Два сердца (CИ)
Шрифт:
Трогательные объятия (до поцелуев в щечки мы так и не заставили себя дойти) двух уроженок разных миров прервало деликатное покашливание конюха, который успел взнуздать и заседлать мою новую лошадь и теперь старательно изучал стропила и притворялся глухонемым, дабы не быть заподозренным в подсматривании и подслушивании особы королевской крови. Ратонишэлль едва заметно дернула ушами и с нежностью провела ладонью по блестящей шерсти рыжей красавицы, косящей на меня чуть насмешливым темно-шоколадным оком прирожденной проказницы. Судя по всему, она не имела ничего против своей новой клички, которую я, подходя, произнесла вполголоса, как бы на пробу, хотя и прекрасно знала, что Конфеткой эту лошадь не буду именовать никогда. Если бы кобылка
Тело все вспомнило само. Я просто подошла к лошади и вдруг как-то неожиданно сама для себя легко и быстро оказалась в седле.
Барракуда, почувствовав всадницу, покосилась на Ратонишэлль, словно вопрошая старую хозяйку, что это за особа исхитрилась взгромоздиться на спину честной кобылы, и нервно переступила тонкими ногами. Я отвыкшая от верховой езды, кулем съехала влево и едва не свалилась с седла. Королева мерзко захихикала, но тут же, явно вспомнив, что мы не одни, с испуганным взвизгом ухватилась за поводья:
– Как ты, дорогая моя? Не упала? Не ушиблась?
Наивность и бесхитростность эльфийки просто умиляла. Разумеется, я уже навернулась с лошадиной спины, попала под подкованные металлом копыта и получила несколько переломов!
– Счастливо, милая!
– заторопилась Ратонишэлль, по моим вскинутым бровям и саркастической полуулыбке понявшая, что я сейчас не сдержусь и брякну какую-нибудь колкость.
– Стража на воротах уже предупреждена, никто не будет чинить тебе препятствий. Езжай по главной аллее прямо к выходу. Не заблудишься?
– Нет, конечно.
– Я аккуратно дотронулась до боков Барракуды каблуками и пригнула голову, проезжая через низкие воротца, почтительно распахнутые при моем приближении конюхом.
– Всего хорошего, милая!
Ратонишэлль с обворожительной улыбкой людоедки, варящей бульон из особенно упитанного пленника, сделала мне ручкой, я ответила тем же; хорошо, что запустить в нее нечем, а то я бы наверняка не удержалась от искушения и попыталась...
В саду было пусто. Правильно, кому охота шататься по дорожкам среди ночи?! Я тряхнула поводьями, и Барракуда послушно перешла сначала на тряскую рысь, а потоми на галоп. Из-под копыт с шорохом летел гравий, с хлещущим шелестящими звуками обдававший клумбы и газоны каменным дождиком. Цикады, эти невидимые ночные певцы, тянули свою бесконечную арию, изредка дополнявшуюся вопросительным посвистом какой-то птицы да торопливым знойным лепетом древесной листвы, смыкающейся над моей головой в причудливый мозаикообразный шатер. На небе сияли дикие, ослепительно чужие звезды под предводительством странных, таких непохожих друг на друга лун. До чего же красивое и романтичное место этот Вириалан... Как жаль, что я здесь чужая и приношу одни беды.
На воротах никаких проблем и впрямь не возникло. Охраняющие их вояки, вооруженные короткими одноручными мечами и длинными, в мой рост, пиками, вначале подозрительно сощурились на фигуру одинокой всадницы, внезапно вынырнувшую из окутывающего сад сумрака, но потом разглядели острые уши и длинные прямые волосы, закрывающие меня светлым плащом до бедер, и облегченно заулыбались, и даже отвесили какое-то подобие поклонов, с присущей эльфам ловкостью сочетая в них уважение и надменность. Я с нежнейшей из усмешек приветственно махнула рукой, как бы невзначай поправляя волосы и перебрасывая их вперед. Уж не знаю, что там наморочила Ратонишэлль, но мои рудиментарные мышцы она явно забыла предупредить, как нужно себя вести, и они, как и раньше, работать отказывались совершенно. А эльф, не дергающий ушами - это уже подозрительно.
– Далеко ли направляетесь, леди?
– поинтересовался один из стражников, пока его напарники, с неудовольствием поглядывая на болтуна, прихлопывали и притопывали, явно творя какую-то волшбу.
– В Город-увитый-Плющом, - величественно отозвалась я, следя за торопливыми телодвижениями взявшихся за магию вояк. Предупреждая следующий вопрос, пояснила: - Я - давняя подруга ее величества королевы Ратонишэлль, и была здесь проездом, а теперь направляюсь домой.
Ворота, кажется, в волшбе понимали не больше, чем я, и реагировать на некое подобие шаманских плясок отказывались категорически. Я отчаянно улыбалась, с все возрастающей тревогой следя за торопливыми взглядами и жестами размахивающих руками стражников. Не разбери-поймешь, не то у них с магией не все ладно, не то эльфы просто идиотов из себя корчат, глаза мне отводят и бдительность усыпляют, ожидая подмоги или начальственных указаний относительно захвата некой незаконно проникшей на территорию дворца особы.
– О!
– неизвестно чему восхитился стражник, почесывая темечко через шлем и с явным смущением посматривая на бесплодные потуги своих сослуживцев.
– А позволит ли благородная леди... э-э-э...
– Цаноривэлль, - вспомнив инструкции королевы, 'представилась' я.
– Леди Цаноривэлль, нам приказано обыскивать каждого, покидающего территорию дворца. Просим простить, но таково личное распоряжение его величества.
– Вот как?
– попыталась изобразить праведное негодование я, судорожно сжимая поводья и внутренне холодея. Ну конечно, Эло не привык расставаться со своей собственностью, коей почитает и меня. В сообразительности ему не откажешь. Видимо, эльф не сидел без дела и сразу же после окончания нашего милого обмена любезностями побежал по дворцу, отдавая распоряжения направо-налево. Я бы поступила точно так же.
Хотя нет. Я бы никогда не пыталась задержать любимого человека силой. Но уж слишком велики различия в менталитетах людей и эльфов.
– Видите ли... Разумеется, вас мы обыскивать не будем, - залепетал стражник, ежась под моим ледяным взглядом и уже явно сожалея, что вообще затеял этот разговор.
– Благородную леди за версту видать, да у вас и багажа никакого нет...
– Ну и хорошо!
– покровительственно улыбнулась я. Намертво стиснутые руки внезапно отозвались сильной болью, я с некоторым усилием слегка ослабила хват, которым крепко вцепилась в поводья, и приподняла брови: - А что случилось? Отчего вдруг такое усиление бдительности?
– Его величество приказал ни в коем случае не выпускать за территорию дворца какую-то девушку из расы людей. Видимо, чем-то она ему очень насолила - король был зол, как раздразненный рогатинам василиск, - принялся с увлечением сплетничать стражник, понявший, что обрел в моем лице благодарную слушательницу.
– Сказать по правде, его величество давно уже питает какую-то непонятную страсть к этой расе. У него, - голос интригующе понизился, я с тоской поняла, что эльф вошел в раж и теперь заткнется не скоро, - даже любимая невеста была человеческой девушкой, вот!
Эх, знал бы ты, болтун бестолковый, кого перед собой видишь...
– А, да! Припоминаю! Какая-то безобразная история сорокалетней давности!
– поморщилась я, прикидывая, не сорву ли я всю маскировку, если сейчас пошлю Барракуду в галоп и ускачу от этого несносного говоруна.
– Эта девица не оценила высочайшей чести, которая была ей оказана, и убила политическую невесту, принцессу из клана Еловой Ветви!
– Именно, именно!
– аж запрыгал стражник, видя, что его рассказ нашел живейший отклик в душе слушательницы. Его сослуживцы такого горячего восторга не разделяли, хотя прислушивались с явным интересом, временно даже оставив свои не то пляски, не то занятия магией, не то все вместе. Ощутимых результатов они так и не добились и теперь явно прикидывали, как бы половчее спихнуть неудачу на болтуна, который в нужный момент не подставил им своего крепкого дружеского плеча.
– И девица-то не красавица из себя была, плохенькая, завалящая какая-то, и жениха своего не любила!