Два сердца
Шрифт:
– А кто эта юная принцесса?
– осведомился король, глядя на меня с высоты своего гигантского роста. У него был подходящий голос для короля: сильный, звучный, но не страшный и не злой. Я попыталась назвать свое имя, но не смогла издать ни звука, и тогда король опустился передо мной на одно колено и взял меня за руку.
– Когда-то, - сказал он, - мне не раз удавалось помочь принцессам, попавшим в беду. Вам стоит только приказать, и я…
– Я никакая не принцесса, я Суз, - сказала я.
– И приехала из деревни, про которую вы, наверное, никогда не слышали, но дело в том,
Я выпалила все это единым духом, но король не стал смеяться и по-прежнему смотрел на меня серьезно и внимательно. Он спросил у меня, как называется моя деревня, а когда я ответила, сказал:
– Я знаю вашу деревню, сударыня. Мне уже приходилось там бывать, и я с удовольствием навещу ее снова.
Поверх его плеча я видела, как Шмендрик и Молли таращатся друг на друга. Маг уже собирался что-то сказать, но тут дверь отворилась, и в комнату вошла маленькая смуглая женщина, одетая, как и Молли, в тунику, узкие брюки и башмаки. На вид она была не старше моей матери. Глядя на нас, она произнесла негромким, но несколько напряженным голосом:
– К сожалению, меня только что известили о вашем приезде, и я искренне сожалею, что не смогла оказать старым друзьям Его Величества подобающий прием. Нет, нет, не трудитесь называть ваши славные имена, я знаю, кто вы! Мое имя - Лисон, и я секретарь, переводчик и компаньонка Его королевского Величества…
С этими словами она очень почтительно и осторожно взяла Лира за руку и повела обратно к креслу.
Шмендрику, похоже, понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Наконец он сказал:
– Я и представить себе не мог, что моему старому другу Лиру могут понадобиться секретарь и переводчик, не говоря уже о компаньонке!
Лисон как раз пыталась усадить Его Величество на прежнее место, поэтому она отвечала Шмендрику, не глядя на него:
– Как давно вы видели своего старого друга в последний раз, милорд?
Шмендрик не ответил. Голос Лисон звучал все так же тихо, но волновалась она значительно меньше.
– Рано или поздно, - добавила она, - время доберется до каждого из нас. Оно не знает жалости, милорд, и все мы уже не те, что прежде…
Король Лир послушно опустился в кресло и закрыл глаза. Я чувствовала, что Шмендрик не на шутку рассердился и что с каждой минутой гнев его вскипает все жарче, хотя он никак этого не выказывал. Точно так же сердится мой папа - вот почему я знала.
– Его Величество, - сказал Шмендрик, - только что согласился поехать вместе с этой юной особой в ее деревню, чтобы избавить тамошних жителей от сеющего смерть и опустошение грифона.
Лисон так быстро обернулась, что я была почти уверена - сейчас она начнет кричать на нас и прикажет нам убираться, но ничего такого она не сделала. По ней вообще не было видно, что она чем-то расстроена, огорчена или взволнована.
– Боюсь, милорд, это невозможно, - сказала Лисон спокойно.
– В настоящее время Его Величеству не по силам подобное путешествие, не говоря уже об остальном.
– Его Величество, похоже, придерживается на сей счет иной точки зрения, - возразил Шмендрик сквозь стиснутые зубы.
– Вы уверены, милорд?
–
Его голова свесилась на грудь (я даже испугалась, что корона может упасть на пол), а рот приоткрылся. Лисон сказала:
– Вы искали великого воина, каким вы его помните, а нашли дряхлого, слабоумного старика. Поверьте, я понимаю, как вы огорчены, но вы сами должны видеть, что…
Однако Шмендрик ее перебил. Раньше я не понимала, что значит, когда говорят, будто чьи-то глаза метали молнии, но теперь!.. Во всяком случае, зеленые глаза на это способны. В эти несколько секунд Шмендрик казался мне еще выше, чем был на самом деле, а когда он вытянул в сторону Лисон указательный палец, я была совершенно уверена, что сейчас она превратится в пепел или растает. Но больше всего напугал меня его голос, потому что он был спокойным и тихим. Шмендрик сказал:
– А теперь послушай меня, женщина. Я великий маг Шмендрик и отлично вижу, что мой старый друг Лир как всегда мудр, могуч и в добром здравии, потому что только такого человека могла полюбить Единорог!
И при этом последнем слове король снова проснулся. Он моргнул, потом взялся за подлокотники кресла и поднялся на ноги. На нас он не смотрел. Глядя на Лисон, Лир сказал:
– Я поеду с ними. Это мой долг и мой дар. Проследи, чтобы все было готово как можно скорее.
– Нет, Ваше Величество!
– воскликнула Лисон.
– Умоляю вас! Король Лир заключил ее лицо между своими огромными ладонями,
и я увидела, что эти двое любят друг друга.
– Это мой долг, - повторил он.
– Для этого и нужен король, и ты знаешь это так же хорошо, как и маг. Не печалься, душа моя, лучше помоги мне собраться в дорогу да позаботься, чтобы в замке все оставалось в порядке, пока меня не будет.
Лисон выглядела такой печальной, такой потерянной, что я просто не знала, что и думать - о ней ли, о короле, обо всем… Сама того не замечая, я попятилась и остановилась, только когда Молли положила мне руку на голову. Она ничего не сказала, но было приятно чувствовать ее уютный запах и знать, что Молли рядом.
– Я обо всем позабочусь, Ваше Величество, - тихо сказала Лисон.
Потом она повернулась и, низко опустив голову, двинулась к выходу. Я думаю, ей не хотелось на нас смотреть, но она не сдержалась. Уже у самых дверей Лисон вскинула голову и посмотрела на Шменд-рика с такой неприкрытой ненавистью, что я от страха готова была зарыться лицом в плащ Молли, лишь бы не видеть ее глаз. Когда Лисон заговорила, казалось, что каждое слово дается ей с огромным трудом.
– Его смерть будет на твоей совести, волшебник, - проговорила она негромко. Мне кажется, она плакала, но совсем не так, как плачут взрослые люди.
А потом я услышала ответ Шмендрика. Его голос был таким холодным и чужим, что я бы, наверное, вовсе не узнала его, если бы не видела, как движутся его губы.
– Он уже умер, - сказал маг.
– И поэтому смерть для него - благо. Любая смерть лучше, чем та, которую ты зовешь жизнью и которая медленно убивает тебя в кресле. И если грифон его прикончит, тем самым он спасет его жизнь… и честь.