Два дня
Шрифт:
Особенно запомнился рассказ Анатолия Крупова, молодого гения. Он не боялся пронзительного взгляда профессора, наоборот, смотрел прямо и даже с вызовом. Рассказывал он всегда интересно, бывало, даже сам Хрумов заслушивался. Вот и сейчас, Анатолий рассказывал о телепортации, а профессор слушал, всеми силами стараясь показать, что студент ему интереснее не больше, чем пейзаж за окном.
Чтобы было легче, Михаил Владимирович и на самом деле глядел в окно. Вдруг Хрумов вздрогнул,
— Интересный факт, — продолжал как ни в чем не бывало Анатолий, — телепортацию считают самым безопасным способом перемещения, хотя мало кто знает, что есть один забавный побочный эффект.
Михаил Владимирович достал монокль, резко приближающий картинку и разглядывал черноволосую женщину в плаще, спешившей куда-то.
— Анна… — пробормотал Хрумов, разглядывая жену.
— Что, простите? — сказал Анатолий.
— Ничего, продолжайте…
— Конечно, шанс того, что побочный эффект произойдет ничтожно мал, за всю историю телепортацию было зарегистрировано всего два случая. Это были Джордж Грей и Поль Марло…
Анна бежала навстречу человеку, который тоже был в плаще, будто обещали дождь, а не солнце всю неделю. Хрумов до хруста сжал кулаки. Вот он, коварный разлучитель!
Может его нужно прибить, чтобы разорвать петлю времени? Было бы намного лучше!
Приглядевшись, Хрумов с презрением отметил нескладную фигуру, редеющие волосы и смешную физиономию. Плешивый толстяк, да что она в нем нашла…
Михаил Владимирович резко разжал глаза, и монокль свалился на пол. Профессор быстро нагнулся, шаря рукой по полу. За ним удивленно следили студенты; Анатолий, тем временем, всё говорил:
— После телепортации эти господа становились другими. Если у человека были склонности к технике, он мог стать магом, как Марло или наоборот обнаружить в себе тягу к техническим штучкам, как Грей…
Профессору хотелось шикнуть на студента, чтобы перестал бубнить, но это было бы верх неприличия. Отыскав монокль, Хрумов водрузил его на место и вновь выглянул в окно.
— Самое удивительно, — с любопытством глядя на профессора говорил Анатолий; другие студенты так вообще кто откровенно пялился в окно, пытаясь понять, что интересного увидел Михаил Владимирович, а кто особо смекалистый достали шпаргалки и увлеченно списывали, — что и Марло и Грей утверждали, что в результате этого эффекта, как его назвали позже «Марло-Грей», они отправлялись назад, в прошлое. И причем проживали день, который уже был, с новыми… профессор, как бы сказать?
— С новыми увлечениями или способностями, не знаю… — пробормотал Хрумов.
— Хм, с новыми приоритетами в жизни. Я закончил, Михаил Владимирович.
— Хорошо… то есть отлично. Давай зачетку, Крупов.
Сегодня у профессора Академии Михаила Владимировича Хрумова был выходной. Никаких экзаменов, никаких прогулок, никаких беляшей.
Проснувшись поздно днем, он сладко потянулся и обнял жену, лежавшую рядом с ним. За окном всё барабанил дождь, — надо, наконец, заплатить по счетам! — а в комнате тихо бормотал телевизор. Вставать совершенно не хотелось.
Сделав над собой усилие, Михаил Владимирович встал, осторожно пересек комнату, обходя осколки от разбитой чашки, и направился в ванную. Там он умылся, затем на кухне приготовил завтрак — простые бутерброды с сыром, так как готовить ничего кроме них и яичницы не умел, а единственная сковорода в доме покоилась в раковине со следами сгоревшей яичницы.
Пока кипел чайник, Хрумов подобрал два плаща с пола и повесил их в шкаф. Вчера было не до уборки, улыбаясь, вспоминал Михаил Владимирович. Он сегодня же решил обойти жильцов и заставить заплатить их по счетам! Ну на кой черт, скажите на милость, выходить на улицу, где солнечная погода, в дождевом плаще, только из-за того, что льёт только на их улице? Безобразие же!
С гневными мыслями Михаил Владимирович вошел в спальню. Анна уже проснулась и смеющимся взглядом обводила комнату.
— Такой свинарник развел всего за один день! — запричитала она.
— Ага, за один… — пробормотал Михаил Владимирович. — До сих пор не могу поверить, что ты ушла от меня ко мне же самому…
— Что ты сказал?
— Я говорю, почему ты так рано вернулась? Соскучилась за… один день? А говорила, что нам стоит побыть порознь всего неделю.
— Да, соскучилась! — кивнула жена. — Тем более… ты попал в больницу, — последняя фраза влетела в левое ухо. Второе услышало:
— Тем более… ты так храбро отделал сатаниста, что тебя сразу после экзамена нашла милиция и упрятала за решетку!
— Зачем ты мне это рассказываешь, я и сам знаю, — Хрумов положил поднос с бутербродами и кофе на кровать, улегся рядом.
— В больнице… в тюрьме… мне сообщили, что тебе стоит рассказывать всё. Ты можешь кое-чего и не знать, ведь плутал в двух мирах одновременно. Ой, смотри, скоро про тебя говорить будут!
— В название эффекта «Марло-Грея» можно вписать ещё одну фамилию, говорил диктор. — Не далее как вчера, профессор Академии Михаил Владимирович Хрумов…