Два в одном или Вырасти себе дракона

Снежная Белла

"Ты не посмеешь".
– По голосу не понятно, боится Ник или уверен в своих словах.

– А ты проверь.
– Сказала без нотки веселья в голосе.

То, что я дружелюбно к нему настроена, не значит что я слабохарактерная.

Ник меня больше нет трогал. Но все равно ночью я спала беспокойно.

Воспоминания о семье, что осталась на Земле заполнили все мои мысли. Все это время я пыталась храбриться, верила, что найду дорогу домой. Но что если Ник прав и я навсегда останусь в этом мире? Что если я больше никогда не услышу мамин голос зовущий завтракать? Папин командный тон, не смогу обнять его широкие плечи и вдохнуть такой родной

запах табака? А как же моя сестрёнка? Моя маленькая Тоня? Я больше не увижу ее ослепительную улыбку? Не смогу посплетничать с ней о парнях, обсудить родственников и общих друзей? Да просто посидеть и поговорить не о чем?!

От этих мыслей становится больно. Я приёмная, родители удочерили меня, когда мне было полтора года. Та кто родила меня, подкинула под двери детского дома.

Иногда становится обидно от понимания, что твоя родная мать отказалась от тебя.

Но благодаря этому я обрела настоящую семью. А через пять лет у меня появилась сестра Антонина. Мое маленькое беловолосое чудо. Ностальгия п о родным и доме, друзьям, работе, своих учениках разбередили дыру в сердце.

Кажется, я плакала. И снились мне крепкие объятия и успокаивающий голос, который не дал пуститься в уныние и потеряться в жалости к себе. И последние часы до заката я смогла спокойно поспать

Глава 7

Доминик Ка же она меня бесит! Как она может такое мне говорить!? Мне принцу! Кто я без отца!? Да я... Поток гневных мыслей прервался. Я хочу сердиться на неё, но не могу.

Потому что знаю - она права.

Я никогда ни кому не признавался в своих слабостях и страхах. Я родился раньше строка и с детства был худым и даже болезненным. Чего в принципе не случается с драконами. Быть таким как я это сущий ужас. Для меня это так и было. Жалостливые взгляды придворных, сочувствующие братьев и только родители никогда ничего мне не говорили. Не упрекали в том, что я таким родился.

Я хотел заниматься с братьями, но отец не разрешал. Для меня это стало предательством. Если раньше я думал. что он любит меня таким, какой я есть, то тогда понял что отец, как и все остальные, презирает меня. Он считает меня слабым, недостойным.

Многие тогда думали что я так и не стану драконом. Но я прошел оборот и стал белым драконом. Снова не такой как все. А я белый. Может быть, отец даже заподозрил бы мать в измене, если бы она не была его истинной парой. Братья красный и черные драконы, гордость отца.

Я завидовал им. Со временем зависть переросла в ненависть и я стал им вредить.

Сначала незаметно, боялся быть пойманы, а потом шутки становились все изошренней. Я уже не прятался. Но все что мне доставалось в виде наказания это строгий взгляд отца и поцелуй матери. В то время как братья поступали в военные академии, я сидел дома и учил историю и этикет. И пока их не было, я издевался над придворными и слугами.

Я искренне радовался приездам братьев домой. Всегда высматривал их кареты из окна своей комнаты. Но никогда не входил встречать. А за обедом или ужином они снова вылавливали из своих мисок лягушек, и страдали из-за испорченных вещей.

Но вскоре мне и этого показалось мало. Потому что блюда им заменяли служанки, а новые наряды пошить не проблема.

И тогда я стал заниматься магией, что без надзора старших в роду было запрещено.

Когда я чуть не взорвал половину дворца, отец впервые накричал на меня. Он распинался от злости, а я стоял и улыбался незнамо чему. Я ожидал ужасного наказания, а мне вместо этого назначили преподавателя по магии и, наконец-таки, физической подготовке. Было сложно, но я никогда не жаловался. Я хотел доказать что не хуже братьев. И поступил на тот самый факультет, что и они, в ту же самую Академию. И здесь я смог развернуться на полную! Никаких ограничений, кроме стен самой Академии. С надзором отца я легко договорился и вскоре мне здесь даже понравилось.

Но отец снова был недоволен. Он обвинил меня в том, что я устроил оргию в доме достопочтенного градоправителя и обесчестил его дочь. Отец даже слушать меня не захотел. А я к той девчонке и пальцем не притронулся. В тот момент находился в другой части города. И о какой чести идет речь? Она потеряла ее задолго до того вечера и я понятия не имел каким боком меня приплели туда. Отец все уладил, переживает за репутацию рода. Но не забыл о том случае и с того времени стал угрожать мне женитьбой.

А теперь и эта человечка смеет угрожать мне! Я стал заводиться. Мне хотелось наказать ее! Растерзать на маленькие кусочки! И в бешенстве я кажется, испортил и без того не слишком хорошие отношения.

Последнее слово осталось за ней. И это меня ... позабавило.

Как можно описать то, что я чувствую. Я нахожусь в свои теле и не могу им управлять. Я словно сторонний наблюдатель, но смотрю с ракурса главного действующего лица. Но когда Ника засыпает, я отказываюсь в другом месте.

Зелёный сад, множество деревьев греются в лучах солнца, слышно пение птиц и, самое приятное, я в своем теле. Так было вчера. Но сегодня что-то изменилось. Я был в этом саду не один. Я шел на зов, по-другому это не назовешь. Вышел я к одиноко стоящему на холме многовековому дубу. В его кронах я увидел парня. И что-то в его движениях мне показалось знакомым. Стоило мне подойти ближе, я понял, что вижу себя. Но когда я заглянул в глаза своей копии, то понял, что это не я.

А Ника?!

Она сидела на земле, опершись об дуб и смотрела, словно сквозь меня. На секунду мне стало страшно. Вдруг она сойдет с ума, и жить мне придется с сумасшедшей душой внутри. Я подошёл к ней вплотную и притронулся к плечу. Я не успел ничего сделать, как мое сознание затопило воспоминания. Но они были не мои.

Я видел женщину лет сорока, она стояла возле меня и кажется, будила, поводя рукой по волосам. Потом я увидел мужчину в странном синем костюме, он что-то выговаривал командирским голосом. Но понять я его не мог. А потом увидел маленькую девочку. Лицо сердечком, светлые кудрявые волосы и беззубая улыбка.

Картинка сменилась и передо мной восемнадцатилетняя девушка, и только взгляд карих глаз и светлые волосы напоминают того самого ребенка. Дальше пошли образы других детей, и я ощутил привязанность к ним. Но она не моя, а Ники.

Я убрал свою руку и вернулся под тот самый дуб. Вот только сидел я уже возле своей синеглазой копии. Ника прижимались ко мне, а я не знал что делать. Попытался отодвинуть ее, но девчонка только покрепче вцепилась в меня и зарыдала. Тереть не могу женские слёзы, поэтому и не встречаюсь ни с кем больше трёх дней. Потом девушки привязываются ко мне и расставание без слез не проходит. Я осторожно положил руку на свою голову, точнее на голову Ники, и стал поглаживать. Со временем девчонка уснула, а я так и просидел с ней, пока она не исчезла из этого места. Вслед за ней исчез и я. Пришел новый день.