Два завоевателя
Шрифт:
— Предводитель! Он привел нас к победе!
— Да здравствует сын дома Рафаэля! Да здравствует несокрушимый дом ди Астуриен!..
Дом Рафаэль подошел к перилам, поднял руку. Крики во дворе постепенно стихли.
— Послушайте, люди! Вы отстояли свою свободу, вы разгромили армию Серраиса! Вы хотите вернуть Астуриас под власть Хастуров? Объявляю, что этот трон навечно принадлежит семье ди Астуриен. Не о себе я хлопочу, а о сыне моем, Аларике!
Дикие крики восторга раздались во дворе. Дом Рафаэль вновь поднял руку.
— Сейчас к вам обратится дом Джереми Хастур. —
Бард почувствовал, как волна гнева и ярости затопила Джереми, однако сводный брат сумел взять себя в руки и подошел к перилам. Снизу раздались два возгласа: «Долой Хастуров!», «К черту тиранию Хастуров!» Затем все стихло.
— Люди ди Астуриен! — выкрикнул Джереми. Голос у него неожиданно оказался звучный, басистый, никак не подходящий к щуплому искалеченному телу. — В былые дни Хастур, Сын Света, захватил эти земли и власть над ними передал ди Астуриен. Я представляю здесь интересы короля Валентина, сына Одрина. Неужели вы посмеете восстать против своего законного короля?
— Где этот король? — выкрикнул кто-то из толпы. — Если он наш законный король, почему его нет вместе с нами? Почему он не повел в бой своих верных подданных?
— Нам не нужны марионетки Хастуров! — с неожиданной силой завопил один из солдат. — Возвращайся в Хали, там и царствуй, Хастур!
— Нам нужен настоящий ди Астуриен на троне, а не хастурский лизоблюд!..
— Мы не станем целовать задницы Хастуров!..
Бард с удовлетворением отметил, что крики становились все громче, все настойчивее и слитней. Тут он невольно искоса глянул на отца и поразился его спокойствию. Все шло как по маслу — первые подготовленные крикуны зажгли массу. Народ, упоенный победой при виде своих вождей, мог смести любого, и этот момент нельзя было упустить. Дом Рафаэль и не упустил.
Кто-то швырнул камень в наместника. Джереми даже не вздрогнул — просто камень вдруг вспыхнул ярким голубоватым светом и растаял в воздухе.
После мгновенно наступившей тишины внизу поднялась буря. Рев и яростные возгласы слились в единый рокочущий гул:
— Долой короля-колдуна!
— Мы солдаты, а не проклятые лерони!
— Дом Рафаэль! Дом Рафаэль! Кто знает Аларика! — В толпе даже в нескольких местах послышалось: — Бард! Бард ди Астуриен! Мы хотим Киллгардского Волка!
Кто-то опять метнул камень, он пролетел, чуть задев одежды Джереми. Он и на этот раз не пошевелился, однако никакой вспышки не последовало. Потом снизу швырнули полную горсть конского навоза, и бурая масса темным пятном расплылась по пурпурной мантии Джереми. Его гвардеец прикрыл наместника телом и оттеснил от края балкона.
Дом Рафаэль обратился к нему:
— Неужели, дом Джереми, ты еще считаешь возможным заявлять какие-то права на трон Астуриаса? Может, придется отослать твою голову королеве Ариэль как предостережение, что ей следует более осторожно выбирать слуг. И народ Каркосы пусть полюбуется…
Джереми мрачно усмехнулся —
— Я бы не советовал. Это будет безрассудный поступок. Король Валентин, конечно, любит своего кузена Аларика, но я не сомневаюсь, что, получив подобный подарок, королева Ариэль пришлет в ответ не менее драгоценный дар.
Бард, сжав кулаки, невольно шагнул вперед, однако дом Рафаэль остановил его:
— Ни в коем случае, сынок. Ни единой капли крови, ни единой царапины. Мы не желаем ссориться с Хастурами — пусть они правят на своих землях и не вмешиваются в наши дела. Но вы, дом Джереми, останетесь моим гостем, пока мой сын Аларик вновь не вернется под отчий кров.
— Неужели вы полагаете, что Каролин Хастур из Каркосы будет иметь дело с узурпаторами?
Дом Рафаэль развел руками:
— Я буду счастлив принимать у себя высокого гостя столько, сколько он пожелает. Должно быть, я не доживу до вашего возвращения в Каркосу, но у меня есть внук, который будет объявлен наместником Астуриаса до той поры, пока Аларик не вернется на родину.
Потом дом Рафаэль обратился к Барду:
— Проводи нашего высокого гостя в его покои, ведь он из рода Хастуров из Каркосы. Приставь к нему слуг, чтобы наш гость ни в чем не нуждался. Мы должны позаботиться о сыне короля Каркосы, ведь мы же родственники.
— Присмотрю, — ответил Бард, — за тем, чтобы он оставался в своих комнатах. Чтобы ничто не помешало ему заняться медитацией и прочими упражнениями. За ним будут внимательно приглядывать, чтобы он случайно не повредил себя. — Потом он положил Джереми руку на плечо и пригласил: — Пойдем, брат.
Джереми вздрогнул, словно это прикосновение обожгло его.
— Не смей прикасаться ко мне, ты, бастард!
— Для меня это тоже небольшое удовольствие. Если тебя не устраивает моя помощь, пусть будет по-твоему. — Бард сделал знак двум солдатам. — Дом Хастур нуждается в поддержке, помогите ему добраться до его покоев.
Джереми не удержался и вскрикнул, когда два бородатых латника схватили его, затем собрался с силами и, вспомнив о достоинстве, смирился и позволил утащить себя. Напоследок бросил взгляд на Барда — столько испепеляющей ненависти было в нем, что ди Астуриен понял — одному из них не бывать в живых.
«Я должен был убить его тогда, у границы, — горько подумал Бард, — но я уже принес ему несчастье. Я не мог убить безоружного. Нет уж, лучше иметь Джереми в друзьях и родственниках, чем враждовать с ним. А то, что он сейчас ненавидит меня, это пройдет».
Смена власти в Астуриасе заняла несколько дней и прошла гладко. Без сучка и без задоринки… Пришлось повесить несколько верных Джереми людей, которые пытались организовать сопротивление. План уже был готов, однако один из ларанцу что-то успел разнюхать прежде, чем дело зашло слишком далеко. Вскоре в замке восстановилась прежняя размеренная жизнь. От Мелисендры Бард узнал, что одна из фрейлин королевы Ариэль носит под сердцем ребенка Джереми. Она просила позволения присоединиться к заключенному, чтобы скрасить его дни.