Две Элеоноры
Шрифт:
Присев рядом с Норой, он почти вырвал из ее рук бинт и начал скручивать его с ноги Меченосца. Скоро около него громоздился холмик из неаккуратно брошенного бинта. Его вид разозлил Ричарда еще больше и, обругав напоследок всю троицу, он отправился переодеваться.
Проводив его глазами, друзья озадаченно уставились друг на друга.
– Ну и что это значит? – поинтересовалась Флоранс. – Он что, спятил? Нора, что здесь стряслось?
– Ничего особенного, – пробормотала девушка, скатывая бинт трясущимися руками. – Может у человека быть плохое настроение?
– Плохое настроение! – озадаченно хмыкнул Тим. – Да я первый раз его таким вижу! Тут может быть два варианта… Нет, три: или что-нибудь случилось с Меченосцем (но он, вроде, в порядке), или Дик проиграл конкур (но он еще не выступал), или наш шеф изменил своей проницательной невесте и теперь боится, что она об этом узнает. Но это тоже вряд ли… Хотя… Нора, да что из тебя слова надо клещами вытаскивать?
Флоранс внимательно взглянула в лицо подруге и, начав прозревать, вдруг оборвала разошедшегося приятеля:
– Тимми! Ты бы лучше воды принес. Смотри, Норе нехорошо, а ты к ней с расспросами пристаешь.
– Да я что… Я ничего… – осекся тот. – Сейчас пойду у ребят попрошу.
Стоило парню повернуться к ним спиной, как Флоранс ласково тронула Нору за рукав:
– Это правда, дорогая, что предположил Тим?
Нора чуть помедлила, потом кивнула, и этот жест стал, как говорят на Востоке, последней соломинкой, сломавшей спину верблюда. Из глаз несчастной девушки, невзирая на все усилия, тихо потекли слезы. Быстро закрепив бинт, Нора шмыгнула носом и, встав, начала шарить по карманам в поисках носового платка. Поднявшаяся за ней Флоранс обняла подругу и погладила по голове:
– Не плачь, дорогая. Значит, Тим угадал?
В ответ у Норы слезы хлынули сплошным потоком.
– Я его совсем не пыталась соблазнить… Он сам захотел, – всхлипывая, бормотала она. – А теперь все утро от меня шарахается, как от чумной.
– Ну и дела… Я его первый раз таким вижу. Вот уж не ожидала, что он так перетрусит.
– Ну да. А тут еще графиня Андриевская…
– Мадлен! Не завидую Дику! Хорошо еще, что Элен с Джефри остались дома, а то совсем нашему шефу было бы несдобровать.
– Ничего подобного, – всхлипнула Нора, глядя куда-то через плечо подруги. – Вон они, легки на помине!
Флоранс обернулась и обомлела. Нора не ошиблась, это действительно была Элен, шествующая к ним по конюшне словно кинозвезда, снизошедшая до посещения дома престарелых. За ней шла свита в лице вконец деморализованного Ричарда и чуть заметно усмехающегося Джефри.
При виде девушек его ухмылка перешла в широкую улыбку и, откровенно потешаясь над их изумлением, он весело подмигнул:
– Привет, красавицы!
Красавицы невежливо промолчали, разглядывая Элен, выглядевшую сегодня еще эффектнее, чем обычно. На ней был светло-серый костюм, с которым великолепно гармонировал небрежно наброшенный на плечи винно-красный плащ. Ее почти средиземноморский загар оттеняли белоснежная блузка, заколотая у горла изящной золотой брошью, и белоснежная шляпка с лентой в цвет плаща. Все было просто и одновременно шикарно, как и полагается аристократке до мозга костей.
На плетущемся за невестой Ричарде не было лица, и Нора поразилась произошедшей перемене так, как не удивлялась ничему в своей жизни. Впервые у нее мелькнула мысль, что этот роскошный мужчина не такой уж мужественный, как говорит его внешность. Под взглядом Элен он трясся словно медуза, что было заметно любому стороннему наблюдателю.
Шестым чувством Нора ощутила, что Элен уже обо всем догадалась. Но час мести еще не наступил, потому что холодная красавица, сделав вид, что не заметила девушек, капризно бросила через плечо:
– Боже, какая здесь грязь! Бедный Меченосец успел похудеть и запаршиветь за один день. Впрочем, есть неприятности, с которыми приходится мириться. Это наш крест! Дорогой, проводи нас с Джефри на трибуны. Мне бы хотелось кое с кем повидаться. Кстати, у тебя какой номер?
– Четвертый. Так что я быстро отпрыгаю и приду к вам.
– Это будет очень мило с твоей стороны.
Она развернулась и не глядя шагнула вперед, так что мужчинам пришлось почти отпрыгнуть в разные стороны, чтобы пропустить гордячку. Шествие двинулось обратно, а Флоранс прошептала на ушко Норе, как только троица удалилась на приличное расстояние:
– Ну и ведьма! А как Дик ее боится! Вот уж не ожидала, что она так его скрутит!
– Знаешь, Фло, я его не узнаю. Мне даже стало казаться, что это не Ричард, а его двойник. Мне кажется, что я люблю его гораздо меньше, чем вчера. А я так хотела сходить с ним на вечеринку по случаю окончания соревнований…
– Да-а, не судьба. Но… все к лучшему. Честное слово, Нора, будет правильнее, если ты выбросишь Дика из головы. Судя по той сценке, что мы с тобой только что наблюдали, он тебе не опора и не защита, а то, что Элен что-то затевает, видно невооруженным глазом… А вот и пропащая душа, – сменила она тему, глядя на идущего к ним со стаканом воды Тима. – Тебя только за смертью посылать!
– Неправда, я обернулся в одно мгновение, просто не хотел подходить, пока тут начальство крутилось.
Нора отстраненно слушала их перебранку, пытаясь разобраться с чувствами, бушующими в ее душе.
С одной стороны, хотелось бросить все, вернуться в гостиницу, прихватить сумку и на рейсовом автобусе укатить в «Гринвуд», чтобы забрать оттуда свой нехитрый скарб, пока народ не вернется из Коустона. С другой – Харрисоны не привыкли позорно бежать с поля боя. Она нанялась к Ричарду на две недели и не позволит какой-то злобной копии куклы Барби встать на своем пути. Ей надо поговорить с Ричардом на прощание, а там будь что будет!
Придя к такому решению, Нора завела Меченосца в денник и, поседлав, привязала жеребца к решетке. Оставалось только основательнее затянуть подпруги, и Меченосец будет готов.