Два плюс один
Шрифт:
– Если мы не вернемся, он снова отправит к тебе людей.
– Лес большой, земли много. И для Ковыля место найдется.
– Отпусти нас, и я с ним договорюсь.
– Не верю.
– Так хоть какая-то вероятность, что тебя оставят в покое.
Егор качнул головой. Не оставят его в покое, пока он не решит проблему с заказчиком. Уши растут от Каплина, их и нужно рубить. Ноги ему уже укоротили, пора браться за уши…
А еще надо было отрубить пальцы, которые жали на спусковые крючки. С двумя Егор уже разобрался, теперь
Операцию сделали, пулю вытащили, но Родион до сих пор без сознания. Состояние критическое, врачи не дают никаких гарантий.
– Охрану я сменил, все в порядке, – сухо сказал его заместитель.
Наташа знала Качалина постольку-постольку, отношения между ними строго официальные. Она была для него начальником, которому совсем не обязательно подчиняться.
– Борис Геннадьевич, вы должны ввести меня в курс дела, – требовательным тоном проговорила она.
От нее слегка несло коньяком, но это простительно. Тяжелая выдалась ночь, и день как на иголках. Родион мог умереть в любое время. И за Олежку Наташа переживала. Сын у бабушки, он под охраной, но вдруг его попытаются похитить?
– Я вас внимательно слушаю, Наталья Максимовна.
– Почему Родиона пытались убить?
– Точно сказать не могу.
– А предположительно?
– И даже предположительно… – пожал плечами Качалин. – Дело в том, что у Родиона Александровича было много врагов… Много влиятельных врагов. И каждый из них мог нанести удар.
– Но бежал ведь он не от всех, он бежал от кого-то конкретно.
– Он бежал от всех, – усмехнулся мужчина.
– Так не бывает.
– Родион Александрович сбросил все рисковые активы. А там столько хитросплетений… – Качалин махнул рукой, мол, сплетения эти длинные, сложные, в двух словах не объяснить.
– Кому-то это не понравилось? – спросила Наташа.
– Слишком мягко сказано. Родион резал по живому…
– Зачем?
– Деньги. Деньги. И еще раз деньги… Разве он вам не говорил, сколько на этом заработал?
– Нет.
– Родион Александрович гениальный…
Наташа приготовилась услышать слово «аферист», но Качалин заканчивать фразу не стал. Все-таки речь шла о его начальнике.
– А нерисковые активы остались?
– Нефтеперерабатывающий завод, акции «Гроснефтегаза»… Я так понимаю, вы не владеете информацией?
– Родион не посвящает меня в свои дела, – виновато улыбнулась Наташа.
– С одной стороны, это правильно, – кивнул Качалин.
– А с другой?
– И с другой тоже, – немного подумав, сказал он.
– Почему?
– Конфиденциальная информация стоит дорого. Иногда за нее расплачиваются ценой своей жизни.
– Борис Геннадьевич, вы меня пугаете!
– На самом деле все очень серьезно. Ситуация угрожает и вам, и мне. Так что мы с вами в равном положении, – одним уголком рта скупо улыбнулся Качалин.
– Насколько я знаю, нефтеперерабатывающий завод как-то связан с именем Сабельникова, – вспомнила Наташа.
Именно на этого человека и валил все Эрик. Вроде бы Сабельников похитил Родиона, чтобы отобрать у него свой завод. Но Эрик мог придумать Сабельникова.
– Это очень опасный человек, – покачал головой Качалин.
– И он угрожает Родиону?
– В числе прочих.
– Какой ужас! – Наташа приложила пальцы к вискам.
– Очень жаль, что вы не успели уехать.
– Но вы же нас охраняете!
– Будем надеяться на лучшее, – кивнул Качалин.
Он ушел, а Наташа вернулась в палату. Родион лежал под аппаратом, который противно попискивал. Он по-прежнему был без сознания, возможно, доживал последние минуты. Или сам умрет, или его добьют. За дверьми охрана, но сможет ли она отбить лихую атаку?
Наташа достала из своей сумочки заветную фляжку, взвесила в руке. Почти полная, на сегодня должно хватить.
Не успела она сделать глоток, как дверь открылась. В палату вошел врач, а вслед за ним – высокий мужчина в милицейской форме. На плечи был наброшен халат – Наташа не могла видеть его погон, но, судя по важному выражению лица, вряд ли он имел звание ниже майора.
– Полковник Косарев, – представился мужчина. – Главное управление Министерства внутренних дел. – Затем бросил взгляд на Родиона и добавил: – Не повезло вашему мужу.
– Почему не повезло? Он остался жив.
– Да, но состояние критическое.
Косарев глянул на врача, который стоял у двери. Тот кивнул и вышел из палаты.
– Пока я рядом, с ним ничего не случится.
Наташа подошла к Родиону, села, взяла его за руку. Она хорошо помнила, как ее крутили на признание, будто это она подговорила Эрика избавить ее от мужа. Как бы снова не пришлось оправдываться.
– Вы сами в это верите?
– Однажды я уже поставила Родиона на ноги.
– Да, я в курсе. Вашего мужа похитил ваш любовник.
– Что?! – возмущенно вскинула она брови.
– Извините, если это не так, – пряча ухмылку, произнес Косарев. Ему все равно, обиделась Наташа или нет. Главное, что он вывел ее из душевного равновесия.
– Вы, конечно, имеете право находиться здесь. Но я имею право уйти, – тем же возмущенным тоном сказала Наташа.
– Я же извинился, – нахмурился Косарев.
– Если вы вдруг думаете, что на моего мужа покушался мой любовник, то вам не место в милиции, – усмехнулась она.
– Да? И где мне место?
– На базаре, среди бабок.
– А почему вы заговорили о любовнике?
– В момент покушения я находилась в машине. Вместе с ребенком. И если бы не Родион… Он закрыл меня своим телом.
– Это все понятно, но вы начали разговор о любовнике.
– Разговор начали вы. А я его закончила. Если у вас есть какие-то вопросы, я отказываюсь на них отвечать.