Два мира, одна любовь
Шрифт:
Веры и дружки молчали, сгорая от стыда, а в рядах кадетов то и дело вспыхивали смешки. Все поняли, что добивалась компания, и сменили презрительный взгляд в мою сторону на сочувственный. Никто из них не хотел бы оказаться в подобной ситуации.
Грум с любопытством посмотрел на меня, потом на трио, и подвел итог, пробегаясь взглядом по рядам:
– Кадеты, с этого дня я увеличиваю нагрузку вдвое.
Все застонали. Мы так умирали на этих полосах препятствий и сумасшедших трассах вне академии. Так еще двойная нагрузка! И из-за кого?
А тем временем Грум продолжал «радовать»:
– Раз у вас столько энергии и сил на дурость, я не оставлю ей место в ваших мозгах. Сегодня первая группа сама себя наказала, но это не значит, что я спущу это с рук. Весь день будете связанными между собой по рукам и ногам!
Я победно стрельнула глазами в сторону Вера: так и надо придуркам! Но когда веревка обвилась и вокруг моей ноги, озадаченно замерла.
– Свальд, есть вопросы? – капитан Грум заметил мой удивленный взгляд.
– Но… я? – я же жертва, почему меня к ним привязывают?
– Ты не входишь в состав первой группы? Забыл принцип команды: вместе победы и поражения? Наказания тоже вместе! – Грум был неумолим, как и система. Хотелось плакать, когда одна нога и одна рука оказалась связана короткой веревкой с Тимом. Да еще и правая сторона!
Одно хорошо – не с Вером!
Грум посмотрел на ребят ниже пояса и поморщился:
– Нет, так не пойдет! – и повернулся к паре солдат наподхвате, стоявших в стороне на случай срочного приказа: — Принесите универсальные антидоты.
Через пять минут трио было избавлено от магического воздействия, и Грум уничтожил всех фактом:
– На завтрак пять минут. Потом занятия по усиленной программе, а после обеда силовая нагрузка на поле. Устроим вам жестокие игры!
Ропот прошел по рядам. Похоже, все прекрасно знали, что это за зверь и как его едят и не были особой рады. Что уж говорить про меня: в свете обстоятельств мне хотелось выть на солнце!
И, как только наша группа тронулась с места, я сразу поняла, что сегодня мы еще и без завтрака остаемся. За пять минут в цепочку мы даже до столовой не доберемся!
Так и случилось! Все уже в спешке выбегали, дожевывая на бегу, когда мы только добрались к крыльцу.
– Свальд, я тебя прибью, — пообещал голодный Вер.
– О жизни и смерти я могу разговаривать только на сытый желудок, — мрачно отшутилась я, не желая дальше усугублять конфликт. Надо как-то выжить в этом новом коллективе, так что лучше на два наказания за раз не попадать. Тем более я там и чувствовала зудящий взгляд капитана между лопаток.
Этан вышел из столовой и недовольно поджал губы, остановившись напротив Вера:
– Шлаунг, ты такой шлаунг… - Кроф одарил парня уничтожающим взглядом. – Не трогай Свальда, мы скоро вернем прежний состав.
– Это дела нашей группы, — Вер бесился, но тоже знал, что капитан все еще следит за нами, поэтому лишнего не позволял.
– Крис – часть третьей группы. Считай, он у
Вер вскинул удивленный и растерянный взгляд – Кроф застал его врасплох.
– Что ты сделал? – хищно ощерился Шлаунг.
– Пока ничего особенного. Просто случился перебой с доставкой… - Этан смахнул несуществующую пыль со своего плеча. – Не хочешь дальнейших проблем, веди себя нормально.
И прошел мимо, подмигнув.
Ник, который все это время стоял на крыльце, спустился и прошел мимо, не глядя на меня, но когда поравнялся со мной, то сунул в мою руку булочку.
М-м-м, какая прелесть!
Обернулась с улыбкой и уткнулась в каменное лицо капитана. Сжала в руках булку, думая, что же делать, и быстро нашла выход: поломала булку пополам, а потом еще пополам, и отдала по кусочку каждому из группы.
Ребята подозрительно покосились, но видя, как я быстро отправила свой кусок в рот, последовали моему примеру.
– Давайте вовремя доберемся до учебного корпуса. С левой ноги начинаем на раз-два.
Ой, так и знала, что у Вера все с левой по жизни!
В класс мы вошли одновременно с преподавателем по стихийной магии, который с любопытством осмотрел нас и сказал:
– В новом составе вы такие сплоченные, ребята!
И непонятно, то ли издевается, то ли всерьез! Преподаватель был относительно молод, но с чувством юмора у него всегда была беда. Когда он шутил, то никто обычно не смеялся, а когда и не собирался – все падали со смеху, а потом видели его растерянное выражение лица и смеялись еще сильнее. Так что сейчас я не была уверена, что это… Зато была благодарна за несколько дарованных минут, за которые мы сдвинули в ряд наши парты и спокойно сели.
– Тим, положи на мою парту свою руку, я так хоть писать смогу! – попросила соседа и нового одногруппника.
Тим недовольно поджал губы, а потом сообразил, что сам в таком же положении.
– Вер, положи свою левую руку мне на парту! – Тим повернулся к Шлаунгу.
Но тот всех озадачил:
– Я левой пишу.
Вот же ж! Точно вся жизнь с левой!
– Тогда что делать? – запаниковал Тим. – Я правша!
– Сейчас, — Вер поднял руку и обратился к преподавателю с просьбой поменяться местами в связке, на что тот лишь развел руками и сказал, что не имеет права ничего менять в нашей идиллии.
– Клади свою правую руку на мою парту, я буду писать первую половину занятий, а ты вторую. Потом перепишем, — предложил Вер, а потом посмотрел на меня и передумал: — Хотя нет, за нас Свальд все напишет. В четырех экземплярах.
– И не подумаю, — тихо, но непреклонно возразила, начиная перерисовывать схему с доски.
– Отставить разговоры! – оборвал преподаватель. – Первая группа, не вынуждайте меня проводить практику сегодня!
О, нет! Только не стихийная магия в такой связке!