Два лика Ирэн
Шрифт:
Впрочем, на службы Ирэн ходила, понимая, что это – обязательно. Кроме того, на службах мисса стояла вместе со слугами, а Ирэн сидела между мужем и сквайром, так что тут всё устраивало уже её. В Божьем доме почётного места блуднице не находилось, что Ирэн не могло не радовать.
Беременность Ирэн проходила почти стандартно. Токсикоз не был сильным, но проснувшись, она часа полтора-два даже думать не могла о еде. А потом – ничего… И аппетит появлялся, и тошноты особой не было. По-прежнему мутило только от жирного и острого. Всё остальное она вполне могла есть. Плохо было то, что доступный набор овощей-фруктов был практически минимален. Где-то давным-давно Ирэн читала, что тошнота должна пройти к концу первого триместра.
Оглядывая своё жилище, видя, что именно она успела сделать за прошедший месяц в доме мужа, Ирэн, с одной стороны, гордилась собой. А с другой, понимала, что живёт практически на осадном положении. Впрочем, это её пока не сильно беспокоило.
За последний месяц она успела узнать и выучить и распорядок в замке, и кое-какие привычки местных жителей. Знала, что комнаты прислуга убирает с утра, во время завтрака господ. А вот к обеду все свободные слуги уходят, остаётся на этаже только горничная самой миссы Альты. Дети же, под присмотром няньки, и вовсе живут на другом этаже. В это же время кормят и вояк. Даже лакей лорда Ричарда в это время идёт на кухню – любит послушать, как солдаты болтают.
И сейчас у Ирэн уже было время на равноценный и адекватный ход. Зря мисса думает, что уже победила.
Тогда, в разговоре с мужем, она поражалась, почему лорд так упирается и не хочет выгнать любовницу из-за стола. Хотя и сквайр Гай очень не одобрял его упрямство. А для Ричарда это было – как признать своё поражение! Леди, которую он назвал женой и привёз в замок, начала вести себя так, как будто она ему, лорду, ровня. Что бы там не говорил дядя, но в своём замке он – лорд и хозяин. Пусть и действует на нервы угроза визита лорда Беррита, но стелиться перед женой он не будет! Он и так во многом пошёл навстречу. Она живёт в тепле, её и прислугу кормят, а то, что леди выбрала такой странный способ жизни – так сама захотела.
Поняв, что лорд упёрся и его не переломишь, Ирэн выбрала другой вариант. Сесть сейчас с этой девкой за стол – практически уравнять себя с ней в правах. Такого не будет! И дело не во власти или будущем наследстве. Дело в ребёнке, которого она, Ирэн, просто может потерять, подвергаясь каждый день унижению и подставам от любовницы. Так что, никакого перемирия и никаких личных контактов! Но вот сунуть палку в осиное гнездо и немножко поворошить там – стоит. Особенно, если получится натравить ос друг на друга.
Оплачивать её прислугу, кстати, лорд отказался категорически.
— Тебе, Ирэн, выделена горничная. И то, что ты не можешь заставить её работать, говорит о том, что ты плохая хозяйка.
— Это, лорд Ричард, говорит только о том, что вы своим слугам вообще не хозяин. Ни приказать, ни выпороть нахалку. Так что спорить я не собираюсь.
Лорд хряпнул кулаком по столу, но тут уже повысил голос сквайр Гай. В результате был достигнут некий компромисс – Ирэн обязалась вносить за их питание каждые полгода по серебряной монете. Туда же включили и дрова. Зато проснувшись и умывшись, леди, в сопровождении Итана, шла на кухню и возвращалась с полной корзиной продуктов. Кусок мяса, молоко, из которого Хильда сделает творог, сыр и лук, морковь и несколько зимних груш. Крупы и муку приносили раз в неделю сразу в большом горшке.
Маленькая проходная комната перед входом в покои, то, что раньше было просто прихожей, теперь напоминала небольшой склад. На навесных полках между дверями хранились продукты и посуда. Готовили на всех – и на леди, и на прислугу в той комнате, что считалась залом.
Все сундуки и богатства пришлось перенести из кладовки в спальню. Ничего страшного не произошло. Лорд, убедившись со слов Марши, что Ирэн в положении, больше не приходил в её покои. Так что сундуки выставили вдоль стен, и они, в общем-то, никому и не мешали. В бывшей кладовке теперь спали щенки. Два чёрных лохмача получили клички Черныш и Грай, а дымчато-серая
По договорённости с лордом и сквайром были освобождены две комнаты рядом с покоями леди Ирэн – для её прислуги.
В одной ночевала мужская прислуга – тот самый Итан. Теперь в его обязанности входило каждый день притаскивать чистую воду, дрова, топить камины и делать всю тяжёлую работу. Второе спальное место занимал Мэтти. Именно он и занимался воспитанием щенков. Водил их гулять, играл с ними, объяснял леди, как следует приучать к командам. Нельзя сказать, что знания его были глубоки. На псарне, конечно, ему приходилось так же заниматься дрессурой, но там была своя специфика. Ирэн же требовались не только бойцы, но и охранники. И тут она знала, кого спросить. Сама она разговаривала с Джеймом редко, далеко не каждый день, хотя ежедневно по утрам сама выводила щенков на прогулку. Зато, когда к псарю с вопросами от леди приходил Мэтти, всегда получал дельный совет. Джейм честно отрабатывал своё неожиданное богатство.
Леди заказала в селе гончару какие-то странные глиняные горшки с дыркой в дне. Такие горшки висели и в комнате у леди, и в комнате прислуги. И она заставляла всех мыть руки, да не только утром, а много-много раз в день! А ещё и готовила частенько сама. Странная, конечно, леди… Но не злая! Это Мэтти понял уже давно. Всё, что она обещала – всё и сделала. Единственное, заставила сбрить волосы, дескать, вшей полно. Но на улице он не мёрз – леди сшила ему странную шляпу, очень тёплую. Он и вообще больше не мёрз – в комнате горел камин, даже ночью. Леди купила ему настоящий тулуп и сапоги! Кормила леди так, как Мэтти не ел никогда в жизни – и мясо, и каши, и лепёшки белые, и молоко – сколько влезет. Первые несколько дней он прямо обжирался до того, что аж плохо становилось. А потом, ничего так… Привык, что еда есть всегда. Иногда ему казалось, что он попал в рай.
Вторую комнату возле покоев леди занимали Хильда и Рива. Рива – жилистая деревенская девица, счастливая тем, что живет в тепле и сытости. Не особо умная и безграмотная, зато работящая и дружелюбная. На ней стирка нижнего белья на всю компанию и частое мытьё полов, да и так находится работа. Только после деревенской жизни ей это не в тягость. Зато кормят досыта и платье новое сшили! Кроме того, леди сказала, что, ежели пять лет отработает хорошо, приданым наградит. Во как! Да и так-то жаловаться смешно было бы. Работой до смерти не томят. Устала – можно посидеть и отдохнуть, никто не закричит, ругаться не станет, подзатыльника, как мачеха дома – не даст. Конечно, леди разговаривает и расспрашивает обо всяком каждый день, ну так Риве-то не сложно ответить, когда она кого из слуг в коридоре видела, кто чем занимался, куда шёл.
А Хильду госпожа сама лично учила готовить. И до сих пор иногда встаёт рядом с ней и присматривает. Супы учила варить. Не такие густые похлёбки, как Хильда у старых хозяев видела, а совсем другие, почти без жира, и хлебом не велит загущать. Ну, всё равно вкусно выходит, а если ещё лепешку туда покрошить – вообще объедение. Так-то Хильду брали в горничные, но, пожалуй, новая работа ей больше нравится. Ни тяжестей таскать не нужно, ни камины чистить. Опять же – спит в тепле и кормят не хуже самой леди. С одного котла еда, Хильда сама и наливает. Конечно, леди не без капризов – и руки мыть заставляет часто, да и вообще велела мыться каждые три дня и сорочку нижнюю менять. И не только Хильде, но и всем слугам. Ну, так ведь и воду не самой таскать, да и стирать не самой. Так что Хильда старается. Ну-ка, сделаешь что не так – и выгонят. А такое место пойди-ка, поищи ещё. Чтобы и постель как у леди, даже с простынёй, и еда с господского стола! Кому скажи, что прислуга каждый день лепёшки белые ест – не поверят же!