоткрытым ртом отвернулась от окна и уставилась в сторону шкафа.
Смех довел телохранителя почти до слез. Пальцами вытирая глаза, он сел на корточки у двери. Несколько утихающих приступов хохота сотрясли его и постепенно сошли на нет.
– Как же мы докатились до жизни такой, товарищ экзорцист? спросил он, когда все запасы эндорфина в его организме исчерпались.
– Да не знаю... Подумал: почему бы нет? Ну, и вляпался... А парень этот, одержимый (кстати, тезка твой, Шурик) всё тебя требует в гости... Хочу, де, видеть Александра - и всё тут. И тебя в точности описывает...