Два взгляда
Шрифт:
А в старое, доброе время мы верили всему, что написано в учебниках, или говорили педагоги и родители. Мои мама и папа были не очень образованными людьми, и еще они были коммунистами, свято верившими в дело построения коммунистического общества. Как, впрочем, и большинство поколений, переживших коллективизацию, индустриализацию, войну и последующее восстановление народного хозяйства. Со слов своих родителей, наших дедов и бабушек, они знали и передавали нам свою правду о прошедших революциях, гражданской войне, новой экономической политике – НЭПе.
Люди жили в те времена бедно, и с продуктами питания было не очень. Но большинство
Я допускаю, что родители рассказывали не обо всем, старались умалчивать о тех перегибах, что творились в канувшие в лета времена. Но очень многое было передано без утайки. О гражданской войне все знания умещались в известную фразу: белые придут – грабят, красные придут – тоже грабят. Самая безнадега была в колхозах, где на трудодни давали смешное, для нас, количество зерна. Отец умудрился выучиться на тракториста, и трудился в МТС 1 . Мать всю жизнь проработала на маслозаводах, где платили зарплату. И в некоторой степени, им легче было перенести сложные, даже страшные времена.
1
МТС – машинотракторная станция
В тридцатые годы по стране, в разных местах – на Украине, Поволжье и Казахстане случались неурожайные годы, которые отец называл голодовками. Он пережил два периода мрачных и жестоких периодов лихолетья. В учебниках об этом не писали, но мы знали, что в Казахстане больше всего досталось казахам, у которых забрали скот. Русские и украинцы выживали благодаря, спрятанным в схронах, продуктам. У казахов не было таких запасов, и они умирали от голода.
Отец сбежал в Омск и поэтому выжил, но об этих временах старался не вспоминать, хотя кое – что рассказывал. Сумятицу в официальную историю вносил и дружок Витька, родителей которого раскулачили, и его отец не смог простить советской власти этот произвол. Вся его ненависть перешла к сыну, которого иногда прорывало, и он передавал нам свою, а вернее отцовскую правду.
Нельзя сказать, что улица, жизненный опыт родителей и чтение книг сделали меня образованным человеком, слишком невелик и однобок был объем полученных знаний. Но эти крупицы падали на благодатную почву и выработали во мне свое отношение к дальнейшей учебе, стали основой, фундаментом, помогающим правильно оценивать получаемые знания.
Много хорошего сохранилось в памяти об учебе в школе. Запомнилось, как на первый урок пришел без портфеля, справедливо посчитав этот день праздничным. Отец Леонид, или по-старому – Левко, в это время был на работе, а мать Анастасия, уехала на новое место жительства, забрав с собой двух младших – Валеру и Нину. Все обошлось, но запомнилось, как все ученики писали что-то в тетрадях, а у меня не было даже ручки.
Помню школьные потасовки, неизвестно, по каким причинам я был их частым участником. Вспоминаю, как гордо сообщил одноклассникам о том, что бросил курить. В ответ услышал:
– Вовка, ты как девчонка, это они не курят!
Я возразил:
– Это вы девочки, потому что не можете бросить – у вас нет силы воли.
В школе у нас было очень много хороших, добрых учителей. Так как в поселке жили сосланные немцы, то и учить пришлось немецкий язык. Английского просто не было, мы и не подозревали о его существовании. Скорее всего, это произошло ввиду большого количества учителей немецкого.
Помню Ольгу Ильиничну, вбивавшую в наши головы алгебру и геометрию. Последний предмет мне нравился больше и в памяти всплывает одна история. При поступлении в техникум, на экзамене, мне необходимо было доказать теорему Пифагора. Преподаватель посмотрела на меня растерянным взглядом и сказала, что в учебнике доказательство изложено не так, но и мое, то же достаточно обосновано. Может, было все это по-другому, но в моей памяти сохранился данный эпизод в таком виде.
Недавно я поинтересовался в интернете и выяснил, что действительно, существуют несколько способов доказательств названной теоремы.
Уроки русского языка и литературы проводила Мария Капсатаровна. Казахи очень хорошо говорят на нашем языке, даже лучше, чем множество русских в России, где сохранились разные диалекты, а скорее манеры разговорной речи. Всякие там оканья и певучесть. С учеников она требовала, и часто добивалась, правильного литературного произношения. Еще запомнилось, что она была борцом с лузганьем семечек. Однажды рассказала ученикам, как зашивала себе карманы, чтобы избавиться от этой вредной привычки.
Помню, что в лучшие периоды обучения в школе, у меня были все пятерки, за исключением русского языка. Или Мария Капсатаровна была строга ко мне, или я где-то недотягивал. В общем-то учеба давалась легко, но вместо учебников, я предпочитал читать художественную литературу.
С книгами в то время было не очень. В родительском доме сохранилось несколько книжек, замусоленных и разодранных. Одна из них – «Золотая цепь» Александра Грина. Но это был сборник, и остальные произведения были неполными из-за отсутствия листов. Вторая книга о строительстве города Комсомольск-на-Амуре. Ее названия я не помню и даже интернет не ответил на мой запрос. Эти книги я перечитывал несколько раз.
В школьной и поселковой библиотеках, приходилось записываться в очередь. Прочитать интересную книгу иначе было нельзя. В перерывах читал все, что есть в наличии. И здесь попадались незаслуженно невостребованные нашими поселковыми читателями произведения больших мастеров. Помню, что я увлекся чтением книги Стендаля «Люсьен Левен». Кое-что мне там было непонятно, но я мужественно ломал над ней голову.
Нельзя сказать, что чтение книг по принципу, что попадется, очень повышает уровень образования у человека, но, несомненно, расширяет его кругозор, а насколько – зависит от случайно попавшего в руки экземпляра.
Я думаю, что сейчас, в двадцать первом столетии, когда можно прочитать любую книгу, у детей и подростков присутствуют другие проблемы. Они состоят в сложности правильного выбора литературы. Слишком большое и противоречивое предложение.
Много внимания в школе в прошлом уделялось идеологическому воспитанию. Этой работой занимались в первую очередь классные руководители. Каждый учебник издавался с указанием на роль Коммунистической партии в деле воспитания молодежи. Кроме этого, в школах существовали различные общественные организации: пионерские дружины, комсомольские комитеты, деятельность которых была направлена на приобщение молодежи к идее построения коммунизма.