Дважды два — четыре
Шрифт:
— Дело в том, что мы с Ребеккой никогда не ладили. Правда?
Лорна мастер недооценки. Что я должна сказать? «Э-э-э, по-моему, нет»?
— А в последнее время я поняла, что в основном сама виновата.
Ладно, кажется, можно дух перевести. Может, в конце концов выйдет не так уж и плохо.
— Знаю, вместе работать трудно. Для меня всегда было важно, что я служу в агентстве дольше тебя, и, знаешь, Ребекка, ты была права, действительно старалась не отвечать на звонки, ожидая, что ты это сделаешь. Зациклилась на стремлении стать старшим ассистентом, важной персоной. Дело в том, что я тебе фактически завидовала… Ну,
Тут мне стало очень неловко. Отчасти хочется спросить, с чего ей взбрело в голову, что я в себе уверена, отчасти хочется просто приказать заткнуться. Намечался веселый праздничный вечер.
— Не надо, Лорна…
— Нет, надо. Я скоро закончу, не стану портить вам праздник, — сказала она, как бы прочтя мои мысли. — Мне просто душу надо облегчить, пока хватает храбрости, иначе я никогда не сделаю этого. Хочу сказать, что теперь понимаю: я сама дала тебе все основания ненавидеть меня. А в ответ ты прикрыла меня, спасла мою работу, исправила ошибки… На сто процентов могу утверждать, я для тебя никогда бы такого не сделала. И еще ты меня пригласила в свой дом. Вот тогда я задумалась по-настоящему. И сейчас, стоя здесь как идиотка и портя вам вечер, хочу сказать, что я переменилась. По крайней мере, намерена перемениться. Ребекка, мне очень хочется, чтобы ты мне поверила, очень хочется, чтобы мы подружились. Надеюсь, ты примешь мои извинения за прежнее поведение.
Она резко села. В комнате воцарилась ошеломляющая тишина. Роуз и Саймон с интересом рассматривали свои бокалы, Кей сидела с раскрытым ртом. Я понимала, надо что-то сказать, только не находила слов. Лорне безусловно понадобилось колоссальное мужество, чтобы сказать все это, но я правда не знала, как реагировать. К счастью, Дэн спас положение, поднял бокал с вином и произнес:
— Хорошо сказано, Лорна. Никто спорить не будет.
— Согласна, — подхватила Изабелл. — А ты, Ребекка? — Она взглянула на меня, требуя ответа.
Я сама осознавала, что надо ответить.
— Ох, Лорна, даже не знаю, что сказать. Конечно. Разумеется, принимаю твои извинения, только и ты меня тоже прости. Если ты не всегда была добра и любезна, то и я виновата не меньше. Помнишь историю с электронной почтой и прочее?.. — Я сделала паузу. Может, об этом не следовало упоминать. — Знаешь, пусть я тебя прикрывала в твое отсутствие, ты мне уже отплатила, помогла получить желанную работу. Поэтому мне действительно хочется просто забыть все старое и начать сначала. Посмотрим, как мы поладим. Договорились?
Она улыбнулась невиданно искренней улыбкой:
— Договорились.
— Слава богу, — вздохнула я. — Давайте теперь еще выпьем.
Лорна рассмеялась вместе с остальными.
Дэн налил всем вина, мы старательно подыскивали темы для разговоров. Лорна вдруг стала заметно свободнее и оживленнее. Явно пришла сюда с миссией и теперь ее выполнила. Неизменная ухмылка сошла с ее лица. Ну и хорошо. Я далеко не уверена, что смогла бы сделать то же самое. Неизвестно, что будет дальше, удастся ли нам покончить с шестилетней враждой, но определенно хочется попытаться.
Наконец напряженность совсем исчезла и мы начали по-настоящему веселиться. Все расслабились, никто не уходил. Лорна рассказала несколько забавных историй, не из тех, которые закручены вокруг ее блестящих достоинств. Саймон оказался великолепным пародистом — этот талант он еще нам не демонстрировал, — и очень смешно, но любовно изображал всех нас. Мой образ мне польстил: «Все в порядке? Все довольны? Никому ничего не нужно? Ох, ну и дерьмо, правда?» Лорна попросила, чтобы я выдала себя за нее, как сделала это для Нила Джонсона, и я рискнула: вытаращила глаза, с энтузиазмом залепетала, еле переводя дух. Она хохотала до слез.
В какой-то момент я вдруг вспомнила наше с ней житье-бытье и спросила, воспользовавшись возможностью:
— Слушай, Лорна, когда мы вместе сидели в приемной, ты хрустела едой исключительно потому, что знала, как это меня раздражает?
— Нет! — возмутилась она, а потом рассмеялась: — Ну, по крайней мере, на первых порах не поэтому.
Осмелюсь сказать, вечер удался на славу.
В дверь позвонили.
Мы с Дэном одновременно взглянули на настенные часы. Минуло десять, для розничных торговцев поздновато.
— Кто это? — довольно бессмысленно спросила я.
Дэн не мог с ходу сообразить и поднялся.
— Пойду посмотрю, — сказал он.
— Должно быть, соседка сверху, просит не шуметь, — предположила я, обращаясь к гостям. — Ей завтра рано вставать.
Все навострили уши, прислушиваясь к голосам. Хотя квартира небольшая, трудно разобрать слова, ясно только, что Дэн разговаривает не с женщиной сверху, если только она не сменила пол.
Голоса обменялись краткими репликами, в коридоре послышались приближающиеся шаги. Первым возник Дэн с виноватым видом.
— Прошу прощения… — начал он, и за ним вошел…
Алекс.
Взмахнул бутылкой шампанского.
— Не могу пропустить традиционный рождественский ужин двадцать первого декабря у Моррисонов, — объявил он. По всему судя, пьяный. Не шатается, но голос хриплый, как тогда в офисе. — Знаю, все тут.
Оглядел сидевших за столом. Улыбнулся Изабелл. При виде Кей пробормотал:
— А-а, ротвейлер!.. — Представился Роуз и Саймону:
— Алекс… — Протянул им руку, как участникам совместного бизнес-ланча. Они обменялись с ним рукопожатиями. Конечно, слышали, знают, кто такой Алекс, но, разумеется, не представляют всех связанных с ним осложнений.
Потом он заметил Лорну, сидевшую рядом с Роуз. Она побелела. Прежняя раскованность разом улетучилась.
— Та-ак, — протянул Алекс, оглядываясь на меня. — Теперь в самом деле ничего не понимаю. Знаю, тебе необходимы новые друзья, но это смешно. Ты же ненавидишь Лорну. Сто раз мне говорила.
— Ох, Алекс, хватит, — вмешался Дэн. — Тебя не приглашали. Нечего тебе тут делать…
— Конечно, приглашали. Мы встречаемся каждый год двадцать первого декабря. Потом двадцать четвертого вы приходите к нам. В Новый год пораньше идем в ресторан, а к полуночи возвращаемся либо к вам, либо к нам, по очереди. По четвергам проводим вечера здесь, понедельники наши, но пятницам отправляемся в паб, по субботам раз в две недели обедаем. Никого больше не приглашают на ритуальные встречи. Сегодня, как вижу, наступили перемены. Ребекка для нас расписала всю жизнь, для нас четверых и наших четверых детей. Так обстоят дела, да, Ребекка?