Две половинки (Просто о любви)
Шрифт:
– Далеко? Может, быстрее доехать?
Голос у него… класс!
Такой очень мужской, командирский, низкий с хрипотцой. Таким голосом скажет что мужчина – и ты знаешь: теперь все в полном порядке будет – помощь пришла, подкрепление успело, враги разбиты, крепость наша. А ты отдыхай, браток, ты молодец – со своей задачей справился, отойди в сторонку, сейчас большие все решат, сделают, спасут!
В данном, конкретном случае не браток – сестричка.
И Стаська поняла, что она действительно
– Нет, здесь близко! – сообразила она, какого ответа он от нее ждет.
– Вы как на участок-то попали?
Стаське показалось, что он усмехнулся, какой-то намек в его тоне сквозил.
– Перелезла через калитку, – оповестила она о спортивных достижениях. – Стучала и кричала, но никто не открывал, ну вот я…
– Понятно, – кивнул мужик, как о чем-то заурядном. – А почему раздеты?
– В дубленке неудобно лезть.
– Боевая вы, однако, девушка.
И непонятно – не то похвалил, не то попенял, укоряя.
– Не очень, – буркнула Стаська, подбирая сиротливо брошенную дубленочку, когда они вышли с участка. – Я вообще-то не часто по калиткам шарюсь, но Василий Федорович…
И они побежали.
Цыган и бровью своей собачьей не повел на появление чужого человека в доме, понимал, что хозяина спасать пришли, а может, и знал мужика этого, который доктор.
– Ну и что вы, Василий Федорович барышень пугать взялись? – спросил доктор, опускаясь на колени рядом с больным.
Совсем другим, ничуть не командирским голосом – успокаивающим и обнадеживающим, как бы: «Ничего страшного, все в порядке!»
Вот такие метаморфозы!
Стаська стояла рядом и не могла отвести глаз от его больших, покрасневших рук, быстро и очень умело обследовавших больного.
Странное с ней что-то творилось, никак последствия стресса.
– Ну что, Василий Федорович, сейчас вас в больницу отвезем, – вынес вердикт «хороший доктор». – Кому зверя вашего на время пристроить?
Цыган повел умной лобастой башкой, поняв, что речь о нем, и заранее смиряясь: ничего, лишь бы хозяин перестал пугать и встал на ноги.
– Зинаиде Ивановне… Стасенька знает…
– Я знаю! – встрепенулась она в боевой готовности. – Я отведу!
– Отведете, – притормозил ей порыв командир, поднимаясь с колен, – только не прямо сейчас. Василий Федорович, вы с Цыганом договоритесь, объясните ему ситуацию, а девушка мне покажет где можно руки помыть.
– Инфаркт, – сказал доктор, когда Стася провела его в ванную, – и очень плохой инфаркт. Надо кардиограмму сделать, тогда и посмотрим, насколько тяжелы дела. – И неожиданно спросил: – Как вас зовут?
– Станислава, – ответила она, мысленно вмиг принимая оборонительную стойку.
И совершенно зря, как оказалось. Никаких привычных замечаний, неизменно следовавших за произнесением ее имени: «какое редкое, необычное, странное, не женское, мужское…» (нужное подчеркнуть) – ничего такого не воспоследовало.
Он просто отдал распоряжения:
– Вот что, Станислава, Василия Федоровича надо срочно госпитализировать. Вы сейчас отведете Цыгана и, если там есть мужчина, тащите его сюда. Хорошо, что он как упал, так и не двигался. Его вообще нельзя двигать, но придется.
– Я подгоню машину! – выдвинула предложение Стася.
– Это та, что через два дома стоит? Серебристый «форд»?
– Да.
– Нет. Поедем на моей, так надежней будет. Здесь подъем, вы можете с первого раза не въехать на горку или забуксуете по гололеду, а лишняя тряска может его убить.
Стася кивнула, ужаснувшись нарисованной перспективе и не подумав перечить, забыв побеспокоиться о своей бросаемой на произвол судьбы и всяких злодеев машинке.
Но оказалось, что товарищ, не в пример ей, думал обо всем. Спокойно, рассудительно, не забывая о мелочах.
Как и положено вождю.
– Я сейчас ему несколько уколов сделаю, пока вы ходите, созвонюсь со знакомым из больницы, чтобы сразу к нему везти Василия Федоровича. Когда вы вернетесь, мы на вашей машине доедем ко мне, поставим ее на место моего «ровера». От греха. Идите. Да, и дом свой проверьте, закройте, и из машины все нужное не забудьте достать.
«Есть!» она не ответила, хоть и подмывало по глупости или от того же стресса, кивнула, смутно напомнив себе постоянно кивающего китайского болванчика, и заторопилась выполнять поставленные задачи.
Мужчину она привела, вернее, не она, а Зинаида Ивановна. Та слушать не захотела Стаськины робкие отговорки, вмиг собралась помочь другу в беде и кликнула по дороге еще одного соседа, постоянного жильца поселка, на подмогу.
– Да что ты, Стася, как же можно не помочь? А собрать его в больницу: документы, одежку какую, щетку зубную. Там всякое, тапочки!
«О господи! – простонала мысленно Стаська. – Еще и тапочки! А я его, как на кладбище, без ничего, без документов и тапочек везти хотела!»
Василия Федоровича со всеми возможными предосторожностями вынесли на руках доктор с соседом, Зинаида Ивановна упорно поддерживала его голову, больше мешая чем помогая, но мужчины ее не отстраняли. Больного погрузили на заднее сиденье машины, а командир отдал последние распоряжения:
– Зинаида Ивановна, вы за домом его присмотрите, он не скоро вернется. Сможете здесь все закрыть?
– Конечно, доктор: и печь почищу, и проверю все, и закрою, не беспокойтесь! – выказала готовность душевная соседка.