Две линии судьбы. Когда остановится сердце (сборник)
Шрифт:
Ну, точно! Это она. Вероятно, отсюда ниточка и тянется. После того как подозрение с нее было снято и ее признали невиновной, она приехала к ним офис, чтобы отблагодарить Лизу за оказанную помощь и пригласить ее и Глашу в ресторан. И вот тогда-то, в ресторане, Глафира и Наталья за рюмочкой и поговорили по душам, поплакались друг другу о том, что им, помимо обычных проблем, мешает жить полнота. Наталья жаловалась на одышку, на то, что она не в состоянии надеть самостоятельно обувь, потому что ей мешает живот. Что ей стыдно бывать на природе, на Волге, в компании друзей ее мужа, у которых молодые стройные жены. Глафира поднапряглась, и ей показалось даже, что Наталья произнесла
— Я знаю эту женщину, — сказала Глаша Алевтине. — И что? Неужели она, женщина состоятельная, позволила так себя разыграть и не потребовала после этого для тебя наказания?
— Нет. Она, представь себе, расхохоталась! Видишь ли, все люди — разные. Вспомни телевизионные розыгрыши. Как ведут себя известные люди, оказавшись в странном или двусмысленном положении? Кто-то злится, причем злится всерьез и, возможно, никогда не простит людей, помогавших устроителям этого шоу с их розыгрышем. Но большинство, обладающие чувством юмора, расслабляются и смеются.
— Шутки тоже бывают разные, согласись.
Глафира вдруг поняла, что не держит зла на Алевтину. Ведь если разобраться в психологических тонкостях ситуации, то к Алевтине, тоже игравшей роль жертвы, она и прежде-то не испытывала ничего, кроме сострадания, ну, и еще немного досадовала на нее из-за того, что она какая-то туповатая и не может организовать ее побег, чтобы освободиться тем самым и самой. Глаша злилась на Алю и боялась каких-то «хозяев», которым Алевтина якобы вынуждена была подчиняться. Теперь же, понимая, что Аля и есть та самая хозяйка и преступница, она все еще не могла заставить себя перестроиться. К тому же остроте этой ненависти и злости мешало собственное Глашино отражение в зеркале. Сейчас, когда она знала, что ей уже ничто не угрожает, выражение ее лица тоже изменилось. Исчезла страдальческая гримаса, разгладилась складочка на переносице.
— Ну что, поедешь домой или побудешь здесь еще немного? Сбросим еще килограммов десять-пятнадцать?
— Нет. Ты мне лучше распиши диету, и я уж как-нибудь справлюсь с собой в родных стенах, — ответила Глаша, все еще весьма смутно представляя свою встречу с Адамом и Лизой.
Но в Глашиной душе все равно оставалось чувство, что она побывала в руках у сумасшедшей.
19. Май 2010 г. Лиза
Теперь, когда Глафира наконец нашлась, Лиза ощутила необыкновенный прилив сил, и ей захотелось вернуться к расследованию причин смерти Сони Козельской. Гурьев улетел в Москву на какую-то важную встречу, и Лиза, оставшись одна, набросала план действий. Глаше она велела дня два побыть дома, отдохнуть и прийти в себя.
Нитей, ведущих к покойной Соне, было несколько. Первая — деревня Масловка, где можно было навести справки о прямых наследниках Козельской, а заодно и расспросить о Валентине. Вторая — Андрей Быстров и его невеста Вера Клец, они тоже могли рассказать что-нибудь о самой Соне и о ее окружении. Следовало проверить факты, касавшиеся отношений между, во-первых, Андреем и покойной Козельской, во-вторых, Козельской и Верой Клец.
Лиза сидела за столом и чертила схемы, стрелки и кружочки, помечая их фамилиями действующих лиц, когда дверь приоткрылась и в офис вошла одетая во все темное, облегающее, Глафира. Лицо ее, розовое, свежее, сияло, а грудь из-за похудевшей талии казалась просто феноменально пышной. Еще она, вероятно чтобы совсем уж радикально изменить свою внешность, сделала стрижку каре, заправив мягкие густые волосы за уши. Словом, она была необыкновенно хороша и явно чувствовала себя прекрасно.
В день Глашиного возвращения между ними состоялся непростой разговор, во время которого Глаша все пыталась выяснить, когда и при каких обстоятельствах они с Адамом договорились отдать ее «на заклание» жестокому врачу-диетологу. Лиза так и не нашла слов, чтобы убедить Глашу — никакого заговора не было. Глафира ей не поверила. Ну и на самом деле, как можно было поверить в то, что это сама «Алевтина» (они так и не выяснили ее настоящее имя, Глаша запретила Лизе преследовать ее), по собственной инициативе, решила помочь хорошему человеку избавиться от лишнего веса, естественно, заработав на этом приличные деньги? Уж слишком нереально все это воспринималось! Быть может, поэтому первые минуты общения Глаши и Лизы протекали напряженно, обе словно не знали, как им теперь вести себя, как относиться друг к другу. Но потом как-то все образовалось, Лиза окончательно успокоилась, поняв, что Глаша жива и относительно здорова, а Глафира просто не могла нарадоваться тому, что вернулась в свою привычную жизнь, к близким ей людям.
Глаша пыталась расспросить Лизу, чем она занимается сейчас, каким делом, есть ли для нее интересная работа, на что адвокат сказала, что, похоже, отравили одну молодую женщину сулемой, она была очень богата, ее квартира буквально нашпигована тайниками с хранившимися в них сокровищами, среди которых имеются уникальные вещицы из драгоценных металлов, украшенные самоцветами.
Они не успели как следует поговорить — пришел Адам и забрал Глафиру. Сказал, что она больше не будет работать, он запрет ее дома и вообще никуда не выпустит. Лиза подумала — а поверит ли Глаша мужу в том, что он не имел никакого отношения к ее похищению? Скорее всего, решила Лиза, не поверит. Главное, чтобы они не разругались и радость от встречи взяла верх над разными обидами и недоверием.
Что удивляло Лизу — так это ее нежелание призвать «Алевтину» к ответу. Больше того, Лизу даже восхитила эта дерзкая идея — таким оригинальным, нестандартным образом заработать деньги. Конечно, если бы на месте «Алевтины» оказалась дама более опасная и настоящая преступница в душе, то и чувства по отношению к ней у Лизы возникли бы соответствующие. А эту странную особу Лиза воспринимала как женщину «немного не в себе», находящуюся на той грани, когда ее уже весьма скоро можно будет назвать социально опасной.
Главное, Глафира жива, она наконец-то вернулась! И эта радость затопила собою все остальные, негативные чувства.
— Салют! — поприветствовала хозяйку Глафира. — Надеюсь, меня еще не уволили?
— Глаша! — Лиза поднялась ей навстречу, подруги обнялись. — Вот уж не думала, что увижу тебя так скоро. И как это Адам отпустил тебя?
— Я же не его собственность, — пожала плечами Глафира. — Знаешь, чтобы прийти в себя, мне надо чем-то заняться. Пожалуйста, дай мне какое-нибудь задание. Ты не представляешь, какой прилив сил я испытываю!
— Что ж, я как раз собралась поехать по одному, на мой взгляд, довольно-таки интересному делу.
— Далеко?
— В Масловку.
— Это деревня?
— Да, и она далековато отсюда, примерно час езды.
— С удовольствием прокачусь с тобой.
— Вот и отлично. По дороге я введу тебя в курс дела. Глаша, господи, как же я рада тебя видеть!!!
Когда они подъезжали к Масловке, небо потемнело, налилось фиолетовой яркостью и все краски лета приобрели какое-то особое, пасмурное очарование. Глаша открыла окно в машине, высунула голову и вдохнула густой запах полей.