Два Петербурга. Мистический путеводитель
Шрифт:
Странная быстрая смерть императора, произошедшая в 1825 году в Таганроге, вызвала множество слухов и предположений. Многие считали, что Александр, всю жизнь ощущая вину за косвенное участие в смерти своего отца Павла I, просто оставил престол, сымитировав свою смерть.
Н. К. Шильдер в биографии императора приводит более пятидесяти высказываний и слухов, возникших в течение нескольких недель после смерти Александра. В одном из слухов, в частности, утверждается, что «государь бежал под скрытием в Киев и там будет жить во Христе с душею и станет давать советы, нужные теперешнему государю Николаю Павловичу для лучшего управления государством». А позже, в 30–40 годах XIX века, появилась легенда о том, что именно император Александр скрывается в далеком от столицы городе Томске под именем старца Федора
Легенда эта пользовалась большой популярностью у простого народа, и большевики, чтобы доказать, что хороших царей не бывает, в 1921 году решились провести вскрытие могилы, но саркофаг императора и в самом деле оказался пустым. Документальных свидетельств этого вскрытия нет (во всяком случае, в открытом доступе), но это и неудивительно. Вряд ли советская власть, потерпев такой пропагандистский крах, стала бы его рекламировать. Чтобы доказать или опровергнуть легенду о пустой гробнице Александра I, историки несколько раз, начиная с 30-х годов XX века, повторно ходатайствовали о вскрытии могилы, но всякий раз получали отказ.
Императрица Елизавета Алексеевна умерла (или скрылась?) вслед за мужем в 1826 году. По одной из версий, позже она появилась под именем затворницы Сыркова монастыря Веры Молчальницы. Интересно и такое совпадение – и Вера Молчальница, и Федор Кузьмич появились почти одновременно, с разницей в два года: она в 1834 году, он в 1836-м. И несмотря на явно высокое аристократическое происхождение обоих праведников (на что указывали все, кто общался с ними), никаких фактов о предыдущей жизни этих двоих не было известно.
В записках последней императрицы Александры Федоровны есть указание, что в один из дней после Февральской революции она занималась сожжением бумаг о «Ф. К.». Единственный человек, который мог иметь отношение к последним Романовым и имел такие инициалы, – старец Федор Кузьмич. В силу каких причин последний император не хотел официально признать тождество Федора Кузьмича и Александра I – неизвестно.
Крупнейшим исследователем загадки сибирского старца стал великий князь Николай Михайлович. Биограф Александра I, он, по собственному признанию, сначала относился к этой легенде с очень большим недоверием, но после проведенного в Сибири исследования изменил свою точку зрения. Николай Михайлович направил в Сибирь доверенного чиновника, который опросил местных жителей, знавших старца, а затем провел сравнительный анализ оставшихся образцов почерков императора и Федора Кузьмича. Собранные сведения он систематизировал и опубликовал в 1907 году в книге «Легенда о кончине императора Александра I в Сибири в образе старца Федора Кузьмича». Великий князь Дмитрий Павлович сообщал, что в 1916 году Николай Михайлович просил у императора Николая II разрешения опубликовать новые результаты своих исследований, но получил от последнего отказ. При этом Николай II не отрицал реальности существующей легенды, но огласки ее категорически не желал. Сам же Николай II (будучи еще наследником) однажды приехал поклониться могиле старца – во время своего путешествия по Сибири. Известно также, что в надпись на могильном кресте «Здесь погребено тело великого старца Феодора Кузьмича» наследник повелел добавить слово «благословенного», что для многих однозначно ассоциировалось с Александром I. (Дело в том, что еще в 1814 году за победу над Наполеоном и организацию антифранцузской коалиции Сенат даровал Александру I титул «Благословенного, Великодушного держав Восстановителя».)
В пользу этой версии работает и тот факт, что еще Николай I, разбирая в свое время архивы семьи, сжег большую часть бумаг покойной императрицы Елизаветы Алексеевны, в том числе и ее подробные дневники за период с 1792 по 1826 год.
Если отрицать легенду о запланированном тайном уходе монаршей четы из власти, то найти в этом какое-либо рациональное зерно весьма сложно.
Смерть императора
Известно, что время от времени – и, особенно часто, незадолго до смерти – император неоднократно говорил своему ближайшему окружению о том, что хочет оставить престол: «Я скоро переселюсь в Крым и буду жить частным человеком. Я отслужил 25 лет, и солдату в этот срок дают отставку».
1 сентября 1825 года император выехал из Петербурга в Таганрог. Отправился он один, без свиты, ночью, что было более чем необычно. В пятом часу утра Александр подъехал к Александро-Невской лавре, где его встретили митрополит Серафим, архимандрит и братия. Начавшаяся церковная служба проходила за закрытыми дверями, и часть исследователей считает, что служили панихиду. Почему по случаю отъезда императора было такое странное «напутствие» – загадка.
В Крым император прибыл 27 октября. 8 ноября заболел, а 19 ноября – скончался. Один из самых видных исследователей этой загадочной истории, историк В. Барятинский, указывает, что сведения, относящиеся к последним дням императора, крайне противоречивы. Например, до сих пор неясно количество присутствовавших при кончине, поведение императрицы и т. д.
Любопытно также, что дневниковые записи самых приближенных к Александру лиц (императрицы Елизаветы Алексеевны, генерал-адъютанта П. М. Волконского и лейб-медика Я. В. Виллие), повествующие о пребывании императора в Таганроге, начинаются в один и тот же день (5 ноября 1825 года) и заканчиваются практически одновременно. 11 ноября (у Волконского и Виллие) и 19 ноября (у императрицы).
5 ноября никакая опасность здоровью императора еще не угрожала, и историк А. Н. Сахаров заявляет, что «…приходится считать такое единодушие необъяснимым, либо объяснить его лишь желанием создать единую версию течения болезни, нужную как Александру, так и этим трем его близким людям».
Очень странно и то, что истинно верующий (по свидетельствам современников) Александр не пригласил к себе священника! И этого не сделал никто из окружения, хотя, если бы было все так, как гласит официальная версия, для всех близких было понятно, что государь умирает. Но если пренебрежение таинством исповеди и причастия с натяжкой можно отнести к суете, царившей вокруг больного государя, то отсутствие священника в доме уже и при самой кончине, которая не была внезапной, как минимум, странно.
Со временем было доказано, что подпись доктора Тарасова под протоколом вскрытия тела является подложной. Так что до сих пор даже не вполне ясно, что же за болезнь так скоропостижно свела императора в могилу. Видные медики, изучившие уже в XX веке протоколы вскрытия тела, отрицали возможность смерти царя от малярии или брюшного тифа, которые (в разных источниках) назывались причинами смерти.
В протоколе вскрытия тела было записано, что спина и ягодицы императора были багровые, сизо-красные (каким образом на спине самодержца могли появиться следы побоев?). По одной из версий, вместо императора было похоронено тело унтер-офицера 3-й роты Семеновского полка Струменского, до смерти засеченного шпицрутенами. Он и в самом деле, как вспоминали современники, был весьма похож на императора, и его приятели даже часто называли унтера в шутку «Александром». По другой версии, вместо императора похоронили фельдъегеря Маскова, также весьма похожего на императора, но умершего раньше, еще 3 ноября. (В пользу этой версии говорит и то, что тело покойного было забальзамировано настолько усердно, что пожелтели даже надетые на него белые перчатки. Да и в семье Маскова существовало предание о том, что это именно их дед похоронен в соборе Петропавловской крепости вместо императора Александра I.)
Тело ехало в Петербург два месяца, и крышку гроба открывали лишь несколько раз, всегда ночью и в присутствии очень узкого круга доверенных лиц. 7 декабря 1825 года князь П. М. Волконский писал из Таганрога в Петербург: «Хотя тело и бальзамировано, но от здешнего сырого воздуха лицо все почернело, и даже черты лица покойного совсем изменились… почему и думаю, что в С.-Петербурге вскрывать гроба не нужно».
Гроб был вскрыт только в присутствии членов императорской семьи, а затем неделю простоял закрытый в Казанском соборе – для прощания. После этого тело было похоронено в Петропавловской крепости.