Двадцать и один год
Шрифт:
– Иван... я...
– я пыталась найти последние слова, которые могли бы что-то изменить. – я правда могла бы полюбить тебя. У нас бы все получилось.
Медленно, стараясь не вызвать подозрений, я начала писать на бумаге. Но вместо кода, я вывела совершенно левую комбинацию цифр и букв, я надеялась на чудо, на какую-то помощь, на любой шанс изменить это кошмарное положение. Иван стоял прямо передо мной, его пистолет был все так же направлен на меня, и я чувствовала каждый его взгляд как удар ножом.
– Теперь, — его голос был холоден и безжалостен, — открой окно и прыгай. Ты знаешь, что тебя
Он подтащил меня к окну и толкнул к стеклу. Я обернулась и увидела темную пустоту ночи, разрезанную шпилями арматуры, торчащими из фундамента пристройки. Моё сердце ушло в пятки, и я почувствовала, как от страха у меня подкашиваются ноги.
– Иван, пожалуйста, — начала я, голос мой дрожал, и я знала, что это моя последняя попытка что-то изменить. — Не делай этого. Если я тебе действительно нравилась, если все это было не просто игрой для тебя, давай начнем все сначала. Я уверена, что смогла бы полюбить тебя...
Он хмуро посмотрел на меня, и на мгновение мне показалось, что я увидела в его глазах колебание.
– Ты думаешь, после всего, что ты узнала, мы можем просто начать все сначала? — его голос был резок. — Ты уже знаешь слишком много, Лена. Я не могу рисковать. Ты должна исчезнуть. Это единственный выход. Завтра все узнают, что ты покончила с собой…я так уж и быть позабочусь о твоих детях и оформлю их в один из детских домов, который спонсирую. Но прежде…прежде чем ты спрыгнешь я трахну тебя….Вот здесь у этого окна.
Меня трясло от ужаса до слез. Но я не могла позволить ему видеть мою слабость. Я все еще надеялась на чудо, на какой-то последний шанс изменить его решение.
– Иван, я умоляю тебя... — начала я, но он перебил:
– Нет, Лена. Это конец. Снимай трусы и нагнись вперед или я пристрелю тебя! Открывай окно…давай…люблю неожиданные места для секса. Ты бы мне еще долго не дала…Хочу попробовать, в потом мы попрощаемся, Аленааа.
Я огляделась, ища любую возможность для спасения. Пистолет в его руках не дрогнул. Я медленно открыла окно, чувствуя, как холодный вечерний воздух обдает мое лицо. Шум города был где-то далеко внизу, и казалось, что он зовет меня к себе.
Страх перед смертью, перед прыжком в неизвестность был оглушительным. Но я знала, что должна что-то делать. Я не могла просто сдаться. Не теперь. С последней каплей отчаяния я повернулась к Ивану, пытаясь найти в его лице хоть какие-то признаки сострадания, хоть какой-то шанс на спасение.
Иван стоял на расстоянии вытянутой руки, пистолет направлен прямо на меня.
– Раздевайся, или я тебя сейчас сам выкину!
– его голос был жесток и безжалостен. Я отступила к окну, чувствуя за спиной холодный воздух ночи. Мои мысли метались в панике, искав выход из безвыходного положения.
В этот критический момент, когда страх почти парализовал мои действия, я вспомнила о детях. Именно это воспоминание дало мне силы действовать. Я резко метнулась к Ивану.
Мои руки нащупали холодный металл пистолета, и я с силой вырвала его из его рук. Иван, застигнутый врасплох, попытался схватить меня, но я оттолкнула его назад. Он споткнулся, и это дало мне несколько драгоценных секунд.
Я схватила ближайшую тяжелую вазу и, не раздумывая, швырнула её в Ивана. Он увернулся,
Именно в этот момент в комнату ворвался кто-то еще. Это был высокий мужчина в темной одежде, который молниеносно бросился на Ивана сзади. Иван попытался освободиться, но незнакомец оказался сильнее. Он завалил Ивана на пол…
Глава 24
Мощное тело, знакомые черты лица — это был Женя. Мои глаза расширились от удивления и шока, а сердце наполнилось странным сочетанием облегчения и нового, острого страха.Как он смог оказаться здесь, в этот решающий момент? Что привело его в дом Ивана, который стал для меня клеткой и пыточной одновременно так мгновенно? Как он выбрался из тюрьмы…сумасшедший…неужели сбежал? Эти вопросы мелькали в моем разуме быстрее, чем я могла найти на них ответы. Женя не медлил. Его глаза, полные гнева и решимости, вцепились в Ивана. Я видела, как напряглись его мышцы. Это не просто адская злость, не просто защита — это было что-то глубже, что-то личное. Я почувствовала, как моё тело дрогнуло от неожиданности и страха за него. Иван опасен… он не тот, за кого себя выдавал. И у него пистолет.
Женя сделал шаг вперёд, и прежде чем я успела моргнуть, он бросился на Ивана. Движения его были быстры и решительны, как у хищника, который долго выжидал свою жертву. Иван, в свою очередь, был явно ошеломлён этим внезапным нападением, и его рука с пистолетом слегка дрогнула.
Внутри меня всё сжалось при виде Жени, слишком опасно, слишком близко к чокнутому Ивану. Я не могла поверить, что он здесь, что он снова рядом со мной, несмотря на все преграды. Но вместе с облегчением пришло и осознание того, что его появление могло обернуться катастрофой для нас обоих. Что если Иван всё же использует пистолет? Что если эта дерзкая попытка спасения закончится трагедией? Как он понял? Как почувствовал?
– Прекратите. Пожалуйста. Прямо сейчас. Все можно обсудить. Я прошу!
– Так вот он твой…к которому ты бегала, когда корчила из себя целку? Я отстрелю ему яйца самым первым делом и заставлю их сожрать!
– Тебе сожрать будет нечего у тебя их просто нет! – рявкнул Женя. – Использовать женщину и детей! Мразь гнилая!
В глубине души я молилась, чтобы Женя остался цел, чтобы мы смогли вместе преодолеть этот кошмар. Но каждый удар, каждый звук борьбы только усиливали моё беспокойство и страх, который я изо всех сил старалась подавить, стоя на пороге библиотеки, не в силах оторваться от происходящего передо мной.
Женя атаковал Ивана с такой яростью и скоростью, что мне даже на мгновение показалось, будто время замедлило свой бег. Каждое его движение было точным и сильным, словно в его венах вместо крови тек чистый адреналин. Мышцы его тела напряглись, и он, как опытный боец, использовал всё своё мастерство и злость, чтобы одолеть Ивана. Особенно когда наконец-то выбил у него пистолет и от откатился в сторону окна.
Иван, пойманный врасплох, пытался отразить атаку, но его движения казались неуклюжими и медленными по сравнению с решимостью Жени. Он попытался ударить в ответ, но Женя уклонился, и его контрудар был молниеносным и жёстким. Удар пришелся Ивану прямо в живот, заставив его задохнуться от боли.