Дважды
Шрифт:
Не знаю почему, но моя, скрытая глубоко внутри, чуждая природа решила проявить себя именно в этот момент жизни, подтолкнув на фатальный, ошибочный путь. Я чувствовала это еще тогда, а сейчас, спустя год, мои опасения полностью подтвердились.
Устало вздохнув, бросила в зеркало грустный взгляд и поплелась в зону питания. Ведомственная квартира, что полагалась Мариду на период работы в корпорации, была совсем маленькой. Всего несколько шагов и я достигла цели. Аппетита привычно не было, но, пересилив себя, решила что-нибудь съесть. Хотя бы раз
Одиночество и бездействие сводили с ума. Я никого здесь не знала, никакого полезного дела у меня не было, а работать я не могла.
«Хоть бы ребенок был», — вновь посетила меня тоскливая мысль.
Впрочем, с постоянным отсутствием дома супруга это было сложно осуществимой задачей. Марид же…
В глубине души я никогда его не идеализировала. Всегда инстинктивно знала, чего он стоит.
«Он слабый».
Слаб в проявлении собственной воли, слаб в умении противостоять своим желаниям и порокам. Возможно, первоначально я и пробудила в нем интерес, основанный на недоступности. Но, стоило ощущению новизны померкнуть, как он стал прежним. Живущим напоказ эгоистом.
И случилось это быстро.
Перед мысленным взором всплывали грустные воспоминания недавнего прошлого.
Я, в тщетной попытке остановить безумие, в которое за считанные часы превратилась моя жизнь, умоляю Марида подождать с заключением брака. Получается плохо — язык часто говорит противоположное тому, что надо. И Марид От, ослепленный жаждой заполучить давно желаемое, упорно увлекает меня к капитанской рубке.
А там, под презрительным взглядом капитана, я, покорная чуждому влиянию, бормочу абсурдное согласие. Ломаю свою жизнь, связывая себя с мужчиной, которого не люблю, не желаю и не уважаю!
Но судьба не спросила моего мнения — я стала женой практически незнакомца. И изменить что-то оказалось не в моих силах.
Время до возвращения звездолета на планету приписки мы прожили с Маридом семейной жизнью. Вместе! Очнувшись после официального признания наших «отношений» и изменения семейного статуса, я попыталась собраться с духом, надеясь, что смогу примириться с переменами в собственной жизни. Надеясь, что у нас все же что-то может получиться. Опускать руки не хотелось.
Увы, надежда умерла быстро. Первая же ночь стала огромным разочарованием. Для нас обоих.
Марид пылал нетерпением, я же, наоборот, всячески стремилась оттянуть пугающий момент. Но чем отчаяннее тянешь время, тем стремительнее оно бежит. Так и в моем случае. Считаться с моей неуверенностью и смущением супруг не собирался, уж очень важен для него был «факт взаимного обладания».
— Лиера, — твердил он, торопливо увлекая меня после ужина за собой, — работу никто не отменял. Мне теперь надо думать о достатке семьи! А с утра заступает моя смена. Так что поспешим, любимая, я сгораю от нетерпения и страсти. Обещаю, я подарю тебе незабываемую ночь!
В этом Марид не обманул. И спустя год я помнила свой страх, стыд и неуверенность. Ничего объединяющего,
— Моя долгожданная, — бормотал Марид, заводя меня в свою каюту. (На чужой территории я совсем растерялась). — Ты напрасно волнуешься. Не сомневайся во мне — я сделаю твою жизнь наполненной любовью и страстью. Уже сейчас начну претворять свой план в реальность, ты увидишь — рядом со мной любая женщина станет самой счастливой. Начнем… с совместного душа!
Вопреки моим надеждам уединиться хотя бы ненадолго и собраться с духом, ошалевший от нежданного везения эрх ни на миг не отпускал меня от себя.
«Словно боялся, что тоже проснется и поймет, что „чудо“ не случилось».
Чувство неловкости росло с каждой минутой. Когда пришлось раздеваться в присутствии Марида, когда он, с трудом контролируя себя, терся о мое тело в узкой кабинке душа, когда, не давая вдохнуть, целовал влажными губами. Единственное ощущение, что не покидало меня весь вечер, — это отвращение.
Если изначально я в какой-то мере смирилась с судьбой, признав факт замужества свершившимся, то сейчас… Волна лютой тоски накрыла с головой, заставляя зажмурить глаза и отрешиться от происходящего с моим телом. Вынуждая думать о другом… Другом мужчине.
(И даже себе я запрещала признаваться, о ком!)
Нетерпеливый супруг не дал даже промокнуть с тела капли воды, потащив к кровати. А дальше…
Странное, какое-то несуразное ощущение тяжести его тела, чувство стыда и скованности… Дискомфорт от проникновения возбужденной плоти…
Тяжелое мужское дыхание, поспешные толчки и какие-то булькающие стоны…
Несмотря на всю внешнюю привлекательность эрха, меня его настрой нисколько не коснулся. Не возникло даже слабенького желания.
Я словно и не участвовала в происходящем, словно одеревенела, утратила малейшую чувствительность. Сознание разъедала необъяснимая тоска и разочарование: супруг даже не попытался вовлечь меня в происходящее супружеское соитие. То ли был убежден, что сам по себе так хорош, что кроме его присутствия для возбуждения партнерши ничего не требуется, то ли был так сильно нетерпелив…
Задумавшись о странностях бытия, пропустила момент финального рывка Марида. Очнулась, когда осознала, что мужчина обмяк на мне всем своим весьма ощутимым весом. И испытала облегчение: наконец-то все!
— Лиера, — эрх откатился в сторону, но, похоже, у него появилась потребность в общении, — ты довольна? Счастлива? Моя самая желанная мечта сбылась — ты моя!
Пока я раздумывала над ответом, поняла, что в нем не нуждаются: Марид уже спал. А я, натянув на себя одеяло и отвернувшись от мужа, лежала, тщетно пытаясь заснуть, почти до «утра». Все думала и думала о том, как моя жизнь могла потерпеть такое сокрушительное фиаско?..