Две остановки до чуда

Купцов Василий

— Послушай меня, царь, — услышал Лит старческий голос.

Таррас, великий воин, ухитрившийся дожить до девяноста лет, не смотря на девяносто полученных за эти годы ран. Часто говорит разные глупости, но, случалось, его советы самым неожиданным образом выручали войско. Так отчего бы и не послушать старика.

— Я всегда слушаю тебя, Таррас!

— Почти на самой вершине Белой Горы, в маленькой пещере, живет старик, звать его Касаг, я видел его стариком еще когда у меня не росли усы и борода. Это великий мудрец…

— Разве Касаг еще жив?! — обрадовался царь. Ему не стоило объяснять, кто

такой Касаг, просто Лит полагал, что мудрец давно ушел в другие воплощенья.

— Забегал посланец, быстроногий юноша, он принес мне весточку от мудреца Касага, — Таррас еще долго что–то рассказывал, но царь лишь делал вид, что слушает, главное он уже знал.

Если человеку сорок лет, если он воин, полководец, царь, наконец — то ведь это еще не возраст старика. И почему бы в эти сорок вместо того, чтобы кряхтеть на лавке, опустив ноги в тазик с горячей водой… Вместо этого, почему бы и не взобраться высоко в горы, туда, где холодный воздух пьянит, как меды и пиво, где каждый шаг может стать последним, но, преодолей себя и свои страхи — и мир у твоих ног, там, внизу.

Достичь пещеры Касага оказалось даже легче, чем ожидал Лит. Когда–то юношей он уже бывал здесь. Тогда этот путь показался долгим и тяжелым, сейчас же — ничего особенного, так, и не по таким горам, да с полной поклажей хаживали! Кто о чем, а царь отметил, что — если Судьба позволит — он еще потопчет эту землю, поводит войско, да и сам погуляет. Сил еще — ого–го!

— Чего остановился, царь? — услышал Лит скрипучий голос, — Заходи, гостем будешь!

У входа в пещерку стоял высокий старик, его седые волосы опускались до пояса, а взгляд блестел, как у молодого. Царь лишь слегка наклонил голову — ниже владыкам не позволялось, спросил вежливо:

— Здоров ли живешь, мудрый Касаг?

— Воздух гор пьянит гостей и молодит обитателей, — весело ответил мудрец, — ты зайдешь один, или пригласишь спутников?

Царь оглянулся на друзей–телохранителей. Вотон, его оруженосец уже тридцать лет, Ветлок, мастер меча, учитель в юности и телохранитель вот уже двадцать пять лет. Какие от них секреты?

— Мы зайдем вместе, если позволят размеры твоей пещеры, — решил царь.

— Пещера не моя, просто я в ней живу, — поправил мудрец.

Странно, отметил царь, едва войдя в пещеру, ведь он еще что–то и пишет! Свитки, свитки кругом. Самая малость еды, какие–то коренья. Пара шкур, на ночь — под себя и на себя. Вот и весь скарб…

— Я слушаю тебя, повелитель, говори скорей, а то, не ровен час, помру не дослушав, стар уже, — мудрец шутил с вполне серьезным видом, — а еще обидней будет, коли выслушаю, надумаю чего, только начну умный совет давать, да околею на самом важном месте!

Напряжение гостей спало, царь перестал ощущать неловкость перед мудрецом, кажется — с таким человеком можно спокойно поделиться…

— Я не хочу, чтобы погибла моя дочь, — начал царь, потом помедлил, — и, вообще, не хочу, чтобы…

— Расскажи по порядку, — посоветовал Касаг.

Рассказ был долог. Несколько раз царь прерывал речь, пару раз добавляли что–то Вотон с Ветлоком. В эти моменты, наблюдая за стариком, Лит осознавал, что мудрецу все это, или почти все, давно известно, тем не менее он внимательно слушает.

— Тебе нужен совет?

— Да.

—

Я давно думал над всем этим. В силах ли смертный человек что–то изменить в отношениях с всемогущими богами? Вопрос. Я ищу на него ответ, и то, что мы сделаем, оставит новую запись в книге деяний человеческих…

— А что мы сделаем?

— Собственно, ты, царь, уже почти все сделал. Осталось совсем маленькая малость. Я все напишу, а ты передашь свиток жрецу Храма Тайных Слов.

— А потом? — не выдержал царь.

— А потом, если Горр тебя попросит о чем–то, исполни, — просто ответил мудрец.

— А о чем он может меня попросить, — не мог успокоиться Лит.

— Вот уже не знаю, — пожал плечами Касаг, — я дам ему лишь идею, а каким образом она превратится в деяние — дело знатока Тайных Слов. Но, на всякий случай, если потеряешь свиток, или украдут его, или еще чего… — мудрец помедлил, — Передай Горру две фразы: «Самая великая жертва» и «Пылающий меч».

Весь обратный путь царь пытался понять замысел мудреца. Что еще за «Самая великая жертва»? Его самого, царя, в жертву? Он готов, ишь бы дочь осталась жива. Впрочем, он слишком возгордился! Разве он, жалкий, подкаблучный царек, покажется Каттаху «великой жертвой», тем более — «самой»?! Вот если он самого себя, за самого великого жреца почитает… Но такое невозможно. А «пылающий меч»? Это что такое? Он никогда не слышал о существовании подобного артефакта, ни в сказках, ни в древних свитках не встречал. Надо бы расспросить. Но, сначала — передать все это Горру. Пусть начинает действовать как можно скорей…

Второй и третий уровень подземелья царь проскочил чуть ли не бегом, верные телохранители два успевали за Литом. Чего удивительного — лестницы, ведущие на верхние уровни подземелья, содержались в идеальной чистоте, была налажена подача солнечного света с поверхности через систему зеркал. Свет хранили — стены выкрашены в белый цвет, кругом развешены металлические зеркала. Третий и четвертый уровни дались тоже без особого труда. Здесь располагались царские кладовые, арсеналы и многое другое. Когда–то, в незапамятные времена, началу города положили каменотесы, вырубившие в мягком камне огромной меловой скалы первые подземелья. Город рос вширь, а подземелья — вглубь. Конечно, и по всему городу имелась цепь других подземелий, считай — под каждым старым богатым домом два–три уровня, а под иными храмами — до пяти. Между подземными ходами разных хозяев существовали двери, нередко они вели в какие–то бесконечные коридоры, никому теперь не принадлежащие. Заблудиться под городом было что раз плюнуть, карты подземелий имелись, но только «своих». Общей карты всех ходов, проделанных людьми за сорок тысяч лет существования города, ни у кого, конечно, не было.

Горр жил глубоко, на девятом уровне. Знаток тайных слов не имел храма, ему вполне подходили помещения возле царского дворца. Ведь нет в городе человека, лучше знавшего все подземелья, захочет — исчезнет в бесконечных коридорах последних уровней, и никто не посмеет не то что пуститься за ним в погоню, даже опуститься ниже двенадцатого уровня. Ведь, начиная с тринадцатого уровня в подземельях живут мертвецы и прочие чудовища. Двери на те уровни закрыты засовами да заклинаниями, но что эти запоры для жреца тайных слов?!