Два огня
Шрифт:
— Да, люди — Шелестова явно решила сменить тон разговора — Чтобы было понятно — это вечеринка только для своих. С родителями, сестрой и прочей родней я его буду праздновать накануне, там будет скучно и пафосно. А для себя — только с вами. Единственное — может пара моих подружек будет, Лера Волкова и Наташка. Они молодые, красивые и незамужние, и им очень им хочется с моими коллегами познакомиться. Тут, я так полагаю, возражений быть не может?
— Какие тут возражения? — весело ответил Самошников, переглянувшись со Стройниковым — Особенно если они красивые
— Так что не обижайте меня, приезжайте, а? — лицо у Шелестовой стало беззащитно — детское — У нас так мало поводов увидеться вне этих стен. Правда, будет весело! По транспорту — я у папки попросила микроавтобус, он всех довезет туда и обратно, точку сбора потом определим. Серег, Петрович, Ксюшка? Кстати — в тот же день возвращаться вообще не надо будет, дом большой, места всем хватит.
— Я буду — пробормотал Петрович — Правда, я скучный гость…
О как. Диспозиция поменялась. Сестренки, похоже, не будет.
Зима. Лес. Сугробы. Дымок от мангала. И водка, ледяным комком проскальзывающая в желудок. А там еще и незамужние подружки… Лера Волкова. Красивое сочетание имени и фамилии, мне нравится. Кхм… Хотя — какие мне подружки, черту старому? Мне бы просто воздухом подышать и мозги проветрить, это вон молодняк пускай за сердца прекрасных дам бьется.
Не хочет Вика ехать — да и холера с ней. Пусть дома сидит, раз такая бука. А я мяса поем на природе.
Я сглотнул слюну.
— Судачки — так судачки — глазастая Шелестова это заметила — Будут вам судачки.
— Не надо — я вспомнил, как в свое время вот так же, не подумав, упомянул первач. И похмелье, которое меня долбило после него, тоже припомнил. Я про это блюдо только читал, что оно из себя представляет — даже не в курсе, так что ну их нафиг, эксперименты — Я — как все. Не буду отрываться от коллектива.
Романтический настрой схлынул, на смену ему пришли здравые мысли. Вика — ладно, прах с ней. Но вот Азов… Не факт, что он одобрит эту поездку.
— Не исключено, что мы будем заняты — твердо заявила Вика — Не обещаю, что сможем приехать.
Выглядело это настолько по — детски, что даже Ксюша, которая никогда не показывала своих эмоций и всегда была на стороне Вики — и та улыбнулась. Несерьезно это все. Надо будет ей объяснить разницу между поведением взрослого человека и капризной девочки. Или пусть ведет себя соответственно или пускай заканчивает играть в офисные игры. Эти две вещи — они несовместны. Ну и потом — хочет сама выглядеть дурой — это ее право, но я-то тут при чем?
— Имеется в виду — мы, Виктория свет Евгеньевна — пояснил я, выправляя ситуацию хотя бы номинально — Вчера весь вечер Дрюона читала, вот и записалось на подкорку. Елена, прекрасное предложение, но до этого светлого дня еще полторы недели. Думаю, что в следующую пятницу мы все обсудим. Да, народ? Даже лучше — в четверг.
Народ обрадованно загалдел, подтверждая верность моих слов. Нет друзья, это с ней — в четверг. А с вами — раньше. Подарок надо выбирать, причем что-то такое, нестандартное. И недешевое.
Галдели все, кроме, разумеется, Вики,
Вот еще — надо будет Ленке сказать, чтобы она из ее рук даже конфету не брала. Не думаю, что Вика сыпанет ей в нее стрихнину, но вот слабительное — запросто. Слышал я тут один обрывок беседы между ней и Генриеттой. Они о ядах разговаривали. Как ни странно, сестрица Зимина, похоже, в них замечательно разбиралась, я даже проникся. Причем беседа была с экскурсом в историю — звучали имена кого-то из Боджиа, упоминалась также некая королева — мать и девица Ферегонда, уж не знаю, кто была такая эта последняя. А моя хоть и тупит иногда, но учится быстро, и нужные лично ей науки впитывает как губка.
— Ну, а теперь продолжим беседу о планах на год — я скинул пальто на ближайший стул — Таша, что с твоими конкурсами? Анонсировать что-то будем?
— Напишем, что их будет множество — малышка развернула большой сине — красный леденец на палочке и сунула его в рот — Но без конкретики. Сама пока ничего не знаю, основной упор идет на то, что нам навязал тот пошарпанный дядька, который за Шелей пытался ухлестывать.
А, понятно. 'Пошарпанный дядька' — это Валяев, а конкурс… Это конкурс на знание игры, помню.
— Кстати, что там? — давно хотел спросить, все забывал — Есть победители? Награду не объявили?
— Награду не объявили — причмокивая, сказала Таша — А победитель пока только один. Некто Алексей Тихоновский. Судя по письму, которое он прислал — напыщенный индюк.
— Как ты категорична — удивился я — Вот так определила, по письму?
— Читали бы вы его, там столько пафоса — Таща скорчила гримаску — Но — победитель, у нас все по — честному.
— Ладно, с тобой все ясно — я повернулся к старому своему дружку — Петрович, тебя надо анонсировать? Не морщься, это пристойное слово, ничего такого оно не означает!
Петрович флегматично пожал плечами, что означало — 'Пишите, что хотите. Моё дело солдатское'.
Я уже заметил — в те дни, когда я езжу в редакцию мне как-то и дышится легче, и дела идут хорошо, и настроение у меня прекрасное. Его даже грозно сопящая Вика испортить не может. Хотя ее пожалеть впору — когда час спустя в моем кабинете она только он заикнулась по поводу Шелестовой, я сразу ей сказал -
— У человека днюха, имеет право приглашать кого угодно и куда угодно. Не хочешь — не ходи.
— А… — заикнула было она, но я ее перебил -
— Я куда сочту нужным — туда и пойду. И если ты не совсем глупышка малолетняя — а лично я считаю тебя очень умной женщиной — то составишь мне компанию, будешь там кушать и веселиться.
— И плясать на столе — язвительно добавила она.
— Это исключительно на твое усмотрение — пояснил ей я — Хочешь — пляши, хочешь — нет. Лучше — воздержись. Все-таки ты начальство, так что подобное будет не к месту.
Так что дальше сопеть она сопела, но выводы какие-то вроде как сделала. И то слава богу.