Дважды похищенная
Шрифт:
Наконец, был проверен каждый уголок.
— Её нет в поместье Альфа, — наконец, решился подступиться к Барэсу его Бета.
— Она утопилась? — хрипло спросил Барэс.
На него жалко было смотреть. Волк снова стоял в душной прачечной.
— Конечно она утопилась! Разве можно здесь выжить? Моя нежная, моя сладкая, моя хрупкая. Я не знал, что здесь так ужасно! Думал просто, куда-то подальше от себя отправить, но, чтобы она в поместье осталась. Я во всём виноват. Малышка решила, что я её снова в этот ад отправляю и покончила с собой! — завыл оборотень.
— Нет! — тоненоко воскликнула Алли.
Барэс с жалкой надеждой посмотрел на неё.
— Зарина не такая! Она бы никогда не убила
— А ведь точно! Сегодня утром торговый обоз в столицу отправился! — Бета посмотрел на Барэса, а тот уже оборачивался.
— Постой! Ты больше суток не спал! Отдохни сначала! — напрасно кричал Бета вслед удаляющемуся оборотню.
«Мясо, конечно, лучше, но яйца тоже ничего», — думала Зарина, когда, проспав половину дня, принялась за свой нехитрый краденный обед.
Дорога тянулась бесконечно. Снова возникла проблема с такими необходимыми кустиками. Тем более, лес сильно поредел и девушка, прислушавшись к разговору возниц, поняла, что вскоре он вообще закончится и будет видна столица. Где и когда она там облегчится?
На изгибе дороги девушка решилась и выскочила из своего тёплого укрытия, через два шага затаившись в густых высоких зарослях. Усталые сонные лошади со
скучающими возницами протопали мимо и, вскоре, девушка осталась одна в лесу. Ещё немного переждав, Зарина сделала свои неотложные дела и неторопливо зашагала вслед за обозом. Ей всё равно тоже нужно в столицу.
Беглянка решила вернуться в Человеческий квартал. Тем более, как она знала, он находился на самой окраине города, совсем недалеко от леса. В конце концов, у неё там муж есть!
Глава 24
Барэс преодолел немалое расстояние до большого постоялого двора, на котором ночевал товарный обоз восточного клана по пути в столицу, всего за пол дня. Хотя, под конец этого пути он уже едва передвигал мощные лапы от усталости. Голова волка была низко опущена, когда он подходил к воротам, скорее обозначавшим для путников вход, чем реально служившим ограждением.
В какой-то момент своего безумного пробега на пределе возможностей Барэсу вдруг показалась бессмысленной эта гонка, и глупой сама идея возможного побега человечки. Разве могла эта маленькая глупая девочка сбежать? Может ему следовало хорошо искать в лесу и у ручья? Вдруг он теряет драгоценное время!? Сомнения нещадно грызли душу, но Барэс подавлял их и бежал, бежал, бежал.
За воротами, у низкого заборчика, едва уловимый нежный неповторимый аромат внезапно ударил в чуткий волчий нос. В зверя словно вдохнули жизнь. Ошалелые оборотни следили, как, только что едва волочивший конечности, чуть ли не умирающий от усталости, огромный матёрый волк мечется с бешенной скоростью по огромному двору постоялого двора, огибая работников и постояльцев, телеги и повозки, лошадей и кареты. Он кидался от курятника к коровнику, потом к забору и под навес. Зарина была здесь совсем недавно! Живая! Его девочка живая!
На смену ослепительной радости вскоре пришёл не менее ослепительный гнев. Барэс здраво рассудил, что, если нагонит девчонку в таком состоянии, может ей что-нибудь повредить ненароком. Оборотень снял комнату в таверне, решив, что пары часов сна будет достаточно, чтобы отдохнуть, выспаться и немного успокоиться. Он справедливо понимал, что с его меткой, в торговом обозе Зарине ничего не грозит. А после того, как он нагонит, и как следует проучит беглянку, чтобы больше не смела даже думать бегать от него, они с ней немного погуляют в столице, в качестве компенсации за этот месяц в прачечной. С такими мыслями обессиленный Барэс провалился в крепкий сон на мягкой постели, в небольшой снятой комнате на втором этаже таверны.
А через три часа, уже отдохнувший и подкрепившийся, волк со всех ног мчался в столицу.
Так получилось, что, когда Зарина уверенно входила в железные ворота Человеческого квартала, Барэс как раз прибежал в гостиный двор и стал разыскивать лавки, по которым разделился его обоз.
В Человеческом квартале женщины хлопотали, готовясь встречать мужчин с работы. Поздней осенью темнело стремительно и рабочие дни на стройке были короче. Энни удивлённо рассматривала нагло, даже без стука, вошедшую в её дом, богато одетую молодую женщину.
«Наверное, заказчица», — подумала она, разглядывая немного смятую, но красивую и добротную одежду незваной гостьи. — «Странно, оборотницы только днём приходят, да и все дела с ними мы обычно в бараке ведём.»
— Присаживайтесь, пожалуйста, госпожа. Может, настою травяного? У меня отличный сбор! Я сейчас, — хозяйка дома немного нервничала под пристальным взглядом вошедшей.
Немного освоившись в квартале и подружившись с несколькими местными женщинами, Энни заметила, какая скудная и убогая у них ткань для одежды, но, при этом, например, серые передники двух её новых подруг отличались красивой, замысловатой вышивкой, а у некоторых женщин платья были украшены великолепной аппликацией. Новая жена Михэса также приметила, как много свободного времени у женщин квартала, запертых за высокой оградой, без возможности выходить, кроме как в храм Богини по выходным. Большую часть своего дня женщины просто бездельничали, собираясь в бараке у ворот и от души сплетничая. Некоторые хозяюшки шили или вышивали, тут же, в бараке, за разговором и песнями.
Подметив нескольких хороших мастериц, Энни осторожно предложила им общее дело:
— Девочки, мы можем заработать деньги и купить себе и ткани получше, и какие-нибудь украшения и, вообще, всякое разное. Хотите? Давайте, попробуем!
— Как? Как это? — посыпались заинтересованные вопросы.
— Я добуду всё, что вам нужно для работы и заказы. А с вас, красавицы, ваше мастерство: шитьё, вышивание, и, само собой, выдумка. Ну как?
Так образовался сначала небольшой кружок мастериц. Грэйс, жена главного архитектора и старшая среди женской общины, горячо одобрила идею Энни. Она очень помогла швеям с цветными нитками, яркими лоскутами и прочим. Первой заказчицей у человеческих мастериц стала Абели, человечка и жена оборотня, а второй — сама королева. Это для женщин тоже Грэйс устроила. А дальше дело само пошло, как по маслу. Очень скоро в швейном кружке, в том или ином качестве, оказалось больше половины женщин квартала.
В бараке Энни с помощницами устроила комнату для приёма заказчиц. Оборотни у ворот пропускали туда модниц в течение дня. Энни принимала оборотниц, оговаривала с ними пожелания, сроки выполнения заказа и, самое главное, цену. Потом она вызывала подходящую к каждому конкретному заказу мастерицу и уже все вместе женщины уточняли все мелкие детали.
На самые первые заработанные деньги женщины, с помощью своих мужей, приобрели новые нитки, ткани и швейные инструменты. Дело быстро приобретало размах. Появилась даже очередь из желающих. Мастерицы получили свои собственные доходы и стали сильно выделяться среди остальных женщин квартала своими нарядами и украшениями. В швейный кружок захотели все, даже те, кто сперва насмехался над желанием некоторых поработать. Однако Энни стала переборчивой, кроме того, именно она распределяла заказы и доходы. Постепенно вес Энни в маленьком человеческом сообществе сильно увеличился. Даже мужчины склоняли перед ней голову в приветствии при встрече.