Две башни
Шрифт:
Фродо подождал немного, потом заговорил уже мягче:
— Ну, Горлум, или Смеагорл, расскажи — ка мне о другом пути. Стоит ли мне ради него сворачивать с прямой дороги? Я тороплюсь.
Но Горлум был так потрясен угрозой, что только скулил и бормотал, умоляя всех сжалиться «над бедным маленьким Смеагорлом». Постепенно он успокоился, и Фродо узнал, что дорога вдоль хребта ведет к Перекрестку, обсаженному большими деревьями. Оттуда правая дорога уходит к Осгилиату и к мостам на Андуине, а средняя — на юг, все дальше и дальше, до самых Великих, вечно беспокойных Вод. Там уйма рыбы, и большие птицы едят ее… «Сславные птицы… но мы никогда не бывали там, нет, никогда не приходилось. А дальше, говорят, лежат
— Мы тоже, — оборвал Фродо. — Ну, а левая дорога?
— Да, да, левая, — поспешно ответил Горлум, — она ведет наверх, все выше и выше, прямо в Тень. Потом, за черным утесом, вы увидите… увидите эту… это… вы увидите, и вам захочется спрятаться…
— Что увидим?
— Старую крепость, очень старую, очень страшную. Мы слышали рассказы о ней, давно — давно, когда Смеагорл был молод. Да, мы рассказывали много сказок вечерами, под ветлами, на берегу Великой Реки, она тоже тогда была молодая, горлум, горлум! — Он заплакал, бормоча и причитая. Хоббиты терпеливо ждали. — Сказки приходили с юга, — продолжал Горлум, немного успокоившись, — в них говорилось о могучих ясноглазых Людях, об их домах, прочных, как горы, о серебряном венце короля и о Белом Дереве — чудесные такие истории. Люди строили высокие башни, и вот они выстроили одну серебристо — белую, а в ней хранился сияющий и круглый, как луна, камень, а вокруг — высокие белые стены. Да, много рассказывали сказок о Лунной Башне…
— Должно быть, это Минас Итиль. Его выстроил Исилдур, сын Элендила, тот Исилдур, который отрубил Врагу палец… — объяснил Фродо.
— Да, у Черной Руки лишь четыре пальца, но и их довольно, — Горлума передернуло. — И Он ненавидел эту Лунную крепость.
— А что он не ненавидит? — вздохнул Фродо. — Ладно, нам — то, что толку с этой крепости?
— Она стоит по — прежнему, — пояснил Горлум, — и гордые башни, и белые дома, и стены, но они теперь ужасные. Путники дрожат, когда видят их, они обходят их далеко — далеко. Но хозяин пойдет туда. Тот, второй путь — он как раз проходит мимо крепости. Горы там ниже, дорога все вверх, вверх, а потом вниз, вниз… в Горгорат, — добавил он шепотом и сильно вздрогнул.
— Ну и чем это лучше? — спросил Сэм. — Враг — то свои дороги знает, значит, и ту охраняет. Крепость — то не пустая, верно?
— Нет, не пусстая, — прошипел Горлум. — Она только кажется пустой, но там орки, да, орки, и другие, еще страшнее… Дорога идет в тени и входит в Ворота, а там — Безмолвные Стражи, и от них ничего не скроется.
— Так, так, так, — сказал Сэм, — значит, ты предлагаешь нам прогуляться на юг, чтобы в конце концов снова попасть в такой же тупик?
— Нет! — зашептал Горлум. — Хоббиты должны увидеть, должны понять. Он никого не ждет оттуда. Его Око смотрит повсюду, но не везде одинаково. Он не может видеть все сразу, пока не может. Он захватил всю страну, до самой Реки, Он стережет мосты, Он думает, что никто не подойдет к Лунной Башне, если не прорвется через мосты, а тогда Он будет знать…
— Я смотрю, тебе неплохо известно, что Он думает и что делает, — заметил Сэм. — Может, ты повидался с Ним недавно? Или только поболтал с орками?
— Ззлой Сэм, ззлой, нехороший! — прошипел Горлум, метнув на него злобный взгляд. Потом он обратился к Фродо: — Смеагорл говорил с орками, да, еще до того, как встретил хозяина. И с другими тоже. Он ходил очень далеко. Так все говорят: самая большая опасность для Него здесь, на севере. Он скоро выйдет из Черных Ворот, только оттуда может выйти большое войско. Но на западе Он ничего не боится, потому что там стоят Безмолвные Стражи.
— Вот как? — насмешливо произнес Сэм. — А мы, значит, должны подойти, постучаться и спросить этих самых Стражей, как пройти в
— Не ссметь шутить с этим! — прошипел Горлум. — Это не смешно, нет! Никому не надо ходить в Мордор. Но если хозяин говорит: «Я хочу», надо попробовать. А в страшную крепость не ходить, конечно, нет. Смеагорл поможет, славный Смеагорл. Ему никто не говорит, зачем это все, но он поможет. Он нашел. Он знает.
— Что ты нашел? — спросил Фродо.
Горлум опять припал к земле и зашептал:
— Тропинку в горах. Все вверх, вверх, а потом — лестница, да, очень длинная, узкая, а потом еще одна, а потом… потом подземный ход, очень темный, очень длинный, и тропа выходит высоко над дорогой. Так Смеагорл уходил из Мрака. Давно, очень давно. Может, тропы уже и нет, а может, и есть.
— Мне это не нравится, — категорически заявил Сэм. — Слишком просто. Если есть тропа, должна же она охраняться. Стерегут ее, Горлум? — ему показалось, что в глазах Горлума мелькнул зеленый огонек. Горлум не ответил, только пробормотал что — то.
— Так ее не охраняют? — сурово спросил Фродо. — И ты убежал от Мрака, Смеагорл? А может, тебя выпустили? Интересно, зачем? По крайней мере так думал Арагорн, когда словил тебя на Гиблых Болотах, несколько лет назад.
— Это ложжь! — прошипел Горлум, злобно сверкнув глазами при имени Арагорна. — Я убежал, убежал сам! Мне было велено искать Сокровище, да, и я искал, но не для Черного. Оно было наше, мое. Я убежал!
Фродо почувствовал, что сейчас Горлум говорит правду: он действительно нашел какой — то путь, чтобы уйти из Мордора, и верил, что нашел его сам. Фродо заметил, что Горлум говорит «я», а это было признаком тех редких моментов, когда прежняя честная натура брала в нем верх. Но, веря сейчас Горлуму, Фродо помнил и о коварстве Врага. «Бегство» могло быть подстроено, в Черной Крепости не могли не знать о нем. Ясно было, что Горлум чего — то не договаривает.
— Я тебя спрашиваю, — повторил он, — охраняют ее?
Но Горлум обиделся. Не так уж часто он говорил правду, и вот, когда он сказал ее наконец, ему не поверили! Он упрямо продолжал молчать.
— Стерегут ее? — повысил голос Фродо.
— Да, может быть, — угрюмо отозвался Горлум. — Безопасных мест там нету. Но хозяин должен попробовать или возвращаться домой. Других путей нет.
Горлум не назвал крепость на перевале, а называлась она Кирит Унгол. Это было зловещее имя. Арагорн объяснил бы его смысл, Гэндальф предостерег бы против нее. Но Арагорн был далеко, а Гэндальф погиб на глазах у Фродо, который и представить не мог, что именно в этот миг Гэндальф в Ортханке спорит с Саруманом, а мысли мага сосредоточены на помощи хоббитам.
Может быть, Фродо, сам того не зная, ощутил их… Во всяком случае, он долго сидел, опустив голову, стараясь припомнить все, что Гэндальф говорил ему, но не нашел в памяти никакого совета. Гэндальф покинул их слишком рано, когда Страна Мрака была еще слишком далеко, и они никогда не говорили, как войти туда. Может, и Гэндальф не знал этого. Он побывал однажды в Дол Гулдуре, твердыне Врага на севере, но бывал ли он в Мордоре с тех пор, как там укрепился Саурон, приближался ли к Ородруину или к Барад Дуру? Фродо чувствовал, что нет. И вот теперь он, простой хоббит, должен попасть туда, куда не сумел или не посмел попасть ни один мудрый и сильный. Что ж, значит, такова его судьба. Он ведь сам принял на себя это бремя, сидя в своем домике, у камина, в далекий весенний день… Это было так давно и странно, как будто в давней повести из времен юности мира, когда два благих дерева еще стояли в цвету… И вот он на распутье. Какую дорогу выбрать? А если впереди и там и там только ужас и смерть, то зачем выбирать?