Два романа об отравителях
Шрифт:
— C’est cette petite qui m’a vol'e mon compact? Ah, par exemple! J’irai а police. Je ne supporterai pas une pareille… [4]
Колин Макнаб уже давно пытался вставить свое веское слово, но его глубокий снисходительный бас утонул во всеобщем шуме и гаме. Тогда он перестал церемониться и со всего размаху стукнул кулаком по столу, да так, что тут же воцарилось молчание. Вазочка с мармеладом слетела со стола и разбилась.
— Замолчите вы наконец и дайте сказать мне! В жизни не встречал такого вопиющего невежества и злобы! Вы хотя бы
4
В чем дело? Значит, эта малышка украла у меня компактную пудру? Ничего себе! Я пойду в полицию. Я не потерплю ничего подобного… (фр.)
— Постой — постой, — звонким занудливым голосом сказала Джин. — Я с тобой, конечно, согласна насчет бережного обращения с Селией, но все равно мы же не можем ей потакать! Я хочу сказать, потакать воровству!
— Воровству! — повторил Колин. — Но это не воровство. Черт побери, меня от вас тошнит… от всех.
— Интересная пациентка, да, Колин? — усмехнулась Валери.
— Для исследователя, интересующегося проблемами мышления, безусловно.
— Конечно, у меня она ничего не украла, — начала Джин, — но я думаю…
— У тебя — то она, естественно, ничего не взяла, — сурово оборвал ее Колин. — Но вряд ли бы ты обрадовалась, узнав почему.
— Не понимаю, о чем ты…
— Да брось, Джин, — сказал Лен Бейтсон. — Хватит пререкаться. Мы с тобой опаздываем.
Они ушли.
— Скажи Селии, пусть не вешает носа, — бросил Лен через плечо Колину.
— Я хочу выразить официальный протест, — заявил мистер Чандра Лал. — У меня выкрали борную кислоту, которая крайне необходима для моих глаз, воспаляющихся от упорных занятий.
— Вы тоже опоздаете, мистер Лал, — твердо сказала миссис Хаббард.
— Мой преподаватель сам не отличается пунктуальностью, — мрачно ответил мистер Чандра Лал, но пошел к двери. — И потом, он ведет себя неразумно и некорректно, когда я задаю ему глубоко научные вопросы…
— Mais il faut qu’elle me le rende, com — pac! [5] — сказала Женевьев.
— Вы должны говорить по — английски, Женевьев. Вы никогда не выучите язык, если, волнуясь, будете переходить на французский. Кстати, вы обедали в это воскресенье в пансионате и не заплатили мне.
5
Но пусть она вернет мне пудру (фр.).
— Ах, я оставила кошелек в комнате. Я заплачу вечером… Viens, Ren'e, nous serons en retard.. [6]
— Простите, — сказал Акибомбо, умоляюще глядя вокруг, — я не понимаю.
— Пойдем, Акибомбо, — сказала Салли. — Я тебе все объясню по дороге в институт.
Она ободряюще кивнула миссис Хаббард и увела с собой сбитого с толку Акибомбо.
— О боже! — глубоко вздохнула миссис Хаббард. — И что меня дернуло пойти на эту работу?
6
Пошли, Рене, мы опоздаем (фр.).
Валери, единственная, кто оставался в комнате, дружески улыбнулась ей.
— Не переживайте, мама Хаббард, — сказала она. — У ребят нервы на взводе, но, к счастью, все выяснилось.
— Надо сказать, я была просто потрясена.
— Чем? Тем, что виновата Селия?
— Да. А вы разве не удивились?
Валери как — то рассеянно ответила:
— Да нет, это было довольно ясно.
— Неужели вы ее подозревали?
— Кое — что казалось мне подозрительным. Но как бы там ни было, она своего добилась — заполучила Колина.
— Да, но, по — моему, в этом есть что — то недостойное.
— Ну не пистолетом же ему угрожать! — рассмеялась Валери. — А коли так, то почему бы не прикинуться клептоманкой? Не переживайте, мамочка. И ради всего святого, заставьте Селию вернуть Женевьев пудру, а то она нас со света сживет.
Миссис Хаббард вздохнула:
— Нигель разбил свое блюдце, а вазочка с мармеладом разлетелась вдребезги.
— Кошмар, а не утро, да? — сказала Валери и направилась к двери.
Потом из холла донесся ее радостный голос:
— Доброе утро, Селия. Тучи рассеялись. Твои прегрешения стали известны, и тебе даровано прощение, ибо так велела милосердная Джин. Что касается Колина, то он сражался как лев, защищая твою честь.
В столовую вошла Селия. Глаза ее были заплаканы.
— Ох, миссис Хаббард…
— Вы очень опаздываете, Селия. Кофе остыл, да и еды почти не осталось.
— Я не хотела ни с кем встречаться.
— Я поняла. Но рано или поздно вам придется встретиться.
— Да, конечно. Но я подумала, что… вечером будет легче. И разумеется, я здесь больше оставаться не могу. Я уеду в конце недели.
Миссис Хаббард нахмурилась:
— А по — моему, зря. Вам сначала будет неловко, это вполне естественно. Но ребята у нас благородные… большинство… И конечно, следует как можно скорее возместить убытки.
Селия радостно подхватила:
— Да — да, я принесла чековую книжку и как раз хотела с вами посоветоваться. — Она опустила глаза. В руках ее были чековая книжка и конверт. — Я написала вам письмо на случай, если не застану вас, хотела извиниться и положить в конверт чек, чтобы вы могли раздать ребятам деньги… Но у меня кончились чернила.
— Мы с вами составим список вещей.
— Я уже составила. По — моему, тут все правильно. Но я не знаю, как лучше сделать: купить новые вещи или отдать за них деньги?
— Я подумаю, сразу мне трудно ответить.
— Но давайте я оставлю вам чек, мне так будет спокойнее.
Миссис Хаббард чуть было не сказала: «Неужели? А с какой стати ты должна успокоиться?»
Однако, вспомнив, что студенты часто сидят на мели, решила, что так, пожалуй, будет лучше. И потом, это утихомирит Женевьев, ведь иначе она закатит скандал миссис Николетис, хотя без скандала все равно не обойтись.